И она была права!

Колобку сразу стало легче. А когда Настя разожгла газовую духовку и положила Колобка на противень, он совсем обрадовался и закричал:

— Красота! Давно не парился!

Настя закрыла духовку и принялась наблюдать сквозь стекло за белым пятнышком на боку Колобка, ожидая, когда оно подрумянится.

Прошло полчаса и Настя вынула горячего, пахнущего свежим хлебом Колобка из духовки, бережно поддерживая его толстыми войлочными прихватками. Белая заплатка на его боку подрумянилась и почти слилась с кожей.

— Уже совсем не болит, — сообщил Колобок.

— Теперь сообразим, где ты будешь жить, — сказала Настя. — Я тебе устрою домик в своей комнате, хорошо?

— Э-э, нет! — вскричал Колобок. — Мы так недоговаривались! Я хочу домой! Я буду жить дома. Там у меня семья: жена и дети...

— Дети?! — изумилась Настя. — И сколько же у тебя детей?

— Пока трое.

— А где же твой дом?

— Да недалеко, в этом же доме, в нашем подъезде. На шестом этаже.

— Ты живешь па нашей лестнице?! — снова удивилась Настя.

— Угу. В квартире восемьдесят девять. Я прошу унести меня туда. Там сейчас только Симеон Карлович, вот ему меня и отдай.

— Какой еще Симеон Карлович?

— Да ходит тут, инвалид один. В темных очках. Наш сосед.

Настя вспомнила, что она, и вправду, не раз видела па лестнице и в лифте хромающего человека в темных очках. По виду лет пятидесяти, худого.

Что ж делать. Надо возвращать гостя домой, решила Настя.

Она дождалась, пока Колобок остынет, завернула его в чистое полотенце и поехала в лифте на шестой этаж.

Дверь ей открыл сам Симеон Карлович. На этот раз он был без очков и Насте удалось разглядеть, что у пего совершенно голубые и немного сумасшедшие глаза, довольно длинный нос и скуластое лицо, будто обтесанное топориком.

— Вот! — сказала Настя, протягивая ему завернутого в полотенце Колобка.

— Что вот? — недовольно сказал он.

— Это ваш сосед.

Симеон Карлович осторожно и как-то брезгливо развернул полотенце и уставился на Колобка. Насте стало не по себе. Инвалид явно не узнавал своего соседа.

— Что это? — спросил он.

— Ваш сосед... Колобок... — неуверенно проговорила Настя.

— Девочка, прекрати паясничать! Какой сосед?! Это выпечка! — вскричал Симеон Карлович.

Настя готова была сквозь пол провалиться.

— Симеон, не пугай девочку. Она все знает, — раздался с полотенца тонкий голос Колобка.

— Ну дела... — покрутил головой инвалид. — С вами не соскучишься. Все знает! А Совет старейшин ты спросил?

— Я сам старейшина, — заявил Колобок. — Она меня спасла!

— Спасибо, девочка, — сухо сказал Симеон.

С этими словами он вновь завернул Колобка в полотенце и унес в квартиру. Настя еще с минутку постояла перед открытой дверью, но потом пожала плечами и спустилась к себе домой.

Дня три она раздумывала над этим приключением, но никому не открылась, решила наблюдать за дальнейшим самостоятельно. За это время ей лишь однажды попался при входе в подъезд Симеон Карлович, который прошел мимо, сделав вид, что не узнал Настю. С Колобком видеться не пришлось, да и вряд ли он ходит по ступенькам или ездит в лифте. Как он тогда попал сюда, в закуток под лестницей, оставалось тайной.

Между тем в какой-то из верхних квартир, на седьмом или восьмом этаже, начался ремонт, о чем Настя догадалась по белым меловым следам, которые в обилии появились на лестнице и в лифте. Довольно часто на лестнице попадались рабочие в перепачканных комбинезонах, которые тащили грязные мешки со строительным мусором. Из обрывка разговора между соседями в лифте Настя поняла, что верхнюю квартиру купили какие-то богатые люди и сейчас они делают там «евроремонт».

Настя не знала, чем отличается евроремонт от афроремонта, по ей жутко захотелось увидеть этих богатых людей, потому что родители ее были среднего достатка, мама часто жаловалась на отсутствие денег, в эти минуты папа хмурился, утыкался носом в газету или же отвечал маме фразой:

— Надо было тебе идти за Авраменко!

Настя уже знала, кто такой Авраменко. Он был банкир и ездил в черном большом мерседесе.

Мама обычно после этой фразы смеялась и целовала папу в макушку.

Однако, кроме строительных рабочих и соседей, никого пока в подъезде не попадалось. Настя уже стала забывать о таинственном случае с Колобком, как вдруг произошло еще более удивительное событие.

Однажды поздно вечером, когда папа отправился спать, а мама еще возилась на кухне, Настя пробралась к компьютеру отца, чтобы вдоволь поиграть в новую «стрелялку». Папа купил ее совсем недавно и сам еще не настрелялся вволю, так что Насте приходилось играть лишь урывками. Она запустила игру, выбрала себе оружие — большой зеленый автомат — и принялась гоняться за фашистами в лабиринтах.

Она палила в них короткими очередями, после чего фашисты испускали крики и валились направо и налево.

Как вдруг к воплям фашистов стали примешиваться другие звуки, исходящие откуда-то извне. Настя прислушалась, потом встала из-за компьютера и вышла в прихожую.

Звуки доносились из-за двери па лестницу!

Это было похоже на рычание, слышались удары, потом кто-то взревел «мать-твою!!», раздался звук падающего тела, так что вздрогнул пол под Настей, и снова рычание.

Мама в кухне мыла посуду, кран был открыт, поэтому она ничего не слышала.

Настя на цыпочках подкралась к входной двери, в которую был вставлен стеклянный глазок, и дрожа от страха прильнула к нему.

На лестничной площадке в дрожащем свете голубой неоновой лампы происходила борьба, а точнее сказать, сражение между огромным человеком с длинной черной бородой и непонятным чудовищем с зеленой лысой головой, увенчанной острыми рожками. Чудище имело пару длинных перепончатых крыльев, которыми нелепо взмахивало и защищалось от тяжелых кулаков бородача.

Оба пыхтели и рычали, дрались не на жизнь, а на смерть, пока откуда-то сверху на них не налетел дракон о трех головах, каждая из которых испускала язычки пламени.

Чудовище с рожками прижало крылья к туловищу и стрем­глав бросилось бежать вниз по лестнице. А дракон и бородач, обнявшись, потопали вверх. На площадке не осталось никого.

Нечего и говорить, что Настя едва не лишилась чувств. Не дыша она отошла от двери и юркнула в свою комнату, где тихо разделась и забралась под одеяло.

Ничего себе соседушки!

После встречи с Колобком и остроносым