этому помещению быть и не нужно — оно прекрасно вмещает всевозможные товары, ради которых в эту лавку и заходят. Высокие полки были заставлены яркими фиалами, мешочками с порошками и бутылками, где в спиртовом растворе плавали корни и прочие ингредиенты. Небольшой стол, расположенный посреди комнаты, служил прилавком. За ним сидел невысокий седовласый человечек и расставлял по гнездам маленького ящичка малюсенькие бутыльки с зельями разной прозрачности и цвета.

Взгляд мой остановился на изумрудных фиалах, которые торговец уже поставил в ящик. Если не ошибаюсь, это зелье называется «Сила вековых дубов», и необходимо для архетипа друидов: после гибели своей богини эти парни извращаются, как могут, чтобы не утратить доступные им крохи сил. И этот эликсир, на который ушли очень редкие ингредиенты, позволял друиду целый месяц пользоваться своими способностями. Стоил он баснословно дорого, хоть флакон был не больше половины моего мизинца.

Я не смог промолчать, и решил козырнуть своей информированностью, спросив торговца-зельевара:

— Это ведь «Сила вековых дубов»?

Глаза седого сверкнули. Он нахмурился, нехотя закрыл и убрал ящик, а на оставшиеся на столе зелья накинул платок.

— Ты ошибся, подмастерье. Передай своему наставнику, что я велел всыпать тебе розг за нерадивость. И за любопытство.

— У меня нет мастера, — улыбнулся я. — И я здесь по другому вопросу. Мне нужны простейшие зелья усиления. Сила, ловкость, выносливость, крепость: вся четверка.

— Простейшие? Зачем тебе эта токсичная дрянь, которой только собак травить?

Если начал бахвалиться, остановиться трудно. Поэтому я махнул рукой на конспирацию, и ответил:

— Зелья можно сделать чуть лучше, если дать им отстояться сутки в стеклянной банке с отваренными ветвями черемухи.

— Мнение дилетанта, — оскорбленно хмыкнул зельевар.

— А на другие способы у меня нет ни времени, ни лабораторного стола.

Среди слабейших авантюристов были десятки способов, как без особого труда и огромных вложений стать сильнее, желательно не жертвуя здоровьем и годами жизни. Голь на выдумки хитра — кажется, именно так говорили в мире, где я родился.

— Можно процеживать зелья через специальное сито, — не сдавался зельевар.

— И где бедному сироте найти ситечко из азирамского шелка? — хмыкнул я. — Нет уж, давайте простейшие.

— Они помогут тебе развиваться не больше, чем отвар полыни. Даже затрещина того, кто тебя учит, принесет больше пользы. Возьми лучше что-нибудь другое, получше и эффективнее.

— Бедность сироты, помните? Я и на эти денег еле наскреб.

Да и эффективность зелий он изрядно преуменьшил. Хотя в том, что дорогие помогают лучше, не ошибся — это действительно так.

— Возьми с полки, — махнул он рукой в сторону. Я посмотрел, куда указывал зельевар, и без труда нашел все четыре бутылька.

— Сколько с меня?

— Серебряный. Ты говорил, что у тебя нет денег — так может, тебе пока подкопить, а зелья взять потом? Ты же понимаешь, что будет, если ты пропустишь хотя бы день приема?

— По организму ударит откат, — кивнул я. — Не беспокойтесь, про это я знаю. И пропорции, в которых необходимо разбавлять эликсир, тоже знаю.

Я достал монету и со щелчком положил ее на стол.

— Что необходимо брать, если идешь на туннельную смерть? — спросил неожиданно зельевар. Но я для виду замялся, а потом уже покачал головой:

— Не знаю, мастер. Мое образование зияет пробелами.

— Из чего создают зелье ускорения?

Меня охватил азарт умственной схватки со старым зельеваром.

— Серебряная пыль, настойка мандрагоры, роса с листьев дерева-стража, перо грифона.

— Чем можно отфильтровать токсичный осадок?

— Тем же, чем и в большинстве других случаев: чешуйкой дракона.

— Что скажешь клиенту, когда тот придет у тебя покупать это зелье?

— Скажу, что оно значительно увеличит его скорость и реакцию, но также вызовет резкое утомление после окончания действия. Порекомендую не пить больше пузырька за сутки, если он ценит здоровье, и спрошу, есть ли у него аллергия на грифоньи перья.

— Влияют ли руны на успех в приготовлении зелья?

— Если нанесены на посуду — безусловно. Рунная магия — довольно гибкая штука, она может помочь отфильтровать осадок, улучшить качество или контролировать температуру кипения. Однако некоторые суеверные задницы решили, что стоит на всякий случай осенять готовящееся зелье рунами, чтобы качество зелья получалось выше. Та еще глупость, но они почему-то решили, что работоспособность этого говна…

— Не забывайся! — рявкнул зельевар. — Есть книги с исследованиями, которые доказывают — руны влияют на качество зелий!

— О чем и говорил, — кивнул я.

— Это только твое мнение, недоросль, — нехотя произнес зельевар и махнул на дверь лавки. Но когда я уже взялся за ручку, сзади прилетело:

— Погоди.

Я обернулся. Зельевар задумчиво почесал подбородок и сказал:

— Если ты действительно не подмастерье, откуда знания?

— Отец рассказывал, — пожал я плечами. — Мы по многим землям проехались, многое видели.

— Отец, значит… А архетип у тебя какой?

— Не успел батька мне архетип обеспечить — помер. Только знания передал, и то не все.

Зельевар помедлил, а потом предложил, будто делая великое одолжение:

— Пойдешь ко мне в ученики? За пару лет обещаю тебя архетипом обеспечить. Но и спрашивать буду строго. И зелья фильтровать заставлю нормально, а не с помощью черемуховых ветвей.

Я растерялся. Чего точно не ожидал, так это того, что мое шутливое противостояние даст столь серьезный результат.

— Простите, мастер, но не могу, — поклонился я в пол, смягчая отказ — покупать зелья по конской цене у продавца, затаившего недоброе, я не хотел. Репутация лавки репутацией, но рисковать я не хотел.

— Почему? — капканом лязгнул зельевар.

— Мечтаю стать големостроителем.

— Дурак. С твоими познаниями в столь юном возрасте… Эх.

— Батя тоже огорчался, — поддакнул я, — растолковывал плюсы зельеварения, умолял выбрать этот архетип, угрожал, розгами бил, ремнем — не сработало. Не лежит душа.

— Уйди с глаз моих, — раздраженно отмахнулся торговец. Вот и хорошо, что эмоции показал и выплеснул: значит, зла не затаит. А поучения раз в неделю я как-нибудь потерплю.

Так, сделав необходимые покупки и подразнив зельевара, я покинул лавку.

В трактире я попросил дядюшку Бу оставить мне на стойке еду, и отправился в комнату.

Как мне говорили тренеры, у которых я брал уроки в прошлом, тренировка должна подготовить авантюриста к всевозможным неприятностям. А потом уже заставляли меня заниматься кардиотренировками: бегом, прыжками, плаванием. Следили, как я тягаю тяжести, отжимаюсь, подтягиваюсь и выполняю другие упражнения, развивая силу. Не обходили вниманием гибкость и ловкость: тут меня ждали растяжки и другие упражнения, направленные на повышение гибкости, баланса и координации движений. Вот некоторыми из тогдашних упражнений я и занялся, нагружая слабое, не привыкшее к подобному тело.

Когда закончил, был поздний вечер. Я спустился вниз, до отвала наелся.

Дядюшка Бу сидел в пустом зале, вытянув ноги, и цедил пиво из кружки. Я выпросил у трактирщика кастрюлю, высыпал туда порезанные ветки черемухи, что собрал по пути и поставил вариться на раскаленную печь. Рисковать собственным здоровьем не хочу, даже если это всего лишь немного токсинов из четырех эликсиров.

Глава 5

Следующие пять дней я ходил в лес, а когда возвращался — занимался тренировками. Ранним утром и поздним вечером посещал площадку, где тренируются городские стражники, и пока их не было, подтягивался, отжимался на брусьях, поднимал тяжелые гири. Смотрел на тренировочного голема — руки чесались проверить его начинку, но без навыков управления механизмами медный меня по арене размажет.

Вечерами в комнате растягивал и разминал забитые тренировками мышцы. Днем — бегал по улицам и махал и колол копьем на заднем дворе трактира. Или там же оттачивал меткость, пуская гоблинские дротики в деревянный забор. Трубка у меня была новая — обменял у Хитора на две гоблинских. Дротики я тщательно вымыл, чтобы не уколоться и не ощутить все прелести паралича.

Ел я, как не в себя, но дядюшка Бу не сердился — лишь хмыкал, наблюдая, как я опустошаю тарелки.

Зелья лились рекой — некачественные, черт пойми, из какой свежести ингредиентов сваренные, но отстоявшиеся и отфильтрованные. На большее у меня