него. Он никогда бы не обидел тебя во зло, намеренно. Неужели ты не замечал этого?

— Ну, я не думал насчёт этого. Он всегда был убедителен в своих словах.

— Полицейский, раскрывший массу преступлений, выведший на чистую воду преступников, и не может понять когда его племянник врёт? Вот уж не поверю. — Недовольно хмыкнул я, скрестив руки на груди.

— Инк не преступник. — Громко произнёс он, глядя на меня. — Просто… Наверное я не очень хороший родитель. Я не могу так явно видеть его истинные чувства… — Эти слова он выговорил опустив голову, заставляя уже меня чувствовать себя виноватым.

— Это приходит с опытом, я полагаю. — Утешил я. — Тебе просто нужно понять его мысли и желания. Будет лучше, если он сам будет тебе с этим помогать.

— Логично. Значит, то, что я пытался сделать, было без причины?

— Определённо. Надеюсь, что это больше не повторится.

— Обещаю, что не повторится. — Заверил меня Рипер, встав с пола и протянув мне руку, помогая встать. — Больше никаких смертей.

— Мне нужны гарантии, Рип. — Сказал я, поднявшись с пола. — Я не могу просто уйти и оставить тебя здесь одного.

— Тогда оставайся. — Радушно предложил он. — Можешь составить мне компанию в постели. — Пошло ухмыльнулся он.

— Ну уж нет. Спать с тобой я не буду. — Отказался я.

— Да ладно, это была лишь шутка. Я могу постелить тебе на диване или отдать свою кровать. — Дал мне выбор он.

— Ты здесь хозяин, поэтому спи в своей кровати. Мне и на диване будет комфортно.

— Ну, раз так, тогда я принесу тебе постельное бельё. — Сказал он, уходя. — Не волнуйся, оно чистое.

Солнце уже садилось, из-за чего в комнате был яркий, красно-рыжий свет. Подумать только, уже вечер. Неужели я так поздно сюда пришёл? Я даже не помню, в котором часу поехал в полицейский участок. Что ж, во всяком случае всё вышло удачно.

Пока Рипера не было, я залез на стул и взял верёвку в руки, с целью снять её и выбросить куда подальше. Как только петля оказалась в моих руках, у меня появилось дикое желание просунуть в неё голову, ведь… Терять мне уже нечего, верно?

Лишь я поддался этому странному желанию, как голос Рипера, а затем несильный удар по внутренней стороне колена, заставил меня выпустить верёвку из рук и позволить ему поймать меня и посадить на пол.

Сидя на полу я пытался понять, что сейчас произошло. При виде такого источника смерти, меня буквально переклинило. Не знаю, что бы я делал, если бы не Рипер. Он тоже залез на стул, снял петлю с крючка, спрыгнул со стула и подошёл к окну, которое открыл и выбросил туда эту дрянь, вновь закрыв окно.

— И зачем ты это сделал? — Спросил он, подойдя ко мне и подняв меня с пола. — Только не говори, что не подумал о моих чувствах.

— Вот и нет. Меня как-то переклинило, когда я увидел верёвку… — Опустил голову я.

— Обычно такое происходит с теми, кто хочет или пытался покончить с собой. — С грустью произнёс он. — К какому ты относишься?

— Не имеет значения.

— Гено. — Позвал он, поднимая мою голову. — Я знаю, что мои чувства не взаимны, но ты мне дорог, а неведение заставляет моё сердце обливаться кровью.

— Это в прошлом, Рипер. — Попытался улыбнуться я. — Я больше не хочу делать или думать об этом.

— В прошлом? — Сказал он, убирая руку с моей скулы. — Бывших суицидников не бывает, Гено. Если ты не пытаешься покончить с собой, то это ещё не значит, что ты не думаешь об этом.

Бывших не бывает? Хах, так значит я просто вру себе? Каким был ничтожным, таким и остался.

Мы замолчали на пару мгновений, прежде чем он прервал тишину.

— Я взял аптечку. — Произнёс Рипер, подходя к дивану, куда положил мне постельное бельё, поднял небольшой чемоданчик, красного цвета. — Думаю, стоит меня чутка подлечить.

— Полностью согласен, садись.

Послушавшись меня, он сел на диван и открыл чемоданчик, доставая оттуда кальцивую** мазь и бинты. Для скелетов лекарств не так много, лишь мази, с высоким содержанием кальция, которые помогают заживлению наших костей и трещин на них. Но даже они действую, как чудо. Нужно лишь нанести на трещины, забинтовать и через какое-то время, в зависимости от ран, они исчезнут и кости вновь будут целыми. А вместе с этим заживут и трещины на душе.

Полностью намазав его трещину на шее, я плотно замотал её бинтами, дабы повязка не слезла и всё зажило правильно. После чего я убрал бинт и мазь в аптечку, закрыл её и сел рядом.

— Так, как ты сюда попал? — Спросил он, когда я закончил с его шеей.

— Я заехал в полицейский участок. Там встретил Эда, который дал твой адрес. Он просил передать, что по тебе все скучают. Они надеются, что ты вернёшься. И хотели бы, чтобы ты предупреждал, когда так исчезаешь.

— Да, точно. Я оставил заявление об уходе. — Я хотел спросить его об этом, но он уже сам договорил. — Ложное, разумеется. Я написал его с той целью, лишь бы они не начали меня искать и не сообщили бы о пропаже. Тогда у меня не вышло бы сделать это тихо. А так они думают, что я куда-то сбежал и у меня есть много времени на то, чтобы закончить свою жизнь. Разумеется, что я никогда бы не ушёл с этой работы.

— Правда? — Удивился я. — Почему же?

— Не поверишь, но мой брат хотел работать в полиции.

— Что? Но у него же был прирожденный дар к рисованию? Почему он хотел работать в полиции? — Меня это очень удивило. Отец Инка был известным художником, а оказалось, что он хотел быть копом.

— Да, это было до того, как он нашёл в себе этот талант. — Начал рассказ Рип. — Он был молод и не знал, чем себя занять. Перепробовал множество профессий, но ни интереса, ни таланта ни к какой из них не нашёл. Тогда он начал интересоваться детективами и подобного жанра книгами. Они его очень увлекали и интересовали. Поэтому он решил, что станет копом. Он готовил себя к этому, даже подал заявку на желаемую должность. Ему лишь нужно было пройти проверку. Как раз в день проверки он и нашёл в себе талант к искусству. Он стал рисовать картины, становясь всё более и более известным. Его мечта о службе в полиции была забыта, пока не появился Инк. Когда мне было 13 и родился Инк, тогда я узнал о