Юный дружинник сполз по колонне, все также сжимая копье. Его товарищи, хоть и были крепко биты, но, кажется, скоро поднимутся на ноги.

- Эй! – Хелдор, звякнув металлом, присел на корточки напротив пострадавшего. Эй? Ты цел?

- Боец поднял голову – под шапелью был еще и кольчужный капюшон, а половина лица, до самого носа, была скрыта кольчужным клапаном. На него смотрела пара серых глаз, которые от страха почти побелели. Из-под чепчика выбивались рыжие пряди, а на носу и под глазами были яркие веснушки. Он молча кивнул, пытаясь подняться.

- Давай руку. Вот так, молодец. Смотри, все в порядке, даже котта почти целая. – Хелдор похлопал бойца по плечу, да так, что он немного согнулся – ну ничего, из тебя еще выйдет толк. – Хелдор обернулся на шум – кажется, дружинников Аррена оттерли внутрь здания – найди меня потом – с тебя выпивка! – он на прощание похлопал бойца по щеке, наверняка оставив на ней след от кольчужного полотна.

Человек тридцать дружинников в желтых накидках проникли внутрь, надеясь организовать там оборону, но там на них обрушились алебарды стражников. Защитники на лестнице оказались в ловушке. Минута, две яростного сопротивления и все они были перебиты. Хелдор помотал отбитой головой, подобрал алебарду и бесстрашно ступил внутрь – противников там уже не было. Небольшой зал, следовавший сразу за входом, был похож на скотобойню – тридцать защитников, а вместе с ними последние из вооруженных слуг, никак не ожидали, что на них со спины навалятся озверевшие стражники. Цитадель была взята. Судя по крикам, звукам глухих ударов и мольбам¸ стражники носились по всем этажам, настигая йоменов, которые стреляли из окон. Слишком многих воинов эти опытные стрелки убили.

Со второго этажа, пошатываясь, спускался Альберт. Сервельер его был набекрень, вся его кольчуга была в чужой крови. В руках у него был обломок алебарды, которым он совсем недавно орудовал, как топором.

- Все этажи заняты, Ваша светлость, последний зал, где остался Граф с семьей и последние защитники. Мы.. – Альберт посмотрел за спину маркграфа и его свиты – мы немного увлеклись… возможно, кто-то бы сдался в плен, но…

- Мы дважды предлагали им сдаться – резко возразил Карви – были бы умнее – выкинули бы Аррена из окна и остались живы.

- Что есть, то есть – успокоил Альберт свою совесть. – ваши распоряжения, ваша светлость?

- Если это не блеф, то к ним идет подмога. Будьте готовы. Распорядитесь, чтобы раненых отвели в крепость, рогатки развернуть в сторону аллеи, возобновить патрулирование силами хобиларов.

- Будет сделано!

- Карви, организуй младшую дружину, пусть занимают посты.

- Ваша светлость…

- Я справлюсь. Благодарю тебя, дальше справлюсь я, дворянское ополчение и твои бойцы из старшей дружины.

- Будет сделано – Лейтенант поклонился по всем правилам этикета, насколько позволял бригантный доспех – чуть отставив ногу и согнувшись почти под прямым углом. Обычно он принимал любой приказ легким кивком головы, но не теперь – такая перемена означала, что приказ ему не по душе, но он его, тем не менее, неукоснительно выполнит.

Грохоча металлом, рыцари потопали наверх. За ними, как мог, спешил Варро, желавший, кажется, отыграться за годы своего бездействия. Хелдор и его братья по оружию переглянулись и пошли за ними следом, а также еще некоторые старшие дружинники, как то Фалин, Зануда или Бок – словом, многие из тех, что первыми, в свое время, отправились в «рейд» на земли Аррена.

Сводный отряд, ведомый лично маркграфом, вырос до шести десятков человек. Они оказались в широком коридоре, который вел к, судя по всему, главному залу. Мимо них торопливо протискивались стражники, собираясь на зычные крики Альберта во дворе и звуки охотничьего рожка.

За массивными створками слышался грохот – к дверям стаскивали все, что можно, надеясь продержаться в зале еще немного.

- Аррен! Аррен! – в третий раз обратился к противнику Майсфельд. – Все кончено! Не пожалел солдат – пожалей себя и семью. Пусть твои люди откроют двери – мы поговорим. Я все еще предлагаю тебе сдаться – со всеми почестями. Я даже готов протежировать тебя перед королем, несмотря на то, что в Столице тебя считают предателем!

-Я не отступлю, Майсфельд. Уходи ты! Если ты этого не сделаешь, то расплата долго ждать не станет!

- Твои подкрепления слишком далеко, прекрати это безумие. Ты уже положил весь свой гарнизон в своем упрямстве! Хватит!

Молчание. Минута, две, три. Фальд и казначей подошли к дверям, уже готовые крушить створки. Норка, Ядвига и Зануда вскинули луки, а Белка расчехлила бездействовавшие сегодня дротики. Остальные тоже готовились к бою – перехватывая оружие покрепче.

- Будь по-твоему! – послышался глухой голос мятежного графа из-за створок. Майсфельд?

- Да?

- Мы разбираем баррикаду. Возле тебя остается десять человек, остальные отходят в конец коридора. Уговор?

- Уговор! – согласился Майсфельд. Кажется, стало понятно, зачем он отослал лейтенанта – тот был слишком горяч, его присутствие уж точно бы убило всякую надежду на переговоры.

Створки затряслись, кажется, весь хлам откидывали в кучу. Майсфельд дал команду отходить. Рядом с ним остались лишь казначей, Хелдор, Ивви и рыцари. Дверь, наконец, распахнулась. Последние защитники Аррена- не более двадцати, разошлись в стороны. Чуть поодаль стояли женщины и молодой парень в красивом, расшитом поддоспешнике. В подрагивающей руке он держал меч. Посреди зала стояли Аррен и его последний из командиров – Ласло. Он не прятался в каминном зале все это время – желтый налатник был разорван в лоскуты, кольчужное полотно свисало клочьями. Он снял с себя помятый шлем - на лице был свежий след на переносице, а бровь была рассечена.

Сопровождающие Майсфельда остались в дверях, а Майсфельд и казначей подошли на