его не знал. Моя прошлая жизнь была далека от настолько приземленных проблем. Всю свою недолгую жизнь я только и делал, что пытался выжить, ибо каждая передряга, в которые я частенько попадал, могла оказаться для меня фатальной.

«Интересно, а нужно ему говорить о том, что его жена вряд ли ему уже что-то купит?» — подумал я, понимая, что моя манипуляция с конвертом, скорее всего, уже отправила Розу на тот свет.

— Самоубийство точно не выход, — ответил я. — Если вы убьете себя, то сделаете только одолжение своей жене и ее любовнику. Они получат все, чего добивались, а вы, соответственно, проиграете. Я бы посоветовал вам жить дальше. Да, измену пережить тяжело, но жизнь продолжается. Вы еще можете начать все заново. Найти женщину, которая будет любить только вас, завести детей и жить счастливо. Все в ваших руках. Главное перестать себя жалеть и, несмотря на все случившееся, жить дальше, — сам я так считал только частично, за измены и предательства наказанием считал только смерть и никак иначе, но этот человек мне нравился, и мне хотелось его подбодрить. Поэтому я постарался произнести все это уверенным голосом.

Мой собеседник всхлипнул.

— Но как? Как я вернусь? Она же…

Договорить он не успел, ибо дверь в палату резко отворилась, и на пороге появился седой мужчина в мундире городской стражи.

— Кто из вас месье Боансэ? — поинтересовался представитель местной власти.

— Я, — неуверенно ответил Густав и приподнялся на кровати.

— Меня зовут Паскаль Рожэ. Я сержант городской стражи. Роза Боансэ ваша жена? — спросил мужчина, окинув меня и владельца мясной лавки цепким оценивающим взглядом.

— Да, а что случилось? — спросил Густав дрожащим голосом.

— Она мертва, — ответил сержант.

Боансэ зажал рот рукой.

— Как это случилось? — растерянно спросил он.

— Отравилась ядом, — ответил Паскаль. — Тем же, которым пыталась отравить вас, — добавил он, смотря на бедолагу, который, казалось, в любую секунду готов был разрыдаться.

Несмотря на то, что эта женщина предала его, он ее все равно любил…

— Роза мертва, — Густав закрыл глаза руками. — Мертва…

Надо отдать Рожэ должное, он дал время Боансэ свыкнуться с этой мыслью и только потом продолжил.

— Мне нужно будет задать вам пару вопросов, — произнес он, почему-то смотря на меня.

— Мне выйти? — поинтересовался я.

— Да, господин…

— Люк Кастельмор, назвал я имя человека, в чьем теле находился.

— А, тогда не смею вас беспокоить, — произнес Паскаль, понимая, что я благородный.

Хоть и из пратически обнищавшего рода.

Но этого-то он не знал.

Хотя это было понятно уже потому, что я лежал мало того, что в общей палате, так еще и место, где она находилась, явно было не из лучших.

Тем временем Рожэ приступил к допросу, из которого я понял, что часть информации он уже и так знал, и ему ее требовалось лишь подтвердить.

А вот когда я услышал, что в расследовании фигурирует письмо, я насторожился.

— О каком письме идет речь? — удивленно спросил Густав, когда услышал теорию Паскаля, что она отравилась именно через бумагу.

— Это, — он достал из кармана стеклянную мензурку, внутри которой находился свернутый в трубочку конверт.

Надев толстые кожаные перчатки, мужчина осторожно откупорил крышку и достал письмо, а затем показал его Густаву.

Разумеется, он узнал его. Но вот что странно, мясник и бровью не повел, а лишь сказал:

— Это ее почерк, а не мой, — произнес Боансэ.

— Верно, — кивнул Рожэ. — Но вы ведь получали его?

— Да, но не успел прочитать. Я даже не успел его распечатать. Роза забрала его, сказав, что сама скажет о том, что в нем написано, — соврал Паскалю хозяин мясной лавки.

Сержант нахмурился.

— Странно, — задумчиво произнес он, а затем повернулся ко мне.

Я сделал вид, что устал от их разговора, смерив полицейского недовольным взглядом.

— Спасибо, что ответили на мои вопросы, господин Боансэ, — Рожэ нехотя пошел к выходу. — До свидания, господа, выздоравливайте, — сказал он уже в дверях, после чего, прежде чем скрыться за ней, еще раз посмотрел на меня.

Этот взгляд мне сразу не понравился. Я знал, что он значит, а это всегда сулило лишние проблемы.

Неужели придется…

Я покачал головой. Нет, нельзя думать, как Василиск! Я же решил, что начну жизнь с чистого листа.

Хотя не успел я переродиться, а уже стал причиной смерти одного человека.

Возможно, даже двух,э. Ведь я не помешал Жаку выпить отраву, хоть и мог.

Когда Рожэ ушел, некоторое время в нашей палате царило неуютное молчание. Густав бросал на меня косые взгляды, но, видимо, спросить напрямую то ли боялся, то ли просто стеснялся, поэтому пришлось взять инициативу в свои руки.

— Господин Боансэ, у вас ко мне есть какие-то вопросы? — вежливо поинтересовался я, повернувшись к мужчине.

— Нет… — неуверенно ответил он. — А вообще да, — следующие слова дались ему явно нелегко.

— Я весь во внимании, — спокойно ответил я.

— Моя жена, это вы ее… — он оборвал свою мысль на полуслове, ибо в палату вошла девушка, чтобы забрать утки.

Когда она ушла, он продолжил.

— Просто вы спрашивали про письмо и…А потом она…

— Думаете, я каким-то образом смог отравить ваше письмо? — изобразил я удивление.

— Но ведь господин Паскаль сказал, что она…

— Была отравлена, да, — закончил я за мясника.

— Но письмо…

— Я просто его передал, — спокойно продолжил я гнуть свою линию, продолжая сеять семена сомнений в его душе. — Как, по вашему, я мог его отравить?

— Я…Я не знаю, — ответил Густав.

— Тогда почему вы это спрашиваете у меня? — решил пойти я в атаку. — Вы когда-нибудь слышали, чтобы люди могли отравить что-то прикосновением?

— Нет, но…

— Могу я поделиться своим мнением на этот счет? — поинтересовался я.

— Да, конечно, — закивал Боансэ.

— Думаю, это сделал ее любовник. Их замысел не удался, и чтобы спасти свою шкуру, он отравил Розу, а сам, вероятнее всего, скрылся. Думаю, какие-то деньги у нее были, — произнес я, наблюдая за тем, как Густав все больше и больше верит моим словам.

Хозяин мясной лавки тяжело вздохнул.

— Вы правы, господин Люк. Скорее