Танк на трассе развернулся и уехал. Я понял, что пользы от меня не будет, воспользовался замешательством и тоже вернулся в отель, забрал вещи. В этот момент уже знакомая пара в кожанках выходила с вещами.

— Что, тоже решились? — усмехнулась боевая тётка.

— На что?

— Ну, объехать по лесу?

— А. Нет, у меня другая идея. Подвезёте?

Она пожала плечами.

— А что бы нет? Прыгай.

Группа во главе с администратором отправилась к квадроциклу, припаркованному на заднем дворе. Там же обнаружились и два крепких, с широкой шиной байка «Юпитер», которые я уже несколько раз наблюдал в метрополии. Я молча прыгнул на заднее сиденье, схватился одной рукой за костлявый кожаный торс байкерши, поймал неодобрительные взгляды от её супруга и администратора, но оба промолчали.

Позади и вокруг отеля было ограждение, уже постоянное, видимо, на случай набегов зверья из леса. Вопрос, почему дорога со стороны трассы осталась открыта и огораживалась забором только сейчас, я оставил рядом с множеством других вопросов о странностях российской архитектуры и действительности в целом — видимо, «так надо».

Нам открыли ворота, и мы цепочкой поехали за квадроциклом по узкой лесной тропинке, а часть людей осталась внутри ждать следующего рейса.

Когда мы отъехали сто метров от отеля, я попросил:

— Остановите. Дальше я сам, спасибо.

— Сам? Ну, как знаешь. Бывай, может, увидимся ещё.

Спустился и потопал по подтаявшему снегу, по перелескам мимо ограды отеля. Затем свернул на пустырь и лишь через метров пятьдесят вышел на пустую трассу.

Что происходило? Просто мне захотелось посмотреть на зверя вблизи.

Нет, процесс соития меня нисколько не интересовал, меня интересовали лишь реакции — мои и животного. А ещё интересовала сила срабатывания нулевого навыка и ощущение, которое я мог испытать при приближении к крупному магическому зверю. Сам не знаю почему, но это безумное желание, вроде того, что испытывают экстремалы, забираясь на шпили небоскрёбов или сигая с обрыва на вингсьюте — кстати, интересно, его здесь изобрели?

Возможно, это проснулся юношеский максимализм вперемешку с лёгким безумием моего реципиента. Возможно, напротив, я знал, что опасность на грани допустимого. А возможно, что это отчасти самоубийственное желание, как и некоторые другие, было отчаянной попыткой моей ещё не умершей темной стороны. Попыткой Бункера вернуть меня обратно и начать всё сначала.

— Стой! Стой, идиотина, куда прёшь! — заорали сзади, но я их проигнорировал.

Огни остались позади, огни трассы горели впереди. Ближайшие фонари не горели, и трасса стала тёмной, горели лишь четыре огромных глаза на опушке леса в снегу. Я встречался несколько раз в прошлых жизнях на горных тропах в медведем и волками — знал, что хищникам не стоит смотреть в глаза. Конечно, тут хищники были совсем других отрядов и семейств, но правило конвергентной эволюции вполне могло действовать, и принципы поведения вполне работали.

Нулевой навык проснулся примерно в двух десятках метров лёгким покалыванием на коже в боку. Звериные стоны прервались, перешли в ворчание. Я продолжал идти своим обычным шагом, но почувствовал — меня заметили. Глаза кикиморы смотрели на меня, и чудовищно, нестерпимо хотелось посмотреть в ответ, но я сдержался и не пошевелил головой. Спустя пару секунд сбоку гавкнули — вполне по-собачьи, громко, низко.

Нас разделяло метров десять, когда самец отделился от самки и по-паучьи спрыгнул в мою сторону.

— Факел живой по арене метнулся, бурая кровь пузырится в огне… — скорее не сказал, я подумал я, неслышно проговорив.

Жжение на коже стало нестерпимым, примерно такой же, когда я смотрел в цветок Первичного Источника. Глаза на зубастой морде впёрлись в меня. Боковым зрением я увидел, что самец встал на дыбы и угрожающе качнул шипастым хвостом. Зверь пока не нападал, и я тоже не стал поворачиваться и нападать, бросил лишь короткий взгляд, скосив глаза.

Самец взвизгнул. Самка снова приобрела защитный облик и убежала в лес — это я понял лишь по поднявшемуся в воздух снегу. Где-то далеко завыла сирена — видимо, егеря пытались спасти меня, подумав, что я самоубийца.

Я шёл вперёд — до сетки и двух броневиков, перегородивших дорогу, оставалось метров трицдать. Всё осталось позади, и нападение могло случиться в любой момент, но я сдержался и обернулся в самый последний момент.

Самец удирал прочь в кустарник, вслед за самкой. Что-то напугало его, я не мог понять, но победа оказалась неожиданной даже для меня.

— Идиот! Ты хоть понимаешь, какому риску себя и нас подвергал! — рявкнул высокий мужик в егерской службы, расцепляя секции сетчатого забора. — Задержать!

Погоны на плечах были внушительными — с тремя снежинками, заменявшими тут звёзды. Цельный полкан. Его коллега крепко схватил меня за запястье, как только я оказался в промежутке между двумя броневиками, сам же полковник достал прибор ночного видения, такой же, который был у ребят с той стороны, и внимательно посмотрел в сторону леса.

— Ушли, получается. Мда, — сказал он несколько рассерженно, словно я был виноват в провале какой-то операции.

— Наверное, стоит сказать, что я подданный империи. И что у меня семь процентов сечения.

— Ах ещё и подданный! — рявкнул полковник. — А ну пошёл прочь!

Моё запястье отпустили.

— А благодарность? — усмехнулся я. — Я сэкономил егерской службе кучу бабла. И даже не прошу гонорара, хотя опаздываю на самолёт.

— Пошёл! Прочь! — повторил полковник и заорал в рацию. — Так! Всем постам, оба зверя ушли в квадрат…

Когда я миновал всех вояк и намерялся уходить, меня окликнула коренастая девушка:

— Товарищ! Стойте. Я из администрации. Вы действительно помогли, мы с вами свяжемся, оставьте координаты.

Сказал своё имя и дал записать номер, за пошёл вдоль трассы в сторону аэропорта. Вскоре движение возобновили. Мимо проехали два байка и притормозили на обочине.

— Что, вот и встретились снова, — боевая байкерша подняла забрало шлема. — Садись, подвезу!

— Быстро вы лес объехали, — усмехнулся я.

— Да тут близко. А чего, это ты трассу освободил, получается? Зверя напугал?

Наверное, только тогда я окончательно понял абсурдность своего манёвра. Нет, подумалось мне, точно надо выбираться из этой дыры.

Домчали до геликопорта мы быстро, ещё едва начало светать. Сперва — перелёт в Акулаевск, Домой я заезжать не стал, времени между рейсами было впритык, да и не особо хотелось называть нынешнюю конуру «домом». Зато неожиданно пришёл звонок от следователя.

— Эльдар Матвеевич, нашлась ваша машина. В Богуцлаве, у поляков, на стоянке у порта. Пустая, с выдранным оборудованием. Когда будете в городе — зайдите, нужно кое-что подписать для возврата. Необходимо будет снять отпечатки, затем вернём её к вам.

— Спасибо!

Новость была приятная, и рейс в Аксюткинск в аэропорту я ждал в приподнятом настроении. Позвонил по указанному номеру заместителю директора певицы.

— Слушаю.

Голос был мужской, среднего тона, с лёгким акцентом.

— Беспокоит Императорская Курьерская служба, особый отдел, подарок для…

— Так, вы уже приехали?

— Нет, вылетаю из…

— Так, через полчаса перезвоню.

Некоторое время я думал, что делать с билетом — с сожалением вспомнил про Аллу, которая тоже слушала Аямэ Мико и которая идеально бы подошла на роль спутницы на концерт. Но что случилось — то случилось. В конце концов не пришло в голову лучшего варианта, кроме как позвонить Ивану Абрамову.

— Ну? — послышался недовольный голос.

— Это Эльдар. Мог бы и «привет» сказать.

— Ну, привет. Барин, — последнее он сказал с такой интонацией, с какой произносят имя заклятого врага. — Деньги твои потратил, да. Назад не верну!

— Ты всегда такой озлобленный, или не с той ноги встал? Не буду я твоих денег назад просить. Я тут рейс жду в Аксюткинск. Имя Аямэ Мико тебе о чём-то говорит?

На той стороне трубки вздохнули.

— Если спросишь — где взять билеты на концерт — не скажу. С чёрными перекупщиками не шляюсь.

— Охотно верю. Задание у меня. Доставить ценный груз непосредственно в руки певицы. И два билета в почётную ложу. Один — для меня, второй…

— Второй для меня! Для меня второй! — голос заметно поменялся. — Хм… я даже готов оказать услуги… этого самого, наёмного второго курьера — абсолютно бесплатно.

— Ну и отлично. А за это ты мне подскажешь место, где я смогу переночевать.

— У нас места нет. К тому же мы скоро переезжаем. Нам выделяют квартиру как молодой семье.

— Хорошо… Постой… семье⁈ Реально⁈ Ты…

Признаться, я был очень рад этой новости.

— Да. Между прочим — я четыре дня назад, после гражданского ритуала бракосочетания, написал бумажное письмо с извещением о изменении