Шрифт:
Закладка:
Маня старается быть безукоризненной гувернанткой: каждое воскресенье и по праздникам она с детьми отправляется к заутрене в костел, не делится своими мыслями о равенстве мужчин и женщин, не утверждает, что девушки имеют право получать высшее образование, идти в обществе своим путем, не готовиться только к роли покорной жены и матери.
Маня пишет письма часто, она переписывается с обожаемым отцом, любимым братом Юзефом, с Броней, устраивающейся в далеком Париже. Пишет и своей подруге по гимназии Казе Пржиборовской, кузине Хенрике, которая уже вышла замуж во Львов и живет в деревне нелюдимой «позитивисткой». Именно Хенрике Мария в письмах высказывает самые значительные свои мысли, повествует об огорчениях и надеждах.
Письмо от 5 апреля 1886 года. В нем Маня пишет Хенрике вот что:
«Я живу так, как обычно живут люди в моем положении. Даю уроки, немного читаю, но и это не всегда возможно, так как прибытие новых гостей все время нарушает нормальный распорядок жизни. Иногда это сильно раздражает меня, потому что Андзя принадлежит к числу тех детей, которые с восторгом пользуются любым поводом оторваться от занятий, и тогда ее уже ничем не образумишь. Сегодня мы с ней опять повздорили из-за того, что ей не захотелось вставать с постели в обычный час. В конце концов мне пришлось взять ее за руку и стащить с кровати; я это сделала спокойно, но внутри меня все кипело. Ты не можешь себе представить, чего мне стоят такие мелочи: от одной нелепости, как эта, я делаюсь больной на несколько часов. Но я должна была настоять на своем!..
Какие разговоры в обществе? Сплетни, сплетни и еще раз сплетни. Темы обсуждений: соседи, балы, вечеринки и т. п. Если взять танцевальное искусство, то лучших танцовщиц, чем здешние девицы, еще придется поискать, и где-нибудь не близко. Они танцуют в совершенстве. Впрочем, они неплохи и как люди, есть даже умные, но воспитание не развивало их умственных способностей, а здешние бессмысленные и беспрестанные увеселения рассеяли и данный от природы ум. Что же касается молодых людей, то среди них немного милых, а еще меньше умных. Для них и для девиц такие слова, как «позитивизм», «рабочий вопрос» и тому подобное, кажутся чем-то ужасным, да и то, если предположить, в виде исключений, что кто-нибудь из них слышал их раньше. Семейство 3. по сравнению с другими можно назвать культурным. Сам 3. — человек старомодный, но умный, симпатичный, здравомыслящий. Его супруга — женщина неуживчивая, но, если уметь к ней подойти, она бывает милой. Меня, мне думается, она любит.
Если бы ты видела, до какой степени я веду себя примерно! Каждое воскресенье и каждый праздник хожу в костел, ни разу не сославшись на простуду или головную боль, чтобы остаться дома. Никогда не говорю о высшем образовании для женщин. Вообще в своих высказываниях соблюдаю сдержанность, требуемую тем положением, какое я занимаю в доме.
В пасхальные каникулы приеду на несколько дней в Варшаву. При одной мысли об этом вся моя душа трепещет от радости, и я с большим трудом сдерживаюсь, чтобы не закричать от счастья».
Но все же она решает и в Щуках претворять в жизнь свои взгляды «позитивистки» и начинает давать крестьянским детям бесплатные уроки. В августе она пишет, что могла бы получить отпуск, но, так как не знает, куда ехать, то осталась у Зоравских и вместе с Бронкой стала давать уроки.
Вот это письмо Хенрике:
«На лето я могла бы получить отпуск, но не знала, куда ехать, поэтому осталась в Щуках. Мне не хотелось тратить деньги на поездку в Карпаты. У меня много часов занимают уроки с Андзей, чтение с Бронкой, ежедневно занимаюсь по часу с сыном здешнего рабочего, подготовляя его к школе. Кроме того, мы с Бронкой по два часа в день даем уроки крестьянским детям. У нас десять учеников, своего рода маленький класс. Учатся с большой охотой, а все-таки нам временами бывает трудно. Утешает меня то, что наши достижения растут, и даже очень быстро. Таким образом, дни у меня достаточно заполнены, а сверх того немного занимаюсь и собственным образованием».
В августе учеников всего десять человек. К декабрю учеников уже восемнадцать человек. И удовольствие от этой работы Мария не скрывает в очередном своем письме:
«Много радости и утешения дают мне эти ребятишки. Дети прислуги, заводских рабочих бедно одеты, часто упрямятся, шумят, но как они стараются научиться читать и писать!»
Маня отлично понимает, что рискует, — ведь власти не позволяют никаких отклонений от условий, которые поставили полякам, так что ее самостоятельность может закончиться тюрьмой или даже ссылкой в Сибирь…
Мария все чаще приходит к мысли о том, как нереальны ее мечты поступить в университет. Ведь из глухой провинции, где она зарабатывает гроши, попасть в Париж нереально. Чтобы гувернантка поступила в Сорбонну?!
Однако целеустремленность и сила воли усаживают Марию за письменный стол. Девушка берет из библиотеки книги по социологии и физике, решает задачи по математике, которые ей присылает отец, Владислав Склодовский. Не только математика и физика интересны Марии, но и литература, и социология. Правда, годы работы гувернанткой все-таки заострили ее внимание именно на естественных науках — физике и математике.
Вот письмо, которое Маня пишет в декабре 1886 года Хенрике, описывая свой рабочий день:
«При всех моих обязанностях у меня бывают дни, когда я занята все время с восьми утра до половины двенадцатого, а затем с двух до половины восьмого. В перерыве — с половины двенадцатого до двух — прогулка и завтрак. После чая мы с Андзей читаем, если она в благоразумном настроении, если же нет, то болтаем или я принимаюсь за рукоделие, впрочем, я с ним не расстаюсь и на уроках. С девяти вечера я погружаюсь в свет книги и работаю, если, конечно, не помешает какое-нибудь непредвиденное обстоятельство.
Я приучила себя вставать в шесть утра, чтобы работать для себя больше, но это не всегда мне удается. В настоящее время здесь гостит очень милый старичок, крестный отец Андзи, и для его развлечения я должна была, по просьбе пани В., уговорить его, чтоб он учил меня играть в шахматы. Приходится бывать четвертым партнером и в карточной игре, а все это
