Глава 3

Рига, 31 октября(12 ноября) 1898 года, суббота

— Примите, любезный!

С этими словами, я лихо протянул гардеробщику свои пальтишко, кепку и зонт. Увы, конец осени, время дождей, так что приходится носить.

Затем отошел в сторону и довольно огладил сначала бороду лопатой, а затем, не удержавшись, с удовольствием провел обеими ладонями по объемному животу, свисавшему у меня через ремень. Да, с огромным удовольствием! Маскировал меня сам Кошко, и надо признать, сделал это мастерски. Ни борода, ни живот, ни мой облик в целом не вызывали ни сомнений, ни вопросов. Типичный купчина откуда-нибудь с Волги. Правда, Аркадий Францевич предупредил, чтобы говорил я басом, а лучше, вообще старался помалкивать. Хотя нет, сначала он вообще подумывал «пойти на дело» без меня. Но тут уж я уперся. Мол, хрен там! Если я плачу, то я и участвую!

Хотя, честно признаюсь, услышав те его вопросы, я сначала… Ну, наиболее точно будет сказать — охренел. Про Кошко все в один голос твердили, мол, честный, фанатик своего дела. Как говорится, «мзды не берет»! И вдруг такой откровенный намёк на взятку.

Но к счастью, выразить я ничего не успел, иначе потом извиняться пришлось бы. Потому что речь шла вовсе не о взятке. Просто на ближайшую субботу в здании Рижской Фондовой биржи был запланирован «двухэтапный покер». И Кошко был уверен, что Владимир Лисичянский такую крупную и интересную игру не пропустит.

Однако времени до игры осталось очень мало, так что попасть на игру «за бесплатно» полицейские уже просто не успевали. А билет на мероприятие стоил от пятидесяти до ста рубликов. Немалая сумма по этим временам.

Я, само собой, выразил горячее желание не только профинансировать мероприятие, но и лично поучаствовать. Поначалу Аркадий Францевич сильно возражал, опасаясь, что меня опознают, но потом махнул рукой и согласился. Лишь настоял, что маскировать меня и «ставить образ» будет сам, лично! Кошко, как оказалось, не только слыл «русским Холмсом», он, как и литературный герой, обожал и умел перевоплощаться. И не только сам этим занимался, но и агентов своих заставлял.

Впрочем, занимался он не только мной. Ведь были все основания полагать, что Лисичянский тоже изменит внешность, так что опознать его должны были те, кто с ним уже встречался — то есть я и Алексей Ухтомский. Так что моему будущему шурину внешность меняли не менее тщательно. Причем речь шла вовсе не о театральном гриме. Кошко, говорят, в начале карьеры стажировался в театре. Но театральный грим рассчитан на сцену, вблизи он ненатурален и может быть обнаружен внимательным взглядом. А Кошко был уже достаточно известен в Риге, чтобы рисковать «идти на дело», не изменив внешность. Пришлось ему немного менять принципы маскировки под свои задачи. Сегодня он, к примеру, изображал инженера-железнодорожника.

В конце концов, оказалось, что «в натуральном обличье» идет только Юрий Семецкий, которого судьба раньше севернее Москвы не заносила. А Кошко, трое агентов и мы с Алексеем — все прибегли к маскировке.

Впрочем, мой тёзка выделился не только этим. Он еще и играть решил. Причем на свои собственные. Азартный он парень, как я погляжу.

Я ведь сам по казино и не ходил никогда, так что при словах «двухэтапный покер» я представлял себе нечто вроде того, что в фильме «Мэверик» показывали. Сидят себе за разными столами суровые игроки, сосредоточены на игре, ничто их не отвлекает, от каждого равная ставка, и играют они «до победного», пока все фишки со стола у одного из них не окажутся. То есть, пока один из игроков не «разденет» всех остальных, сидевших с ним за одним столом. На чём первый этап заканчивается, делают небольшой перерыв, а потом «чемпионы» от каждого стола собираются и снова играют, но ставят всё, выигранное на первом этапе. Так что на кону стоит большой приз, да и звание «чемпиона» такого турнира выходит очень почетным.

Так вот, в России снова «пошли своим путем».

Начать с того, что мероприятие это было прежде всего развлекательным. Работал буфет, играла музыка, люди переходили и общались. В здание биржи пропускали и дам с детьми, причём совершенно бесплатно. Вернее, любой из гостей, купивший билет, мог привести с собой совершенно бесплатно одну спутницу и любое количество детей. Более того, глядя на количество дам, девушек и детишек, можно было подумать, что они тут главные.

Скорее всего, именно поэтому Кошко настаивал, что «брать» преступника мы будем тихо, без пальбы, либо в уборной, либо уже на выходе. Ему были не нужны не только лишние жертвы, но даже и ненужная суматоха. Нам троим пришлось согласиться.

С остальным тоже все не так просто. Столы первого этапа делились на две категории. Чтобы попасть за одни, надо было показать, что у тебя есть не менее одной тысячи рублей. Для допуска же за вторую достаточно было и пятисот. Но при этом верхнего предела не существовало. Хоть миллион с собой принеси.

Аналогично обстояло и с билетами. Те, кто заплатил сотню, могли по своему желанию или за любой игровой стол попасть, или просто за игрой посмотреть. А вот обладатели «полусотенных» билетов могли лишь смотреть.

И, кстати, никаких тебе фишек. Играли «вживую», выкладывая на стол банкноты. Думается мне, две трети зрителей смотрят не столько за игрой, сколько за огромными суммами наличных, лежащих на игровых столах. Честно говоря, даже меня, отнюдь не бедного здесь и сейчас человека, зрелище многих тысяч рублей, выкладываемых на стол, заводило.

Приходилось брать себя в руки и продолжать сновать от одного стола к другому, отыскивая Лисичянского. Но того все не было и не было. Похоже, я зря выложил три с половиной сотни за билеты, да и напрасно потел под этой имитацией толстого брюха. Играли тут не до выявления «чемпиона стола», на время.

Причём, вот ведь удивительно, хотя покер и числился игрой коммерческой, но игроки легко могли, к примеру, отойти в уборную или буфет, попросив компаньонов прерваться, и никто не возмущался, что «время уходит». Впрочем, даже несмотря на такие