- Я тебе за ужином всё расскажу, Андрюш.

Мужчина сдержанно кивнул и удалился в ванную. Люба отправилась на кухню, а уже через пять минут невольно услышала недовольный громкий голос Тамары, которая высказывала сыну, как она недовольна текущим положением вещей.

- Эта женщина пришла домой уже час назад и даже ни разу не зашла ко мне. Не поинтересовалась ни моим самочувствием, ни моими потребностями. А я ведь ещё не могу самостоятельно ходить. Я весь день сижу здесь сама, жду вечера, пока вы вернётесь.

- Мам, не преувеличивай так, к тебе в обед заходит соседка, а утром и вечером или я, или Люба дома. Ты ни в чём не нуждаешься. А, если тебе скучно, то включи телевизор.

- Меня тошнит уже от этого ящика.

- Что же, надо потерпеть. Через месяц тебе уже можно будет вставать и начинать понемногу передвигаться. Сломанная бедренная кость это не шутки, мама. Придётся набраться терпения.

- Какое уж тут терпение, когда дети этой… женщины визжат и кричат днями. Голова от них уже болит. Андрюш, зачем ты их только в дом притащил? Переломают здесь всё, хорошо, если вообще дом не спалят. Нам бы без них вдвоём было так хорошо. Выкинь их на квартиру, дай денег каких на первое время, а после пусть сами обходятся, м?

Лицо Андрея в один миг посерело.

- Люба моя сестра, мама. Если ты уж хочешь видеть в этом доме меня, то примешь и её. Я пришёл сюда с ней и детьми и, если понадобится, то и уйду отсюда вместе с ней и мальчиками.

- Зачем тебе эта девка и её непонятно от кого нагулянные дети?

- Мама... - сквозь зубы процедил Андрей.

- Что мам, сын? Что? У этих двоих пацанов ведь есть отец? Пусть он помогает ей с детьми. А не хочет, так пусть Люба подаст в суд на алименты. Лишняя копейка ведь не помешает. Или она не знает, кто их отец?

- Мама, не говори так о Любе. Ты же ничего не знаешь, а судишь.

- Андрей…

- Мама, я не желаю больше слышать на эту тему никаких разговор. Люба, мальчики, ты и я - одна семья. Если ты и дальше хочешь быть частью нашей семьи, то ты больше не будешь даже заикаться о том, что Любе не место в этом доме. Я всё сказал. Надеюсь, ты меня поняла. Если же нет, я повторю, но в последний раз.

Тамара скорчила на лице неприятную мину, но против слов сына, сказанных таким железобетонным тоном, открыто переть не стала.

- Люба эта могла бы хоть по дому больше полезных дел делать, а то ведь…

- Мама, - резко оборвал её Андрей, уже повысив голос, - Люба не прислуга. Кроме того, она и так много чего делает. Помимо всего прочего, она ходит на работу и заботится о детях.

Любе было крайне неприятно всё это слушать. То, что Тамара невзлюбила ни её, ни её сыновей было понятно сразу. Если бы не обстоятельства, Люба с мальчиками ни на день здесь не задержалась. Но ради сыновей гордость девушке пришлось задвинуть подальше.

.

- Люб, не обращай на неё внимание, - Андрей прошёл на кухню в ожидании ужина, сразу по побледневшему и расстроенному лицу девушки понял, что она всё слышала. Да и как здесь не услышишь, когда Тамара почти кричала.

- Мама ворчит, потому что ей сейчас непросто, как только встанет на ноги, бухтеть станет гораздо меньше.

- Мне так неловко быть приживалкой, Андрей. Что я за мать такая, если абсолютно ничего не могу дать своим детям? Даже своей крыши над головой у нас нет.

- Ты дала им самое важное, самое главное, то чего не купишь ни за какие деньги. Дала им мать и материнскую любовь. Поверь, Любаш, не каждому дана такая роскошь. Иметь их для детей гораздо важнее, чем любые материальные блага, которые, я уверен, в будущем непременно приложатся.

Люба едва заметно улыбнулась. Андрей всегда был оптимистом.

- Что у нас на ужин, Люб?

Любе мгновенно стало неловко перед Андреем, кажется, что она просидела в прострации в своей комнате слишком долго. Ужин ведь она не приготовила.

- Андрей, я сейчас быстро пюре приготовлю, - девушка рванула из кухни, беря направление в подвал, расположенный под домом, где хранились овощи, но Андрей резко перехватил её за руку. Проницательные голубые глаза внимательно посмотрели на личико сестры.

- Люб, сначала скажи, что с тобой? Почему ты плакала?

Люба отвела взгляд в сторону.

- Я Славу встретила в городе, Андрюш. Богдан выскочил на дорогу прямо под колёса его машины.

Андрею не требовалось больше никаких объяснений, чтобы понять, почему Люба в таком подавленном состоянии. Попросил лишь рассказать, чем именно закончилась их встреча, не обидел ли её тот мужчина.

Люба рассказала так, как всё было.

- Возможно, что он после этого и вовсе забудет о тебе, - предположил Андрей, - нам ведь известны его возможности. Ты бы не ушла просто так, если бы он не отпустил. Он позволил тебе уйти, это очевидно.

- Я не знаю. Мне не понравилось, как он смотрел на меня. Я не понимаю за что он так меня ненавидит. Что я ему сделала?

- С нашим общим отцом Ярый определённо что – то не поделил, Любаш, но что именно мы не знаем. Я хотел бы помочь тебе выяснить, что именно, но у меня нет для этого ни нужных связей, ни возможностей.

- Я просто боюсь, Андрей. Если он узнает, что я родила от него детей, мне даже страшно представить, что он может предпринять.

- Люба, давай пока не будем паниковать. Вполне возможно, что этот мужчина увидел тебя, а через минуту уже забыл… точно так же, как забыл семь лет назад.

- Я постараюсь.

.

.

Утром Люба отправилась на работу в школу. Сначала решила занести документы мальчиков, чтобы устроить их в первый класс в эту же школу. Так ей будет проще. Андрей работал в больнице и поэтому без проблем и быстро Люба смогла оформить медицинскую комиссию мальчикам.

Сделав важное дело, Люба направилась в учительскую, сдержанно поздоровалась со всеми, отмечая про себя с каждым днём всё больше и больше, что здесь царит свой собственный террариум в