– Что ты позволяешь себе, Стафшер! –  возмутилась рыжая и фигуристая Лайма. Я знал ее по группе поддержки. Девушка училась на четвертом курсе и вешалась на всех игроков в магбол. Но в последнее время ее интересы сосредоточились на нашем полузащитнике Колдере Найте. –  Это женская раздевал, тебе сюда нельзя! Убирайся отсюда!

– Ты точно хочешь поговорить о том, что можно, а что нельзя? –  с угрозой поинтересовался я, и Лайму, как ветром сдуло. Она всегда была труслива. А вот две другие медлили, словно сомневались в моем праве им указывать.

– Но Присс сказала… –  начала одна

– Да мне наплевать на твою Присс! Быстро ушла отсюда! Иначе прокатишься на плече.

– Я бы покаталась… –  Девушка, управляющая водной стихией, с усмешкой подняла глаза и уставилась на меня с вызовом, не переставая творить колдовство.

Спорить с глупыми курицами не было ни настроения, ни желания. Поэтому я, не обращая внимания, на визг закинул на плечо сначала одну и выставил в коридор. Потом другую. А дверь подпер лавочкой, чтобы слишком резвые помощницы Присс не прорвались сюда с боем.

– Дрейк, мерзавец, открой! –  завопил кто-то из них из коридора. –  Мы тренеру расскажем!

– Вперед! –  рыкнул я. –  Вместе будем делиться интересным, или ты хочешь сказать, я никого в раздевалке больше не найду?

За дверью затихли и чуть позже раздалось.

– Мы не виноваты, это Присс.

– Меня не интересует ваша паучья возня.

– Дрейк, ну, дай мы вещи хотя бы заберем!

– Обойдетесь, –  ответил я и направился к душевым.

На одной из дверей стоял мощный артефакт (и где только взяли), он служил одновременно замком и глушил звуки. Совсем идиотки сбрендили! Ну, что, рыжик, ты там, вообще, жива?

Открывая дверь, я ожидал чего угодно, но не то, что меня снесет с ног мокрый и очень злой рыжий ураган в одной полотенчике, с которого ручьями стекала вода. На меня.

Девчонка даже разбиваться не стала, со всего размаха заехала мне по носу, ударила коленом куда-то в бедро, потом толкнула, поскользнулась, и мы вместе с ней загремели на пол.

Глава 4

Мне было холодно и немного страшно. Я в жизни не могла подумать, что меня коснется нечто подобное. Никогда мне еще не устраивали темную. Что дальше по списку? Меня побьют в туалете? Способны ли те, кто решил меня проучить, не открыть дверь и оставить меня тут до прихода уборщиков? Это ведь очень долго, и я не смогу постоянно поддерживать магией тепло воды. Сердце стучало в ушах, и начала накрывать паника.

Когда дверь в душевую резко открылась, я не стала медлить и разбираться, ударила сразу же и рванула прочь. Я даже не смотрела, кто передо мной, потому что кровь стучала в висках, а в глазах потемнело от страха. Но диверсия не удалась. Выпустивший меня из заточения оказался крепким, высоким, а я была дезориентирована. Мокрое полотенце сползало, зуб не попадал на зуб, а пол оказался на редкость скользким. В результате мы с моим спасителем или недоброжелателем, так сразу и не разберешь, полетели на пол.

К счастью, я упала вполне комфортно – на мягкое, и только сейчас, пожалуй, я осознала, что открыл душевую мне парень, который сейчас сжимал меня в объятиях, потому что я устроилась на нем сверху. Горячие руки обжигали поясницу и чуть ниже, сердце билось, как испуганная птица, а дыхание сбивалось. Никогда в жизни я не оказывалась в такой двусмысленной и неловкой ситуации.

Я испуганно уставилась в ошалевшие синие глаза под длинными черными ресницами, тени от которых падали парню на щеки. Красивый засранец. Как ни крути, похоже, нас с Дерейком вместе сводит судьба. Ну, или запереть меня в душевой – это тайный план парня для сближения.

– Рыжая, ты фурия! – выдохнул он и поморщился, когда ему на нос упала капля воды с моих волос. – С ума сошла, что ли? Ты зачем меня хочешь убить?

– А зачем вы меня заперли в душевой? – с обидой спросила я, даже не пытаясь прекратить водопад с волос. Капельки падали на лицо Дерейку, но, кажется, он их даже не замечал.

Мне было ужасно неловко, и, наверное, стоило уже освободить парня и сползти с него. Но я совершенно не была уверена, что сумею это сделать, не потеряв полотенце по дороге, поэтому так и лежала, вжимаясь своим мокрым и холодным телом в его горячее.

Парень не спешил убирать руки, а я боялась сделать лишний вдох.

– Молли… – прокряхтел Дерейк. – Так ведь тебя зовут? Может быть, слезешь с меня?

– Я бы рада, – заметила я и завозилась, нажим рук на спину усилился, а Дерейк шумно выдохнул и с угрозой пробормотал.

– Мо— о— лли…

Его тело словно окаменело, и лежать стало чуть менее удобно.

– Это еще что? – Я дернулась, но вспомнила про полотенце и замерла.

– Я живой парень! – ничуть не смущаясь заявил нахал. – А ты практически полностью раздетая девушка, которая лежит на мне. – Какая еще должна быть реакция?

– Никакой! Никакой не должно быть! Мы ведь даже почти не знакомы.

– А вот этот момент мое тело совершенно не волнует. Ну, ты будешь с меня слезать или продолжишь провоцировать?

Последнее он произнес низким хриплым шепотом прямо мне в губы. Щеки вспыхнули, а сердце снова зачастило. Вот же наглец! Сейчас Дерейк казался каким угодно, но не ледяным.

– Глаза закрой! – приказала я.

– Зачем?

– Ты идиот? – искренне удивилась я и сама положила холодную ладонь на его лицо, пытаясь одновременно сползти в парня, удержать свободной рукой полотенце и не дать Дерейку открыть глаза. Получалось это не очень хорошо, но все же я справилась и проворно отползла в сторону.

Пол в раздевалке был ледяным, поэтому я поднялась и поставила одну замерзшую ступню на другую, замерев, словно мокрая цапля. Не сказала бы, что так стало теплее, но хотя бы мерзла только одна нога, а не вся я. Представляю, какой у меня был видок, но вот поднявшийся с пола Дерейк смотрел на меня потемневшим, тяжелым взглядом, и я не могла его прочитать. Смеяться парень точно не собирался.

Зуб не попадал на зуб. Полотенце облепило все тело, волосы висели мокрыми сосульками, и от того, чтобы разрыдаться меня удерживала выдержка, воля и папино наставление, которое я запомнила еще из детства: «Несцы! Мужики не рыдают».

За восемнадцать лет жизни я так и не решилась сказать папе, что я девочка. Видимо, он все же считал воспринимал сыном, только