- Романова, я не хочу ничего слышать! К завтрашнему обеду протокол следственного действия с показаниями Русакова должен быть у меня на столе! Ты понимаешь, что мы нарушаем все сроки?! Это Шторм! Это не просто пьяный дебошир, пойманный нами на улице!

Конечно же, я все понимала. Но мне нечего было ответить. Шеф прав. И слушать мои оправдания никто не станет. Тем более, что я скажу?

- Что с другими делами? Ты материалы за прошлую неделю все сдала?

По спине пробежал озноб. С этим чертовым делом я не успевала. Материалы лежали в моем столе и с каждым пройденным днем грозились стать причиной привлечения меня к дисциплинарке. Чертов Русаков, он просто голову мне забил, и все свое время я отдавала ему.

Спустя мучительно долгие двадцать минут, совещание, наконец-то подошло к концу. Шеф, раздав тумаков всем и каждому, подкрепил их нарезкой срочных задач. И когда мы выходили из его кабинета, каждый из присутствующих чувствовал себя немного вымотанным.

Я прошла по коридору и остановилась у стенда с лучшими работниками отдела. Хотела пропустить толпу у лестницы, дабы не толкаться с ними. Подумала о том, что сегодня придется ночевать в отделе. До конца рабочего дня оставалось совсем ничего, а мне еще нужно заехать в СИЗО к Русакову. То, что он сделал сегодня утром – не влезает ни в какие рамки. Я должна поставить его на место, и добиться содействия.

В кабинете все были на месте. Как только я вошла, ребята странно замолчали. Каждый из них бросал на меня беглые взгляды. И это дико раздражало.

Не успела я добраться до своего места, открылась дверь, и в помещение вошел Дробин. При виде него все как один резко опустили глаза. Кто в монитор компьютера, кто в бумаги. Каждый усиленно делал вид сильной занятости.

Он прошел мимо, ни единым взглядом не наградив ни одного из присутствующих здесь. Нагло усевшись на стул перед моим столом, посмотрел на меня с ехидством.

- Я долго думал, какого хрена Исаков забрал  дело, которое я вел на протяжении полугода, - произнес с ленивой улыбкой, задумчиво рассматривая карандаш, стянутый у меня со стола.

- Дело на человека, на которого у меня было столько разработок и планов, что хватило бы на пожизненное.  Думал, не доверяет мне шеф. Может, я себя показал плохо, что позволило ему думать обо мне как о слабом следаке... Я спать не мог, Романова. Это так задело меня, - он пододвигается ближе. Смотрит в глаза мне нагло.

- Задело настолько, что хотелось послать все к чертям и сменить профессию..Но, бл*ть, а самом деле так все банально,  - усмехнулся потирая покрытый щетиной подбородок.

- Я не понимаю, о чем ты говоришь, Константин Васильевич. Да и честно говоря у меня нет желания. Прости, но у меня много работы, нет времени на сплетни.

Я возвращаю взгляд к бумагам, а саму изнутри подбрасывает от негодования.

- Не, ты послушай, Романова, - он хлопает по столу, заставляя меня вздрогнуть.

- Я же понял все! Наконец-то понял, почему все так вышло! Слушай, - усмехнулся, разминая шею. Обернувшись, посмотрел на каждого из присутствующих здесь.

– Ладно, с шефом ты трахаешься, но чтобы с Русаковым, прямо на следственных действиях при конвое..

Внутри все огнем вспыхнуло. Я подскочила со стула так резко, что его отбросило немного назад. Я стояла и смотрела в глаза его наглые, смеющиеся. Единственное, что хотелось сделать – плюнуть ему в рожу.

- Выйди из кабинета вон. Иначе...

Все вокруг замерли. Парни уже в открытую смотрели в нашу сторону, с интересом наблюдая за разворачивающимися событиями.

- Иначе, что?! А? Романова, ты бы хоть постеснялась, - засмеялся, переходя на более громкий тон.

-  Но закрыться в ванной с подозреваемым, бл*ть, ты понимаешь вообще что это нахрен статья! – он разжал. Именно заржал как мерзкое отвратительное животное. Мне захотелось расплакаться. Уйти отсюда и больше не видеть этого ублюдка. Он и раньше вел себя как урод, но сейчас перешел все границы.

- Костя, - рыкнул Ваня, поднимаясь из-за стола. Дробин бросил на него беглый взгляд и вернул ко мне.

- Да ладно тебе, Романова. Ты уже должна понять, что такие приемы не действуют. Русаков ничего не скажет тебе, его даже самым глубоким минетом не удивишь, - проговорил с улыбкой, поднимаясь со стула и пятясь к дверям.

Ваня вышел к нему.

- Дробин, иди нахер. Ты совсем слетел! - рыкнул парень выталкивая того за дверь.

Как только он  исчез, в помещении снова воцарилась тишина. Я сидела, опустив взгляд на свои руки. Между мальцами была зажата ручка. Я смотрела на то, как они трясутся, и пыталась справиться с подкатившими к горлу слезами.

Услышала шаги у своего стола, а спустя секунду справа от меня присел Ванька.

- Эй, Ален, забей на этого урода. Просто не слушай, что он несет.

Я перевела взгляд на парня. В глазах застыли слезы. Ванька улыбнулся.

- Кофе будешь?

Я покачала головой. Сглотнула огромный ком, ставший поперек горла.  Он будто острый булыжник, прошел по пищеводу, оцарапав его. Было больно, но я усиленно улыбалась.

- Спасибо, Вань, но мне нужно работать.

Он кивнул. Отошел от стола, возвращаясь к работе. Весь час, который я провела в кабинете после случившегося, чувствовала косые взгляды остальных присутствующих. Подумать только, я с этими людьми два года, каждый день. Улыбки, совместные посиделки в баре и вроде как «дружба». Вот она, настоящая дружба. Все предпочли поверить этим бредням и наблюдать за тем, как Дробин размазывает меня по стеночке. Один только Ванька – человек.

Посмотрела на время. До конца рабочего дня оставалось полтора часа. Сидеть здесь с остальными и пытаться работать - бессмысленно.  Собрала все бумаги по Русакову, поднялась из-за стола и, забрав сумку, вышла из кабинета. Вышла с гордо поднятой головой, даже не попрощавшись. Плевать. Это не я повела себя как последняя тварь. Не мне и объясняться.

- Ален, - уже в коридоре меня окликнул Ваня. Парень подбежал, вытаскивая из кармана пачку сигарет.

- Не слушай его, ладно? Никто так не думает.

Нервный смешок сорвался с губ.

- Ага, именно поэтому сидели и молча наблюдали за ним, да?

Ванька скривился.

- Ты же знаешь, против Дробина пойти мало кто решится. Один из конвоиров, что был с тобой – его друг. Позвонил и все рассказал.

- Я поняла, - перебила его, не желая дальше говорить об этом.

- Слушай, Ален. Что бы там ни было, я не верю ему, - Ванька положил ладонь мне на плечо. Я кивнула. Тогда парень, притянув к себе, крепко обнял.

- Мы с тобой с первого курса дружим. Никому не дам чесать языками поняла? – он немного отодвинулся, заглядывая в глаза мне. – Ни одной тваре  не позволю поливать тебя грязью. И за наших можешь быть спокойна. Я поговорю с ними.