Один понял, что уменьшение числа нестабильных элементов было связано с деятельностью некоей организации, что прозвала себя Орден Ка-Дас. Орден был создан высшим духовенством Мехат-та-уи и его целью стало восстановление Завесы. Воины и ученые Ка-Дас тысячелетиями копили силы и знания, они исчезли из поля зрения людской цивилизации, а со временем утратили и свои собственные корни. Но они никогда не забывали о своей цели, и в результате их великой жертвы удалось полностью ликвидировать разрыв между мирами.

Первый шаг был сделан еще в Мехат-та-уи, когда появился Хельхейм, по привычному для Карна и Мидаса летоисчислению – в пятьдесят четыре тысячи шестисотом году до нашей эры. Ритуал смогли повторить лишь спустя пятьдесят тысяч лет, в месте, что звалось Аркаим, но и тогда Завесу не получилось восстановить до конца. Орден Ка-Дас вновь испытал свои силы в четвертом веке нашей эры в Радогосте, одном из духовных центров ныне едва теплящейся культуры, прямой наследницы Золотого Века.

– Последний Ритуал они проведут через тридцать один день в главном храме Арконы, – констатировал Один, глядя на Карна и Мидаса. Одновременно. – В этот раз Ордену удастся окончательно восстановить Завесу. Настолько, насколько это вообще возможно. Твари из Лимба перестанут беспрепятственно переходить границу. С этой вехи вы и начнете свой путь.

Согласно плану Одина, им надлежало посетить каждую веху, каждый момент времени, когда Орден в очередной раз проводил Ритуал восстановления. Но в обратном порядке, начиная с Арконы и заканчивая мистическим Мехат-та-уи.

– Позволь, Всеотец, верно ли я понял, – Мидас, явно ошарашенный таким поворотом, демонстративно прокашлялся. Он все еще был пьян, но трезвел на глазах. – Мы двигаем к Арконе, что на острове Рюген далеко-далеко на юго-запад от той задницы, в которой имеем честь пребывать на данный момент. Затем – в Радогост, что еще дальше на запад, на территории страны, о существовании которой здесь и не ведают. Потом южнее и еще западнее, ведь, как мне помнится, Аркаим стоял на Урале. А потом… ага, тут я теряюсь в догадках, но полагаю, что твой таинственный Мехат-та-уи лежал где-то в Северной Африке. Я даже думаю где-то на территории, что ныне зовется Египтом. Я все верно сказал?

– Верно, –кивнул Один, который вряд ли не понимал, к чему клонит Мидас, но виду не подал.

– А ничего, что ритуалы твой этот треклятый Орден проводил в разные, абсолютно разные эпохи земной истории, и между ними лежат века, а то и тысячи лет! – бог богатства округлил глаза и всплеснул единственной рукой. Если бы Карн видел эту картину, то не сумел бы сдержать смешка.

– Это ничего, – Всеотец спрятал левую руку под плащ (правая ни на миг не выпускала посох) и вновь извлек ее, протянув в сторону Мидаса раскрытую ладонь, на которой лежал округлый предмет. – Это Вегвизир, с ним для вас перестанут существовать пространственно-временные барьеры.

Карн не мог видеть предмет, но едва тот возник из под плаща Одина, парень почувствовал скрытую в нем силу. Она чем-то напоминала силу самого Всеотца, но разве что своей древностью и непоколебимой безмятежностью. Парень обернулся и четко различил Вегвизир, который предстал перед его обновленным взором иссиня-черным тлеющим угольком. Он был холодным, как космический лед, и одновременно горячим, точно ядро планеты.

Мидас взял Вегвизир и по его телу пробежала волна энергии. Абсолютно нейтральной, но четко ощущаемой. Вегвизир был круглым и почти невесомым, хотя материал, из которого он был сделан, напоминал обсидиан и производил впечатление массивности. По его матово-черной поверхности змеились рубленые угловатые узоры, блестевшие как серебро с родиевым покрытием. Эти узоры отражали мельчайшие блики света и разливались на гранях тысячами всевозможных оттенков.

Человеческий глаз (равно как и глаз бога, в чем Мидас убедился лично) был не в состоянии различить стыкb материалов, и не было ясно, как узоры нанесены на поверхность артефакта,– толи вплавлены, толи залиты в гравировку. Мидас, который в соответствии со своим статусом видел, пожалуй, все драгоценности мира, предположил бы, что Вегвизир был «выращен», причем в условиях, которые невозможно воссоздать в пределах этой Вселенной. Предположение казалось безумным ему самому, но в действительности недалеко ушло от истины.

– Я обнаружил его в Гиннунгагап, – пояснил Один, вновь спрятавший левую руку в складках своего бездонного плаща. – Одна из немногих вещей, принцип действия которой мне удалось постичь. Она позволяет перемещаться во времени-пространстве в результате деформации континуума общерелятивистским эффектом. Перераспределяет темную материю таким образом, что перед перемещаемым объектом создается ее дефицит, а позади – избыток. Сам объект защищается от деформации полем, которое Вегвизир генерирует в момент активации.

Один поднял голову и посмотрел на каждого из присутствующих, чуть дольше задержавшись на Карне, будто почуяв, что парень сумел уловить в почти непроницаемой ауре Всеотца отголосок эмоции, которая на человеческом лице обычно преобразуется в улыбку.

– Согласен, это было лишним, – пожал плечами Один. Карн, быть может, понял бы его слова, будь у него в руках Сердце Хрунгнира, но вместе с силой ушли и знания. – Для вас важны два момента. Первый – Вегвизиру нужны невероятные объемы энергии на активацию, поэтому задействовать его вы сможете лишь в тот момент, когда Орден Ка-Дас в актуальном времени будет проводить Ритуал. Опоздаете – и уже не сможете выбраться из эпохи, в которой окажетесь. И второй момент – вы сможете задействовать артефакт, только одновременно коснувшись его, потому что он активируется от сфокусированного намерения. Ваше совместное желание вернуть Ниссу и Фавну сильно в достаточной степени, чтобы Вегвизир безошибочно провел вас по маршруту от одной вехи к другой. По крайне мере, я на это надеюсь.

– Надеешься? – вопрос вырвался у Карна помимо его желания. Он не чувствовал в словах Одина неуверенности, но сама формулировка не внушала доверия. – То есть ты не знаешь – сработает ли он вообще? Ты сам его…активировал?

– Он создавался не для таких, как я, – покачал головой Всеотец. – И нет, никто никогда его не применял, насколько мне известно. Но тебе должно быть достаточно моего слова.

И его было достаточно. Тем более, никто и представить не мог, что Один слукавил, не упомянув о том, как примерно дюжину раз из любопытства подсовывал Вегвизир смертным в надежде, что им удастся взять под контроль его силу. Ни один из экспериментов не увенчался успехом, уж точно не для тех бедняг. Но