на отца полным ненависти взглядом, - я попрошу его убить вас. Вы видели его и знаете кто он, не думаю, что Чудовищу будет сложно это сделать! – Выпалила Валери и, взметнув юбками, выбежала из гостиной, переполошив подслушивавших под дверью младших сестер.

Две девушки, Мари и Клара, старшей из которых едва исполнилось шестнадцать, растерянно заглянули в гостиную. Личико младшей, Клары, раскраснелось от слез. Едва увидев отца, она, вбежала в комнату, и упала к его ногам, сложив голову лорду на колени. Мари же, осталась стоять на месте, смотря на отца с укором – явно оправдывая угрозы своей старшей сестры.

Что ж, лорд Холверт знал, что заслужил все, что с ним происходило и глупо было в его положении бояться чего-то кроме гибели собственных детей. Свою гордость он потерял, когда пьяным сел играть с Салазаром Фрэйром.

12

Маленькая церквушка на холме у леса, отделявшего замок и бесконечный лес графа от земельных угодий Холвертов, в это утро была покрыта изморозью. Белый иней, устилавший все вокруг, включая нескошенную траву и деревья, будто приодел мир в драгоценный наряд невесты, искрившийся в свете первых солнечных лучей.

Мороз до красноты щипал кожу и заставлял выдыхать воздух облачками пара. Валери любила такую погоду и раннее утро, но сегодня, несмотря на солнце и снежный блеск, в котором утопала вся округа, ей не хотелось улыбаться.

Белое подвенечное платье, соболья накидка в тон и фата с золотым обручем-диадемой в медно-каштановых волосах, сжимали ее словно тесная клетка. Не давали дышать и не позволяли думать ни о чем кроме собственных шагов по тонкой ледяной корочке, покрывавшей землю, с задорным хрустом оглашавших пространство.

Ее следы здесь были не первыми. Вереница темных отпечатков вела вверх по дорожке к церкви. К несчастью, граф Чудовище не посмеялся над горем ее отца, как в тайне надеялась Валери.

Он действительно решил жениться на ней… не из благородства, нет! А, как и положено зверю, не знающему ничего о чести и достоинстве, задумал воспользоваться ее незавидным положением для своих целей.

У самых дверей стоял знакомый мужчина в простом черном камзоле. Сутулый и совершенно лысый. Кажется, его звали Боулом или как-то так. Низко поклонившись невесте, ее отцу и двум сестрам, прибывшим в это утро к порогу церкви, слуга графа молча распахнул перед ними высокие резные двери и с почтением отступил в сторону.

Валери судорожно вздохнула, чувствуя, что не может сделать шаг…

Впереди, у алтаря к которому вела яркая красная дорожка, стояли двое. Низкий седобородый священник и высокий широкоплечий мужчина, казавшийся рядом с ним настоящим великаном.

Граф Сакстон был одет в белоснежный камзол, своей красотой и богатством достойный плеча самого короля, а не придворного чина. Половину лица его при этом скрывала белая маска.

В чем мужчина не отказал себе, так это в черном шелковом плаще, который муж по традиции должен был накинуть на плечи жены, символизируя переход девушки из одной семьи в другую.

Длинный, лоснящийся в солнечном свете, проникавшем через витражные окна в стенах церкви, он казался живым, словно струящийся поток темной реки. Той, которая скроет в своих водах ее некогда светлое будущее…

Валери вздрогнула, когда на ее плечо опустилась теплая ладонь отца. Он был прав. Она все решила и поворачивать назад было слишком поздно. Девушка обернулась на затаившихся за ее плечами сестер. Нет, она шла на эту жертву не ради себя, а ради них. Пусть, если у нее самой не будет счастливого завтра, оно обязательно наступит у девочек – и Валери сделает все, чтобы уж Клара и Мари вышли замуж по любви, за хороших, честных мужчин, брак с которыми не будет угрожать их жизням.

Но как же страшно ей было сделать шаг вперед, к своей судьбе... и все же Чудовище зря решил, что так просто выйдет победителем из затеянной им игры! Валери не собиралась отдавать свою жизнь без боя.

13

Едва увидев ее силуэт в лучах утреннего света, мужчина испытал те же чувства, что и в первый раз - там, на балу. У графа Сакстона перехватило дыхание и дрогнули руки, которые ему пришлось сжать в кулаки, чтобы не выдать окружающим своего волнения. Она была божественно прекрасна… словно ангел посланный ему милостью небес, как символ прощения всех грехов! Уже давно никто и ничто не заставляло мужчину испытывать такие сильные чувства… ощущать себя живым несмотря ни на что. И он ни за что на свете не готов был отказаться от этого.

Валери была одета в длинное белое платье с оголенными плечами, на которые накинула белую же соболью накидку. Ее лицо скрывала тонкая фата, но под ней Дэрек ясно угадывал нежные черты… и испуганные, заплаканные миндальные глаза. Эти слезы заставили его недовольно поджать губы, что не укрылось от невесты, к еще большему его неудовольствию, предпочетшей отвести взгляд.

— Леди Холверт. – Поприветствовал он ее, слегка склонившись и девушка нехотя протянула ему руку для поцелуя.

Мужчина подхватил невесомую ладонь в шелковой белой перчатке и коснулся губами тыльной ее стороны, явственно ощутив, что его невеста дрожит от волнения… или, может быть, страха? Ведь девушка одернула свою руку, как только это стало возможным.

— Благодарю, что приняли мое предложение.

— Оставьте это. – Вымученно прошептала девушка. – Вы и сами знаете, что это лишь выгодная сделка для нас обоих.

— Да? – ядовито усмехнулся мужчина, сам для себя неожиданно оскорбившийся такому ответу. – Раз так, то в первую очередь для вас, моя дорогая леди.

Валери с ненавистью посмотрела ему прямо в глаза, а граф улыбнулся – смелая. Пусть так, все лучше, чем глупые слезы.

— Чего же вы ждете? – Раздраженно обратился граф к священнику. – Начинайте.

— Нет, постойте. – Неожиданно остановила его Валери и открывший было рот служитель послушно захлопнул его обратно. – Так просто вы меня не получите. Для начала мы обсудим с вами условия.

— Условия? – Усмехнулся мужчина. -  Какие здесь еще могут быть условия?!

Девушка нервно дернула плечами и сказала, дерзко посмотрев ему прямо в глаза:

— И вы и я знаем почему мы здесь. Ввиду тяжелого финансового положения моей семьи я далеко не самая завидная невеста в королевстве… но не секрет, что и вы для кого бы то ни было более чем невыгодная партия.

Под сводчатой крышей церкви раздался чей-то тяжелый