«Ай да Красобраза! — мысленно Ванюха ведунью нахваливает, — Ай да лапа! И впрямь-то мазь сия классная!»

А на следующий день опять, значит, случилась суббота. И снова злая Верана пасынка до себя зовёт. Ваня не хотел было сначала идти-то, да пришлося, поскольку противиться магическому гипнозу он всё ещё не мог. Вот приходит Ванёк, смотрит, а эта колдунья позорная в кресле своём сидит-посиживает, да на него поглядывает лютым взором.

— Вот что, урод, — говорит она ему грубо, без обиняков, — слушай меня, подонок! Отправляйся-ка сей же час к осине, тобою знаемой, да навести-ка на этот раз моего любимого братца. Я в фитнес-центр самолучший собралася ходить, и мне таблетки волшебные надобны будут для силы. Иди, негодяй, давай ступай, да вот эту записку братцу от меня передай!

И протягивает пасынку клочочек бумажечки.

Вышел Ваня из спальни Вераниной, записку тотчас развернул и на неё глянул. А там какие-то знаки непонятные были накарябаны. Написано оказалось не по-нашему, а по-ихнему, по-ведьмачьи.

Напялил Иван куртку тёплую и непромокаемую, поскольку было пасмурно, и дождик временами накрапывал, да и поехал на велосипеде в прежнее место. Приезжает, педалёт возле сруба ставит, глядь — ёж твою в слякоть! — а отражения-то никакого в воде не видать! Темно ж ведь было, хмарно, вот подсветки для отражения и не хватало.

Опечалился очень Ваня. Да, думает, беда: пропал я теперя, как пить дать видно пропал!..

А потом глаза он широко вылупляет и по ляжке себя вдаряет. «А чего это я, — возмущение его охватило, — всё время на брате своём буду паразитировать! Говорил же мне Солнца Посланец, что он — это моё второе „я“. Значит, он не вовне где-то обитает, а в самом, получается, проживает во мне. А ну-ка, Ванюха, не кисни — топай, лентяй, к осине!»

И отправился он, обнадёженный, к дереву этому колдовскому. Толечко подходит, глядь — а тут лучик солнечный из-за тучки показался, и светло на минуту вокруг-то стало. Поглядел Иван тогда на светило наше лучезарное и будто частицу его в сердце своё вобрал.

Обошёл он трижды, не медля ни мало, вокруг осинищи той громадной, заклинание при этом под нос себе трындя, и вот — в невесть каком свете он оказался. Огляделся Иван в месте этом невидальном, поозирался окрест со вниманием преявным, поскольку он впервые диво такое наблюдал, и вот что он в весях этих приметил: мрачно там было очень, мрачнее гораздо, чем в ноябрьской нашей несусвети. Местность же вокруг гористая простиралась да каменистая, небо было всё в фиолетовых и багровых разводах, а редкие деревья казались корявыми донельзя и превесьма огромными.

Прямо же перед Ваней высилась высокая металлическая вроде стена. Что находилось за стеною, было не видать, но неподалёку виднелись массивные ворота. Подошёл Иван к воротам этим громадным и видит — на обеих широких створках выпучено было по головище слона. Справа узнавался слон африканский, с большими этакими ушами-лопухами, а слева соответственно индийский, с ушками менее великими. Эти барельефы волшебные, вне всякого сомнения, были живыми, что непривыкшего к чудесам Ваню сильно весьма удивило.

Поклонился он тогда чудам сиим исполинским да им и говорит:

— Здравствуйте, братцы-слоны! А не будете ли вы так любезны, ворота эти мне отворить?

А слонище африканский басищем густым ему отвечает:

— Нам, паря, велено лишь силачей несравненных вовнутрь пущать. Ступай отселя, комарик ты двуногий, иди, давай, от греха!

Ну а индийский хоботач вот чего к сказанному собратом не преминул добавить:

— А ты попробуй, атлет могутный, за бивни мои потянуть. Дверца весит каких-то сто тонн. Коли ты её отво́ришь, то — милости просим!

И оба слона расхохотались зело раскатисто.

«А почему бы мне и впрямь не попробовать? — подумал тут Ванёк, — А ну-ка дай-ка!..»

Ухватился он руками за бивень слоновий выступающий и потянул его на себя со всех своих сил. Да только лишь звёздочки в глазах у него замельтешились, а ворота совершенно не двигались, будто их кто-то сваркою друг к дружке приварил.

И опять оба стражника лопушастых над потугами гостенька употешились: вдвое громче они там загромыхали.

«Ах, так?! — озлился в душе Иван, — Ну ладно, умористы толстокожие, я вам устрою счас хохму…»

Упирает он руки себе в бока и тоже вроде как похохатывает слегонца.

— А вот скажите-ка, братцы-слоны, — стражам он затем говорит, — с детских лет меня вопрос один донимает: а кто же из вас двоих сильнее, а? По-разному у нас бает народ-то: одни говорят, что африканец сильнее индийца, а другие утверждают, что наоборот. А и взаправду ведь — кто?

— А тут и думать нечего, — отреагировал афрослон мгновенно, — Я сильнее, конечно. Индийские слоники ведь невеликие, и супротив нас-то они мозгляки.

— Чего-чего?! — взревел тут его напарник, — Это кто ещё здесь мозгляк? Я что ли?! Да я сильнее тебя в два раза, дурак ты толстомясый! Я тебя коренастее!..

И как начали они препираться там да вовсю лаяться, что просто атас!

Послухал Ванюха слоновью ту ругню, послухал, да им и предлагает с неким умыслом:

— А давайте, я вас рассужу, господа стражи!

— Как это?.. — выпалили те разом.

— А вот как, — усмехается Ванька. — Я посерёдке вот туточки встану, а вы по моему сигналу створочки свои и распахивайте. Кто из вас первым раскроет двери — тот и сильнее. Идёт?..

— Здорово придумал! — обрадовались тугодумы, — Валяй, парниша, командуй…

— На старт, внимание — марш! — громко Иван им скомандовал, и чрезвычайно тяжёлые створки со скрипом начали отворяться…

— Так-так, нажимай, давай! — вовсю наш хитрец соревнующихся подбадривает.

А сам между тем внутрь заходит не спеша.

Раскрыли ворота глупые слоны, а сами пыхтят снаружи, отдуваются. Ну а Ваня им далее в уши-то втирает:

— Молодцы, лопоухие, постарались! Только вроде как вровень вы справились. Ничья, значит, у вас получается. Победила дружба, ага!

И далее себе шагает как ни в чём ни бывало.

Смотрит — ё-моё! — ну здесь и обстановочка!

Впереди него громоздился замок приземистый, по виду как будто железный, а вокруг замка, куда ни кинь взгляд, устроена была не иначе как атлетическая площадка. Там в явном беспорядке валялись везде штанги, громадные ядра, гири, гантели, а также стояли всевозможные приспособления для мышц и связок укрепления. Поодаль же лежали во множестве валуны каменные и огромные гранитные блоки.

«Ну и силач здесь, вероятно, проживает! — поражается искренно Ваня, — Это ж надо, какое тут всё громадное!»

И в это самое время двери замка вдруг открываются, и на пороге чудовище