не озвучила. Меня довольно неожиданно прервали… Но главное, что поняла для себя, – здесь решили, что у меня все хорошо. Я осознаю свою проблему, значит, вполне могу подождать с ее решением. Ведь я уже на полпути к успеху. Такая логика? Вполне возможно.

Я шла на остановку с главной мыслью: ты не опасна для общества, ты не ходишь с порезанными венами, ты не… Чего еще от тебя могли ожидать? Короче, ты пациент «не». Получается, для психиатров ты здорова?19

19Как когда-то сказали одной очень хорошей моей знакомой: «Да кому вы там нужны!» И это, к сожалению, горькая правда. Никому. Никому, пока не причинил себе или другим вреда, пока твоей или чужой жизни ничего не угрожает. И как потом мне сказала эта знакомая: «Потому что психотерапия – это качество жизни. А у нас на качество с психиатром были совершенно разные взгляды».

Может, стоило сказать врачу, что один профессор уже ставил мне тревожно-депрессивное расстройство?

Зазвонил телефон.

– Малыш, ты как? – Димкин голос вывел меня из дурацких мыслей. – К нам приехала иллюминация для лоджии!

– Отлично, значит, будем сверкать всеми огнями! А меня отправили домой ни с чем. Я излишне здорова для больной, но излишне больна для здоровой.

– Просто человек не идентифицирует себя, как твой психиатр, Солнце.

– Видимо! Скоро приеду, дорогой!

Солнце и жара упрямо напоминали, что на улице – лето. А лето – время для счастья. Надо просто взять себя в руки и наслаждаться каждым моментом отныне и присно.

«Тебе не хочется плакать. Тебе просто зашибись, как хорошо», – проговорила я про себя, включила в наушниках музыку и отправилась навстречу светлому будущему и обеду, решив, что больше не вернусь в эту больницу. Может, она помогает в тяжелым случаях чего-то более очевидного, но не в моем. Пойду к частному врачу. Может быть, он меня услышит. Но это позже. Я пока снова не готова обратиться к специалисту.

Заиграл плэйлист «Когда надо успокоиться». Стало легче. Если накатывает состояние нестояния и отрицания ценности жизни, я врубаю очень грустные песни. Они немного помогают. Эти песни не лицемерят. Не кричат: «Смотри, как все классно! Чего ты ноешь? Вот тебе история о счастливом походе!» Нет, они в унисон. И словно говорят: «Не парься, всем бывает «так себе».

Жить можно. Жить нужно. Ты справишься. Видишь все эти тексты? Слышишь все эти тексты? Они тебя понимают».20

20 Не хотела писать комментарии какое-то время, но решила, что это мегаважный момент. В психотерапии эта штука называется «валидация». Твои песни признают твои чувства. Ты ощущаешь принятие. Да, тебе хреново, но тебя слышат. Да, ты хочешь выйти в окно, но ты не одна, не одна на этом свете, кому-то хреново так же, как тебе. Хороший психотерапевт – тот, который умеет валидировать чувства и который не кидает пациента от страха увиденного. Мы боль и страдания пациентов понимаем и разделяем их с ними. И – да, нам тоже становится плохо от того, что плохо им, и – да, есть риск викарной травмы – травмы соучастника невыносимых эмоций, но именно это делает нас людьми.

Через три песни вся подборка начинает казаться жизнеутверждающей. И главное слово здесь не «казаться», а «жизнеутверждающей». Такой позитивный депрессняк. Как в песне – «каждый справляется сам». По крайней мере, по пути домой. Не бояться, не складывать номера машин между собой, не считать буквы на афишах. Смогу? Стоит хотя бы попробовать. А потом – снова собираться с силами, чтобы обратиться в частную клинику.

Через две недели мне перезвонили из больницы и поинтересовались:

– Александра Николаевна, вы были записаны на прием, но не пришли. Вы, наверное, работаете?

– Да, работаю. Все нормально. – Я налила молока в чашку с кофе. В планах была новая глава книги.

– Если захотите, можете потом записаться на другое число, когда вам будет удобно. Вашего участкового зовут…

Я не запомнила имя. Тем более оно есть в интернете. Что ж, больница хотя бы поинтересовалась, в порядке ли я. Наверное, стоит думать о людях лучше. А кому-то просто стоит думать о людях. И я не про Доктора И… Или не только про нее.

Немногие из нас ищут помощи у профессионалов. Потому что зачастую это стремно. А что происходит с теми, кто несколько лет брал себя в руки, затащил свою тушку за шиворот к врачу, как к последней надежде, и понял, что его не понимают?

Одни продолжают жить так, как раньше. Им неудобно, некомфортно, иногда адски плохо, но придется смириться. Потому что в глазах доктора ты прочитал, что совсем ненормальный, раз тебя беспокоят такие мелочи. Еще хуже, если ты заметил недоверие в этих глазах.

Только вот мириться – это последний из выходов. Перед ним есть другие. Например, тот, над которым висит неоновая вывеска: «Бороться и не сдаваться!» Смиряться приходится с тем, чего нельзя изменить. Но это не наш случай. Надо идти до конца, иногда вопреки.21

21 После того как вы вышли из кабинета врача, у вас должно быть ощущение, что все проблемы можно решить, главное – немного постараться, таблетки там купить по рецепту, пару мыслей записать, сон наладить, кушать хорошо. А у врача должно быть понимание, почему вы пришли сейчас, ваши актуальные проблемы, пара ситуаций, где эти проблемы вылезли, что там по физиологии и анализам, как вы справляетесь, как себе вредите, как помогаете, что будет, если проблема останется, от чего становиться хуже, что бы вам хотелось в этой жизни после того, как вы расквитаетесь с психотерапией. Ну, и друзья, родные, семья, кто вообще вас поддерживает в вашей жизни? А может быть, это мешок с деньгами? Тоже ресурс…

Но я извлеку уроки из ошибок прошлого

2010-е годы. Один из них.

То, что написано здесь, – правда. Моя правда. Все совпадения прошу считать случайными. Я специально не называю имен. Будем считать это вольной интерпретацией событий, не претендующей на документальность. На документальность претендуют последствия.

Вам когда-нибудь приносили чай в общественный туалет? А мне приносили! Вот какую великую награду можно получить за самую малость. Надо всего лишь сгореть на работе.

У меня были все шансы избежать этого счастья, я даже вовремя ушла из журналистики. Сначала писала про криминал,