— Он опять начал глючить, — пояснила Берская. — Иногда сам по себе перезагружается. А вчера, когда тебя еще не было, я слушала аудиому и сделала затемнение и потолочную видеораму, чтобы красивее было…

— Перезагружается — это нормально, — перебил Боря, нахмурившись. — Это аварийная защита срабатывает, ты же по нему такой трафик гонишь иногда.

— …И были такие фиолетовые и синие полосы и силуэт улетающих птиц, красиво и музыка такая чарующая.

— Буля!

— И потом кто-то взломал Кузю! — Инга распахнула глаза, изображая ужас.

— Это невозможно. Что произошло?

— Весь потолок померк и стал в таких черных-черных точечках и музыка замолкла. Я стала тормошить Кузю, но ничего не смогла сделать. Мне удалось только сильно увеличить изображение. Оказалось, что это не точечки, а квадратные пластинки, как плиточки. И не совсем черные. Вернее, сами то они полностью черные, но по углам мигают жуткие разноцветные бусинки.

— Зачем ты все это мне рассказываешь? — нахмурился Громила. — Бусинки, плиточки.

— Я думала, что это тоже важно.

— Это какой-то аппаратный глюк, взлом исключен, я сам ставил свою фирменную защиту на Кузю.

— Наверное, — простодушно согласилась Инга. — Но мне почему-то так страшно стало в тот момент, как будто эти бусинки живые и смотрят пристально на меня… Брр-р, — девушка передернула плечами.

— Ладно, я посмотрю. Надо бы что-то поновее приобрести, хотя я тоже к этому твоему Кузе прикипел, — Боря улыбнулся, мягко отодвинул Ингу с пути и, подмигнув, вошел в турбо-лифт.

Глава 3

Екатеринбург–Канторович, 19–20.04.2074

Влад попытался как-то систематизировать сведения, которые ему удалось добыть по расследуемому делу. Получалась какая-то ерунда.

Он «сидел» на «Кристалле» уже второй день, но чем больше пытался разобраться в происходящих процессах, тем больше запутывался.

В помощь ему выделили вполне толкового парнишку, помощника системного аналитика некоего Гошу. Григорий помогал ему искать необходимые массивы данных, объяснял мудреную техническую документацию, даже бегал в перерывах за кофе-муссом к ближайшему автомату.

Но приходилось признать, Влад никак не мог до конца вникнуть в теорию. Даже с помощью своей сателлит-программы, даже с объяснениями Гоши. Деятельность предприятия была посвящена разработке передовых технологий в компьютерных приложениях. Общую картину Влад себе представлял, но вот любые частности стояли перед ним как непроходимый лес. Громилу бы сюда, не раз думал он. Он бы быстро разобрался в этих загогулинах.

По делу пропажи сотрудницы соседнего филиала ситуация выглядела не лучше. А если говорить откровенно, то ситуации как таковой и не было вовсе. А была мистика или мистификация. Девушка словно растворилась в воздухе. В 8.15 она отметилась на внешней проходной. В 8.33–8.39 общалась с несколькими сотрудниками в бюро заказов. В 8.41 ее зафиксировала наружная камера у здания первой лаборатории. И на этом все. До руководителя службы сбыта, Ростеля Семена Иосифовича, у которого она должна была взять интервью для своей РАМПЫ, девушка так и не добралась. Директор безрезультатно прождал ее до 9.09 в своём кабинете и потом отправился по рабочим делам. От лаборатории до офиса сто тридцать пять метров по прямой. И это на довольно людной территории возле административных зданий. Но никто из проходящих сотрудников пропавшую журналистку не видел или просто не обратил на неё внимания. Через проходную девушка больше не проходила. Ни в одном из корпусов предприятия не появлялась. Под землю она провалиться тоже не могла, на территории просто не было подземных коммуникаций. Не могла она и перелезть через высокий забор, ограждающий предприятие. Ни охранная, ни система видеонаблюдения нигде не зафиксировали следов её пребывания. «Да и как вы себе это представляете? — подумал Влад. — Вполне себе приличная молодая девушка карабкается средь бела дня на трехметровый забор?».

Влад еще раз включил воспроизведение с камеры, которая была установлена под крышей, именно поэтому она снимала с верхнего ракурса.

Девушка с копной роскошных завитых волос появлялась внизу кадра с левой стороны. Вот она идет по асфальтной абразивной тропинке вдоль корпуса. Походка размеренная, плавная. Далее чуть замедляет шаг, оборачивается вполоборота, волосы ее при этом слегка развеваются на ветру. Её лица не видно, камера снимает сверху-сбоку. Дальше девушка уже снова смотрит по ходу движения, быть может, чуть ускоряет шаг и скрывается из видимого кадра.

Влад отмотал проекцию чуть назад. Замедлил.

Покадровый оборот головы, волосы с каждым кадром разлетаются все сильнее в стороны.

Что заставило ее обернуться?

Вряд ли это был испуг или громкий звук. В таких случаях человек инстинктивно чуть втягивает голову в плечи. Здесь этого движения не было. Обычный плавный поворот головы.

Кто-то окликнул?

Тоже вряд ли. В этом случае поворот был бы более резким.

Окликнул кто-то хорошо знакомый?

Почему тогда она не остановилась и не пообщалась? Почему, наоборот, даже ускорила шаг?

Влад вызвал на панель личное дело пропавшей.

На него смотрела девушка с чуть раскосыми глазами и азиатскими скулами. Лицо обрамляли длинные вьющиеся волосы.

«Красивая, — отметил Влад. — Эх, почему у меня все еще нет такой подружки?».

Леся (Олеся) Колокольникова

24 года. Сигматрон. Предприятие «НОВА-Стройка» объединения «Оргалит».

Администратор электронных сетей. Внештатный корреспондент платформы «РАМПА».

По сводной справке, которую Влад получил через инфобазу, можно было сделать вывод, что Леся в какой-то мере даже была местной знаменитостью в журналистских кругах. Она не раз проводила собственное журналистское расследование и кое-где преуспела, например, вывела на чистую воду хапуг из муниципального Зоосада.

Одновременно с этим, все отмечали, что у девушки взбалмошный характер и присутствует некая порывистость в принятии решений, что как бы намекало на импульсивность её действий. Она могла мгновенно собраться и, никого не предупредив, рвануть в другой город, искоренять несправедливость, приключившуюся с ее подругой. Или выкинуть какой-то подобный трюк.

Но как она при этом умудрилась исчезнуть средь бела дня с территории предприятия, было решительно непонятно.

Дознаватели местного отделения Юстициона, с которыми связался Влад, придерживались некриминальной версии.

«Я таких знаю, — доверительно сказал ему один из детективов. — У нее это написано на лице. Наверняка какой-нибудь местный ловелас вскружил ей голову, и они решили отправиться в любовное приключение. Она ведь уже пропадала так неоднократно. „Давай сбежим ото всех в какой-нибудь райский уголок“ и тому подобное. Опомнится дня через три и прибежит вся в слезах и соплях. Женщины, что взять-то с них?».

Однако все действия, необходимые для дознания и проработки других версий были произведены в полном объеме — Влад удостоверился в этом лично, изучив материалы дела. Пока никаких зацепок, куда могла деться девушка, просто-напросто, не