Шрифт:
Закладка:
— Я живу у дальней родственницы. Она — экономка у графини ле Шосс. Графиня обожает театр, поэтому она проявила великодушие и выделила мне комнату у себя в особняке. А этот экипаж тоже ее, и я не могла его отпустить, тогда мне пришлось бы объясняться с графиней по поводу задержки.
— Вы живете в приживалках? — неверяще воскликнул Родстер.
— Что вы, конечно же, нет. Это временно. Мы оговорили этот вопрос с графиней. Как только у меня все получится с театром, я сниму себе свой дом.
— Селена, позвольте вам помочь. Я могу снять вам дом хоть завтра. Я даже знаю пару очень приятных вариантов.
— Не сомневаюсь. А для кого они будут приятными? Для меня или для вас?
Родстер громко и заразительно рассмеялся.
— Вы за словом в карман не лезете, и мне это нравится. Конечно же, для вас. И, хотя вы покорили меня своей красотой и талантом, предложить себя вам в качестве любовника я не смогу. Я думаю, вы не согласитесь быть одной из моих пяти пассий. А вот на роль друга и партнера по сцене я претендую. Повторюсь, я давно не играл с такой великолепной партнершей, и очень хочу, чтобы ваше пребывание в нашем театре было для вас максимально комфортным.
Я сделала вид, что облегченно вздыхаю, хотя мне были неприятны признания моего визави. Пять пассий? Так открыто бахвалится перед первой встречной? А он наглец! И так открыто! Впрочем, чего я хотела? Правильно тетушка говорит, что все мужчины — мерзавцы по своей сути. Ладно, я тоже умею мотать нервы, и мне тоже есть, чем похвастаться перед моим собеседником:
— Извините, — пропела я чуть смущенно. — Просто я уже устала отбиваться от поклонников и поэтому в простом дружеском жесте вижу только подвох. Знаете, как бесят эти толпы мужчин, которым от тебя нужно только одного? А еще эти их постоянные предложения выйти замуж. Еще раз, извините, друг — меня вполне устраивает. Я вам очень сочувствую, обслуживать столько женщин, наверно, ой — как непросто. Вы главное не манкируйте обязанностями — женщин обижать нельзя, а, если все-таки, заболеете — обращайтесь. У меня есть очень хороший лекарь, просто чудеса творит. Для друга и партнера не жалко.
Мы обменялись понимающими смеющимися взглядами. «Ты сама мне предложишь себя», — смеялись его глаза. «А вот кукиш вам, господин Финк», — говорили мои глаза.
Родстер проводил меня до экипажа, раскланялся и уехал. Мне не оставалось ничего другого, как ехать к тетке. Я ввалилась к ней в дом посреди ночи, запретила дворецкому ее будить и велела постелить себе в комнате для гостей. Завтра, завтра. Все завтра.
Глава 4
Проснулась я поздно и не в духе. Позвала служанку и спросила, где тетя.
— Она в малой гостиной, — присела в книксене девушка.
— Одна?
— Так точно.
Я накинула пеньюар и, не одеваясь, спустилась вниз. Тетя Ви сидела за карточным столиком, свежая и румяная, как майская роза, и раскладывала пасьянс.
— О, Ди, как неожиданно. Мне сегодня утром дворецкий доложил, что ты приехала поздно ночью и осталась ночевать у меня. Почему меня не разбудила? У тебя все хорошо? Рассказывай.
— Прикажите подать чаю и чего-нибудь перекусить. У меня сегодня великий день — столько дел, столько дел, поэтому для рассказа могу выделить только завтрак.
Тетка сделала распоряжения. А я подробно пересказала ей события вчерашнего дня.
— Так значит я великая театралка? — засмеялась она.
— Ну, а что я еще могла ему сказать? Господи, — я взвыла, — неужели мне еще придется снимать дом на имя Селены?
— Да, дорогая, наверное, но это не к спеху. Делай все спокойно и ко времени, не суетись. Посмотри на меня. Знаешь, почему я выгляжу так счастливо и спокойно?
— И почему же?
— Я никогда не делаю поспешных поступков. Я уверена, все, что нужно у меня будет. Я предпочитаю выжидать и пускать все на самотек. А если события все-таки вынуждают меня их решать, я делаю все быстро, ни о чем не жалея. И, знаешь, оно всегда как-то само все получается. Это — судьба, ее не обманешь. Расскажи лучше, как тебе твой великий актер? Ты что-нибудь чувствуешь к нему?
— Почему мой?
— Ну, он же оказывает тебе неоднозначные знаки внимания.
— У меня к нему странные чувства. Не знаю, как объяснить. От его поцелуев сердце бьется где-то в районе горла, а от голоса мурашки по коже бегают. Но это же по роли положено, это не какая-то глупая любовь. Иногда мне кажется, я вижу его насквозь — все его ухищрения и уловки, а иногда — решительно не понимаю его слов, хотя говорит он вполне ясно. Одно знаю точно: когда он рассказывает о своей любви к театру, он становится мне таким родным и понятным, как самый близкий человек.
Во время моей пламенной речи, тетя задумчиво смотрела на меня:
— Я видела его на сцене, правда давненько. Некогда мне в последнее время в театр выбираться. Да и пару сезонов он, по-моему, пропускал. Или нет?
Тетка принялась самозабвенно щебетать. А я отключилась. Я пока не систематизировала все, что чувствую к Родстеру. Но он меня определенно волновал. Тетя продолжала щебетать, не требуя от меня ответов. Я спокойно позавтракала и пошла одеваться.
На улицу я уже вышла как Диана ле Мор. Сев в свой экипаж, я поехала домой. Мой дворецкий сообщил мне, что вчера вечером, пока я была в театре, приезжал граф ле Мор и прождал меня около двух часов. Этого еще не хватало! Вот уже и возникают трудности. И это я еще не вышла за него замуж. Даже страшно представить, что было бы, случись это событие на самом деле.
Я только-только успела принять ванну и, сидя у себя в будуаре расчесывала мокрые волосы, как опять прибежал взволнованный дворецкий и доложил, что граф ле Мор ожидает в гостиной для важного разговора. Вот привязался— то! Пришлось скручивать мокрые волосы в узел, по-быстрому переодеваться и тащиться в гостиную. Можно было бы высушиться с помощью магии Воздуха, но я не стала этого делать. Шла и думала: «Убью мерзавца».
Я спустилась в гостиную. Граф быстро ходил взад-вперед, заложив руки за спину. Увидев меня, он остановился, отвесил насмешливый поклон и проговорил:
— И где же это вы проводите ночи, безутешная вдова моего младшего брата?
— Не ваше дело, — огрызнулась я. — Ни здрасьте, ни до свиданья! Хороши же у
