Шрифт:
Закладка:
А теперь?!
Накатившая злость помогла удержаться в сознании и даже ответить на вопросы мужчины. К моему удивлению, похититель не выстрелил. Убрав пистолет, он поднял меня на руки с такой осторожностью, будто я из хрусталя, и перенес на кровать.
Это так отличалось от того, что было ранее, что я на миг растерялась. Этот страшный человек несколько минут назад притащил меня сюда и, как мешок картошки, бросил на холодный пол. Но сейчас прикладывает к моей пульсирующей болью щиколотке прохладное влажное полотенце, и прикосновения необычайно нежные. Будто сейчас передо мной совершенно другой человек.
Я поджала губы. Нет! Это преступник, и то, что он помогает мне, лишь часть его гадкого плана.
— Не похоже на перелом, — услышала тихий вибрирующий голос мужчины, будто он не мне говорил, а бормотал себе под нос. — Скорее, вывих.
Выдохнула с некоторым облегчением, хотя нога сильно болела. Светила фонариком на распухший сустав и благодарило небо, что кость цела. Это давало мне крохотную надежду на спасение. Часть меня все же верила, что шанс спастись есть. Я смогу вернуться к сыну, нужно лишь потерпеть. Что и делала, невольно подрагивая от прикосновений мужчины.
Но тут возникла серьезная проблема. Я затаила дыхание, пытаясь справиться с новой неприятностью, но все было напрасно — природу не обманешь. Ощутив, что больше не могу, я запаниковала.
Дом в лесу. Старый и сырой. Значит, удобства тут на улице. А я сомневалась, что сумею дойти сама. Не говоря о том, что нужно признаться в этом и попросить о помощи. Времени на раздумья не было — я вот-вот…
— Можно в туалет? — не выдержала я. — Мне очень надо!
Мужчина сначала свел брови, поджал губы, отчего изуродованная кожа на левой щеке вспучилась. Он стал похож на монстра, с блестящими, затопленными тьмой глазами.
Он медленно отложил полотенце в миску с водой и повернулся немного в сторону мрачного завешенного окна, будто обдумывая что-то. Луч фонарика выхватил в темноте огромный силуэт, мощный разворот плеч и рваный шрам на шее. Да на нем живого места нет, какой ужас!
— Любуешься? — пробасил он, поднимаясь. — Привыкай, потому что придется смотреть на меня часто.
Мужчина резко подался ко мне, будто бросился, отчего я испугалась и прикрыла лицо руками. Свет заплясал по комнате, а меня вдруг подняло вверх.
— Только не обмочи меня, Варвара, — мерзко засмеялся похититель. — Потерпи уж. — Он занес меня в соседнее помещение, показал головой в угол, и я направила туда свет. Там, среди тесной и старой мебели приютился унитаз. Самый обычный и даже с бачком. Вообще ванна была аккуратной и чистой, я успела разглядеть довольно большую душевую и даже стиральную машину.
Похититель довольно бережно опустил меня на пол и замер, придерживая меня за талию большими руками. Его ладони будто прожигали ткань, такие были горячие.
— Не дергайся, — он отодвинулся и, убедившись, что я стою на одной ноге, потянулся к краю моей юбки.
— Не надо! — прижав руки к бедрам, вскрикнула я и добавила умоляюще: — Пожалуйста… Я сама справлюсь.
На миг мне показалось, что он из тех извращенцев, что любят наблюдать, как женщины делают это, но через долгие десятки секунд, показавшихся мне вечностью, мужчина развернулся и покинул помещение.
Остался лишь сотовый с включенным фонариком, да из-за двери донеслось угрюмое:
— Шею не сверни, игрушка.
Я выдохнула и, стоило телу расслабиться, как охнула от нестерпимого желания. Морщась от боли и постанывая, доковыляла до унитаза и едва не расплакалась от облегчения. Мелькнул свет, и я сжалась в ожидании того, что мой мучитель вернется в самый пикантный момент, но телефон он оставил, а света в доме нет.
Я подняла голову и в маленьком мутном окошке увидела прыгающее светлое пятно. Свет фар! Сюда кто-то приехал? Дружки похитителя? А кто еще заедет в эту глушь?!
Спина похолодела от мысли, что человек со шрамом может «поделиться» своей игрушкой.
План созрел мгновенно.
=Бешеный=
— Чего тебе?
Я дождался, когда грузное тело Беркина выберется из машины, чуть не уснул, пока лысый и татуированный боров тряхнет пивным животом и подаст мне руку. Жирную и неприятную.
— Просили передать, — он полез в карман затасканной куртки, а я незаметно вытер ладонь о бедро и проверил на месте ли пистолет. С этой тварью лучше быть начеку, хитрый лис знает, когда укусить, когда приластится. — Вот, — толстяк протянул мне конверт, тряхнул ним несильно и заключил с неприятной улыбкой: — Не потеряй. Денисов. Владислав. Александрович.
— Не потеряю. Вали отсюда, внимание привлекаешь, — я обернулся и зыркнул по темным окнам. Моя игрушка писать долго не будет, пора бы возвращаться, а то снова что-то выдумает.
— Так ты ей… — жирный кивнул в сторону дома, — уже засадил поглубже? Согласилась она?
— Пошел нахрен, — рыкнул я.
— Да чего ты беленишься, Бешеный? Общее ведь дело. Мог бы и поделиться киской, — Берк облизнул потрепанные боями губы и почесал ширинку. Меня чуть не вырвало — вот ублюдок. — Красивая?
— Подойди к ней на метр, и узнаешь мое бешенство в действии, а заодно рассмотришь все ее прелести, — мне не нужно было говорить громко или низко. Я знал, что мой вид и взгляд пробирает других до косточек.
Кто выживет с такими шрамами? Никто. А я смог. И теперь живу и не живу. Я есть и меня нет.
— Я пошутил, ты что! — Берк поднял широкие ладони и тряхнул пальцами- садрельками, из-под полы куртки сверкнул ствол.
Я не боялся пули, да и расправы тоже — мне все равно, жить или умереть. Сейчас или чуть позже. Без разницы. Только бы с Лютым успеть расплатиться, ради этого я дышу и двигаюсь каждый день.
— Ты пожрать привез? Шут-ник, — я наклонил немного голову и слабо сжал кулак, но толстяк все равно напрягся. Он видел меня в бою, понимает, что не переживет и одного удара.
— Да забирай. В багажнике. Там и пожрать, и генератор, и много чего. Показывай, куда относить.
— Здесь оставь, я позже все занесу. И вали щучкой, — я повернулся к нему спиной и зашагал домой.
— Ты не поможешь? — проблеял в спину Берк.
Мой средний палец ясно дал ему понять, что его работу я выполнять не собираюсь. Отъел брюхо уродец, как же я их всех ненавижу… А других, кто смог бы помочь и поддержать безымянного бомжа, у меня нет.
Но страшнее то, что есть кое-кто повыше этих мелких сошек. Тот, кого Лютый по-настоящему боится. И я боюсь.
Вернувшись в дом, первым делом я замер на пороге и прислушался. Было тихо. Будто внутри никого нет.
Вот и хорошо, пусть не высовывается. А то нарвется красивая Варвара на более страшные неприятности, чем переночевать со мной под одной крышей. Я еще не придумал, как ее наказать за то, что такая строптивая, но придумаю.
