тех, которые она когда-либо видела. На нём лежала газета - «Расшифровка стенограммы Эйлсбери» - что-то вроде художественного журнала, журнал «Домашнее варево», датированный февралём 1922 года, отраслевой журнал за январь 1928 года под названием «Фонд Натаниэля Дерби Пикмана», в котором сообщалось о предстоящей экспедиции в Антарктиду, место, о котором Сэри никогда не слышала; плюс менее заметные диковинки в виде брошюр, полосок рукописных заметок и погашенных марок, включая марку за двадцать четыре цента с изображением перевёрнутого самолёта. Сэри слышала об этих невероятных летающих машинах, но никогда их не видела. Были ли они предназначены для полёта вверх ногами? Но ещё больше странных бумаг с неразборчивым текстом лежало вверху более упорядоченным образом. Когда она невинно открыла один из его миниатюрных ящиков, она покосилась на небольшую банку, к крышке которой была прикреплена верёвка; с верёвки свисал кусок какого-то тёмного металла, а на банке была нацарапана надпись А. БИРС. Позади неё была обнаружена вторая банка с надписью Т.О.М. Она открыла ещё один ящик, но сразу же закрыла его, тяжело вздохнув, потому что в нём было что-то вроде глаз и носовой полости пожелтевшего черепа. Нет, она больше не будет открывать ящики! И всё же письменный стол и весь этот гордиев узел держали её завороженной на месте. Все эти прорези для писем... и письма были почти во всех! Это были письма, которые писал Уилбур? Если так, то перспектива казалась необычной, поскольку Уилбур не производил на неё впечатление человека с большим кругом общения. Скорее всего, это были старые семейные письма. Её любопытство было совершенно невинным, когда её пальцы вытащили несколько конвертов...

«Хорошо, я всего лишь...»

Сэри ошибалась: у великана, спасшего её сегодня, действительно было с кем переписываться, поскольку все письма были адресованы Уилбуру Уэйтли из деревни Данвич, некоторые датировались 1920 годом. Сэри знала, что её любопытство может слишком далеко её завести. Она вынула послания из прорезей и прочитала их адреса. Но какой вред может быть в том, чтобы посмотреть, кто их отправил?

Её глаза сразу же сузились. Два письма были из Мискатоникского университета в Аркхэме, городка, о котором Сэри слышала и знала, что он находится недалеко. Ещё одно письмо от человека из Кингстона, штат Нью-Йорк, по имени Алонзо Тайпер; другое - от Роберта Блэйка из места под названием Висконсин; и ещё одно от кого-то здесь, в Данвиче, по имени Септимус Бишоп. Она никогда не слышала об этом последнем человеке, хотя знала многих по фамилии Бишоп здесь. Её бровь вскинулась, когда она прочитала следующий обратный адрес: Иннсмут, от человека по имени Марш. Сэри узнала этот город, потому что это был единственный город, в котором она когда-либо побывала за пределами Данвича; мать однажды отвезла её туда, чтобы навестить друга, с которым она - её мать - выросла. На следующем письме не было никакого обратного адреса, а только надпись: Церковь Звёздной Мудрости.

Так что казалось, что это вздор и ничто иное не станет наградой её любопытства.

«Я лучше позанимаюсь своими делами, - подумала она. - Думаю, я прогуляюсь снаружи».

Но прежде чем она добралась до двери, она заметила карту, нарисованную вручную, на которой было написано: ТЕРРИТОРИЯ МИСКАТОНИКСКОГО УНИВЕРСИТЕТА, и грубо обведённый чернилами квадрат с надписью БИБЛИОТЕКА. Далее следовали инструкции, написанные пером: НАБЛЮДАТЬ ЗА СОБАКОЙ и ЧЕТВЁРТЫМ ОКНОМ НА ВОСТОЧНОЙ СТОРОНЕ,  БЛИЖАЙШИМ К ОТДЕЛУ С РЕДКИМИ КНИГАМИ. Сэри не могла представить, что могут означать эти записи. На конце небольшого стола из вишнёвого дерева лежала ещё одна карта, но уже сложенная книгой. Всё, что она могла прочитать на её обложке, - это ГАРВАРДСКИЙ УНИВЕРСИТЕТ, КЕМБРИДЖ, МАССАЧУСЕТС, ОСНОВАН В 1636 ГОДУ. И другие каракули - УНИВЕРСИТЕТ УИДЕНЕР, ВТОРОЙ ЭТАЖ, ОТДЕЛ С РЕДКИМИ КНИГАМИ.

Взволнованная, как никогда, Сэри повернулась, открыла дверь и вышла из сарая.

Её босые ноги скользили по мягкой зелёной траве; солнце сияло, и она чуть не задохнулась от восторга, когда увидела, как солнечные лучи поймали бесчисленные сверкающие нити, которыми, казалось, была пропитана замысловатая ткань её чёрного платья. Она безумно сияла.

Беглый взгляд показал ей несколько других сараев вдалеке, некоторые из которых были в плохом состоянии, затем она снова посмотрела на хорошо построенную коптильню с жестяной крышей, которая обеспечила её восхитительной едой. Инстинкт предостерегал её не забывать об этих ужасных красных муравьях, которые без конца жалили её ноги, когда она ходила в неправильных местах, но затем она почувствовала облегчение, когда вспомнила, как Уилбур говорил ей, что в окрестностях владений Уэйтли нет ни насекомых, ни животных. Теперь она знала, что это правда, больше, чем когда-либо, потому что ни один комар ещё не укусил её, хотя в это время сезона их было много. Тень огромной Круглой горы интересно бросала большую затемнённую кривую на лесную полосу за ней. Лес выглядел так красиво в этой полутёмной, полусветлой полосе контраста, но она отказалась воплотить свою идею прогуляться среди деревьев, потому что что-то казалось... неестественным в них. Конечно, она никогда не видела таких кривых, толстых и узловатых деревьев. В самом деле, они казались перекормленными, перенасыщенными, как если бы они веками росли за счёт прокисших минеральных веществ в почве. Некоторые деревья напомнили ей чудовищные фигуры, словно в кошмарах.

Теперь её взгляд обхватил точку обзора в более широкой арке. За стеной странно заколоченного дома Уэйтли она могла видеть грунтовую дорогу, которая в конечном итоге вела из Данвича к Эйлсбери-Пайк. Ей пришло в голову прогуляться по дороге, чтобы посмотреть, не возвращается ли Уилбур - она ​​могла бы поприветствовать его, - но затем её внимание привлёк полуразрушенный дом. Из заколоченных окон и дверей вытекала какая-то неприятная тёмная субстанция?

«Как смола», - подумала она.

Возможно, это было её воображение, когда она подумала, что обнаружила единственное место возможного шума в этом доме, как если бы что-то огромное внутри - возможно, брёвна в основании - пошатнулись и упали. Затем её память вернула ей тот короткий, но ужасный звук, который, как ей казалось, она слышала раньше, шум, похожий на громкое фырканье...

Огромное жилище, как и книга в сарае, вызвало у неё неприятную пульсацию в животе и минутную головную боль, поэтому она быстро скрылась из виду. Но как только она перешла, она заметила ещё одну странность...

Под длинным шатким навесом из деревянных планок лежали аккуратно сложенные вязанки дров, наверняка на то, чтобы их исчерпать, потребуются месяцы суровой зимы. Но странностью было то, что лежало в куче десяти футов высотой