Шрифт:
Закладка:
В воздухе и правда запахло вереском. На лице Калунны появилась жалость. Ее аура была слабой и едва уловимой, будто она боялась повредить Адалинде своей обычной эйфорией.
— Нет. Тебя вернула к жизни Калунна, вересковая богиня, — сказала Беата, наслаждаясь отголосками ее силы, — она правит Хисширом и здешними землями.
— Я никогда о такой не слышала.
— Значит, самое время познакомиться. Здравствуй, дитя, — ласково произнесла Калунна.
Адалинда обернулась к ней и замерла, широко распахнув глаза.
— Я тебя видела на вересковых пустошах, когда была ребенком.
— И я тебя видела. Но ты испугалась и убежала.
— Я подумала, ты — дух, что похищает непослушных детей. Мне запрещали ходить туда одной, — Адалинда удивленно заморгала, — так я действительно жива? Но как это возможно? Почему меня воскресили? Я ведь грешница и не заслужила второго шанса.
Валери и Беата одновременно фыркнули.
— Она монашкой, что ли, переродилась?
— Надеюсь, нет. Только этого нам не хватало.
— Потому что ты нужна мне, — ответила Калунна, не обращая на них внимания, — я люблю тебя, мой маленький светлячок. Ты оказалась слишком слаба для той жизни, но твоя настоящая судьба — исцелять людей и дарить им радость избавления от боли. В этот раз ты не упустишь ее.
— Я буду жить? Я смогу вернуться к Питеру и моим дочкам! — Адалинда просияла. — Спасибо, спасибо, спасибо!
Калунна резко помрачнела и бросила пристальный взгляд на Беату. Ясно, разбираться с этим предстояло ей.
— Не сможешь. Отныне ты будешь жить в Хисшире и служить Калунне.
— Но у меня муж и маленькие дети, Беата! Они не смогут без меня!
— Уже смогли. Коре и Лиле за двадцать. Питер вырастил их сам. В тебе они больше не нуждаются.
Адалинда оцепенела.
— Я им больше не нужна?
— Нет.
— Тогда зачем мне возвращаться? Зачем жить? Для чего вы меня воскресили, если я не нужна любимым людям?! — закричала Адалинда и закрыла лицо руками. Заскулила и принялась раскачиваться из стороны в сторону.
Лицо Калунны потемнело от гнева. Она яростно взмахнула львиным хвостом. Ей определенно не понравилось, что все ее труды посчитали бесполезными.
— Ада, ты спятила? — изумленно спросила Валери. — Ты живая и ты этим недовольна?
— Зачем жить, если никому не нужна?
— Эй, ты нам нужна! Мы же тебя вытащили с того света!
— Это не то, — всхлипнула Адалинда, — вы меня никогда не любили, а только терпели! Мне нужна любовь Питера и моих дочек! Для них я — целый мир, а для вас — всего лишь подружка, о которой можно забыть в любой момент!
Беата раздраженно вздохнула. Ситуация начала проясняться.
Адалинда просто устроила очередную истерику, чтобы получить желаемое. Сейчас порыдает, заломит руки, и, как обычно, кто-нибудь сделает ей хорошо. Она ничуть не изменилась.
Но начать новую жизнь с капризов и истерики?! В этом была вся она.
— Жизнь всегда дарится насильно, Ада, но ты достаточно взрослая, чтобы отказаться от этого дара, — холодно сказала Беата, — если не желаешь жить, то это легко исправить: сейчас тебя убьют, твои годы жизни разделят между мной и Валери, а ты отправишься обратно в ад, раз тебе там так понравилось. Даже не придется самой резать вены.
Адалинда резко замолчала и дико уставилась на нее.
— А что, так можно? Забрать у нее годы жизни, чтобы увеличить свою? — поразилась Валери. — Это же темная магия, нет?
— Нет. Калунна подарила мне ее годы жизни, и я могу делать с ними, что захочу. Если Аде они не нужны, то мы распорядимся ими толковее, чем она. По тридцать лет на каждую выйдет.
— Прикольно! — обрадовалась Валери. — А так можно продлять жизнь до бесконечности? Я не хочу обратно в ад, мне нужно жить!
Калунна расслабилась и усмехнулась:
— Все верно. Ваши непрожитые жизни я подарила Беате, а она настояла на воскрешении. Она может забрать их себе или подарить кому угодно. Сейчас призову Джеральда, и он уничтожит это тело.
— Ада, спасибо! — широко улыбнулась Валери. — В смысле, мне очень жаль, что ты не хочешь жить, но у нас тут такие планы на будущее…
— Стойте, я передумала! — завизжала Адалинда. — Я не хочу умирать! Я хочу жить!
— Даже без Питера и дочерей? Здесь, в Хисшире? — уточнила Беата.
— Да! Беата, ты чего? Я же извинилась, а ты решила меня убить?! — в испуганных глазах Адалинды вспыхнули лиловые огоньки. — Я — прекрасная целительница, и мои зелья лучшие! Они тебе точно пригодятся! Не надо меня убивать!
Беата хмыкнула и перевела взгляд на Калунну. Та одобрительно улыбнулась.
На лице Валери на секунду мелькнуло разочарование, затем она махнула рукой.
— Ладно, так будет лучше. Но ты, конечно, до фига последовательная, Ада.
— А ты? Как ты могла желать моей смерти?!
— Никто здесь этого не хочет, — спокойно возразила Беата, — давайте заканчивать. Слушай условия своего воскрешения и знай, что при нарушении второго шанса не будет.
Адалинда согласилась на все. Она всегда медленно соображала, но даже до нее дошло, что жить лучше, чем вернуться в ад. Беата испытала мимолетное раскаянье за то, что запугала ее, но оно быстро прошло.
Как и живительный страх Адалинды.
В домике она вновь сникла и утратила интерес ко всему. Валери щебетала, рассказывая о Хисшире, Калунне и будущем захвате мира, но Адалинда ее почти не слушала. Слегка ожила она, лишь увидев Дымку.
— А где моя Снежинка?
— Фамильяры развоплощаются после смерти ведьмы, — напомнила ей Беата, — тебе придется завести нового, когда окрепнешь и придешь в себя.
Адалинда равнодушно покачала головой.
— Не нужно. Зелья варить можно и так.
— Тогда давай поколдуем? — предложила Валери.
— Я устала. Хочу побыть одна. Беата, я могу пойти к себе?
— Да.
Адалинда тут же встала и ушла в комнату.
— Во дает, — озадачилась Валери.
— Присмотри за ней, хорошо? — мрачно попросила Беата.
— Ладно. Не переживай, она придет в себя. Ей просто оклематься надо.
Но Беата понимала, что дело не в этом. Смыслом прошлой жизни Адалинды была великая любовь, а теперь ее разлучили с Питером и заперли в Хисшире. Будет ли она довольна этим? Беата хотела дать ей шанс на новую жизнь, но если держать в ней Аду будет только страх смерти, то она будет невыносима. Может, Калунна была права, и жриц-ведьм должно быть только три? А Адалинда — лишнее, нежизнеспособное звено? Но тогда выходит, что ее воскрешение было ошибкой. Не перерезала бы она себе вены на самом деле.
Беата
