Кажется, он был в не меньшем замешательстве, чем я. Сорок лет?! Для человека это возраст, когда уже есть некоторое понимание жизни и себя. Как можно не подозревать, что у тебя есть Дар?! Шеф всегда умел удивить и озадачить, но такого я даже предположить не могла.

— Это как? — с трудом выдавила я. — Она вообще в курсе существования ментального Дара?

В голове не укладывалось, как можно не замечать, что ты влияешь на окружающих одним своим присутствием или знать, что тебе хотят сказать раньше, чем собеседник откроет рот.

— В том-то и дело, — понизил голос Вит. — Она сирота, которую воспитывала тетка, обычный человек. Но дело даже не в этом.

— А в чем? — в кабинет уже постучался следующий пациент.

Этот вампир приезжал откуда-то издалека специально примерно раз в полгода для коррекции и калибровки своего состояния. Я даже не знала, как его зовут — некоторые мои клиенты заботились о своей конфиденциальность не меньше меня, но кое-что заставляло подозревать в нем не самого стандартного полукровку.

— Она — Аргайл...

Я чуть трубку не выронила — конечно, я знала о скандальной истории почти полувековой давности... И лучше, чем кто бы то ни был, понимала, почему эта фамилия не должна была нигде всплыть.

Элеонора Аргайл оказалась невысокой симпатичной блондинкой без возраста. Действительно, вполне адекватная, хоть и слегка шокированная открывшейся правдой.

— Мирра, я... я в полной растерянности, если честно, — прямо заявила она. — И, кажется, мне действительно, нужна помощь, чтобы принять эти перемены. Как только Вит мне все объяснил, у меня как будто глаза открылись, и теперь я на самом деле слышу мысли других людей и чувствую их эмоции. Это очень... утомительно.

Я усмехнулась. Когда человек признает, что ему нужна помощь и просит о ней — считай, полдела сделано. А то, что юная женщина склонна к анализу происходящего в целом и самоанализу в частности — вообще можно считать везением. Интересно, как складывалась ее жизнь до звонка от Вита?

— Понимаешь, раньше я тоже уставала от активного общения, а сейчас — и вовсе. Тем более, что у большинства людей такая каша из мыслей, — Элеонора с усмешкой покачала головой. — Даже у тебя сейчас... Но оно и понятно, я-то вообще о менталистах не слышала никогда. Вит наверняка рассказал тебе мою историю?..

Менталистка за подробным описанием своих чувств пыталась спрятать волнение, в то время как я пыталась понять, как она прочитала мои мысли, не потревожив защиту.

— Ты слишком громко думаешь, — неожиданно сообщило юное дарование. — Но Вит уже начал учить меня фильтровать чужие мысли, просто получается не всегда.

М-да уж. И она этого сорок лет не замечала?

— Не то, чтобы не замечала, — потупилась менталистка, снова отвечая на мой мысленный вопрос. — По большей части не придавала значения. Понимаешь, когда уверена, что мысли читать невозможно, это и правда так...

Ага, вот мы и добрались до чего-то интересного.

— Элеонора, то есть получается, что ты сама себе ментальный блок поставила? — усмехнулась я уже вслух, удивленно вскидывая брови.

— Выходит, что так, — обезоруживающе улыбнулась она, разводя руками. — Я ж не знала! И можешь звать меня Нора. Вит сказал, что я могу поработать с тобой на предмет стабилизации своего психологического состояния.

Я рассмеялась. Кажется, Вит нашел по-настоящему интересное пополнение своей коллекции прекрасных женщин. Непосредственность юной ведьмы подкупала, а ее зрелое поведение вносило немалый диссонанс, заставляя забыть, что она на порядок меня младше. После ряда тестов, я заверила Нору, что в ближайшее время сойти с ума ей не грозит, но раз она считает, что ей нужна моя помощь, можем назначить встречу на следующей неделе.

— Понимаешь, мне очень хочется поговорить на эту тему с кем-то, кто понимает, какое это невероятное чудо, — призналась менталистка. — Я же всю жизнь мечтала об этом! Но у меня совсем не много друзей, точнее, одна подруга, а бывший муж, с которым мы тоже поддерживаем дружеские отношения, снова начнет ныть, что мне просто повезло, а вот ему не так и...

— У тебя уже есть бывший муж? — вырвалось у меня.

Как-то я упустила из вида эту особенность людей без Дара. Их жизнь в разы короче тех, кто одарен магией, поэтому терять время на десятилетия ухаживаний они просто не могут.

— У меня и сын есть, — фыркнула эта пигалица. — Но дети, как ты понимаешь, бывшими не бывают. Тем более, что Натиэль — отличный парень. Ему уже почти двадцать и Дара у него нет...

В этот момент я поняла, что живу очень скучно. В моей практике слишком давно не было обычных людей (строго говоря, их всего было несколько человек в самом начале моей работы), уже забыла, как у них все весело и быстро.

Я предложила Норе чай, и за следующий час поняла, что можно быть одиночкой в душе, но при этом вести очень активную социальную жизнь. Например, дружить с водной магессой, заведующей целым отделением в лечебнице при столичной Академии магии. Или выйти замуж за отпрыска ныне исчезнувшего, а изначально одного из сильнейших эльфийских Кланов. И даже родить и вырастить сына, который в возрасте, достаточном для самоопределения, решил переехать к отцу в пригород Тарран-кариса.

Впрочем, последнее было совершенно нормальным в среде ведьм, вышедших замуж за мужчин без Дара. Тут, видимо, есть какая-то психологическая закономерность, хотя считается, что это традиция.

* * *

— Покушения на тебя не случайность, Мирра, — негромкий рокочущий бас заставил вынырнуть из воспоминаний. — И берясь за выполнение этого... гм... задания, ты очень рискуешь.

Надо же, а переживает он, кажется, искренне. Все интереснее и интереснее. Главный лекарь Королевской лечебницы был, конечно, эльфом широких взглядов (если не считать его проблемы с оборотнями, которую, как выяснилось, мы действительно решили не до конца), но подобные чувства его расе были свойственны крайне редко. Из таких исключений я могла назвать, пожалуй, только Алиниэль Гроттернбергскую, но она и до замужества проявляла нетипичную для своей расы эмоциональность. Работа на Вита и брак с сильнейшим некромантом нашего времени просто дали ей возможность проявлять свои чувства...

Хм, а не может ли быть