Как- то раз я на спор всадил такую стрелу в бедро своему другу Володе Бут (Пипка) с расстояния около тридцати метров. Крови было много, а наш обоюдный испуг не меньшим. Чаще всего жертвами наших забав были домашние птицы и животные. В целом, такой лук мог стрелять где-то до пятидесяти метров и, как я сейчас понимаю, представлял реальную опасность. Стрельба – то велась в основном в деревне. Уровень стрелковой подготовки не гарантировал безопасность окружающих. Точность и дальность стрельбы зависели от диаметра ореховой ветки, прочности тетивы и, безусловно, физической подготовки лучника.

Как все мальчишки мы любили шумовые эффекты от взрывов, но не имели возможности использовать пиротехнику заводского производства. Тогда просто не существовало таких возможностей. Поэтому приходилось изобретать.

Одним из таких изобретений были «стрелялки» – сделанные из ключа от замка или трубки небольшого диаметра, гвоздя и куска веревочки. Взрывчатку заменяла сера от спичек. Смысл состоял в том, чтобы подойти к человеку или группе людей и незаметно произвести взрыв, ударив шляпкой гвоздя обо что- то твердое. Практически всегда удар заканчивался взрывом, а иногда и не только им. Были случаи, когда силой взрыва ключ разрывало и тогда… Ожоги рук, травмы глаз. Но чаще всего такие развлечения заканчивались хорошим подзатыльником.

Но была и еще одна игра, которую игрой назвать трудно – игра с оружием…

Общение с оружием у меня началось с самого раннего детства. К сожалению, слишком много его осталось на белорусской земле и в земле после прошедшей войны. Для некоторых моих сверстников эта рискованная игра закончилась трагически.

Я уже говорил о «минере Васе», собравшемся делать самогонные аппараты в корпусах мин. К сожалению, он был не один. То, что я остался цел и невредим, видимо, было угодно судьбе. Как – то обошлось. А ведь могло быть… и неоднократно.

В один из дней я увидел, что брат Сеня и Тихон Тхор (фамилия Свириденко, сосед) что – то спрятали под призбой (завалинка) нашего дома. Старшие братья особенно играть с малышней не хотели. Поскольку деваться было некуда, мы бегали «хвостиками» за старшими братьями. Они нас прогоняли, а мы все равно старались быть рядом с ними. Конечно же, мы не просто находились рядом, но и наматывали на ус все, чем они занимаются. В тот день я поделился увиденным с Борисом Зайцем (Хмеленок, старше меня на два года). Он сразу же побежал к нашему дому и вытащил из земли красивую разноцветную трубочку. Поскольку у нас игрушек не было, то игрались со всем, что представляло интерес. Борис ушел домой – и, коварный, унес с собой трубочку, даже не дав мне поиграть с вновь приобретенной игрушкой.

Придя домой, Боря поделился своей радостью с бабушкой, единственным взрослым человеком, бывшим в доме, а затем положил игрушку в припечек, где была непогашенная зола, и стал раздувать огонь. В момент, когда хотел пошевелить трубочку рукой – а это был взрыватель от противотанковой мины – произошел взрыв. В итоге на правой руке у него остался только один палец, мальчик потерял один глаз и серьезно просело зрение на втором глазу.

Подобных примеров можно привести массу, так как боеприпасы и оружие валялись, в буквальном смысле слова, прямо-таки под ногами.

Вот сегодня вы, зайдя во фруктовый сад, в первую очередь обратите внимание на яблоки. А они действительно стоили внимания, наша деревня была богата садами, выращенные в них яблоки брали призы на ВДНХ. Не то было тогда – мы, заходя в этот же сад, бродили, потупив взор. Внимательно рассматривая каждый комочек земли, мы старались обнаружить черные колечки диаметром около сантиметра.

Дело в том, что во время войны в этом прекрасном саду стояла артиллерийская батарея. Не могу сказать о ее боевых успехах, но для нас, мальчишек, это место было настоящим Клондайком по добыче пороха. Безобидные с виду черные колечки на самом деле были настоящим артиллерийским порохом.

Применение он находил самое разнообразное, и детских глаз повыжигал более чем достаточно. Конечно, самое широкое применение – составная часть заряда для «пропеканок». Что такое «пропеканка»? По форме это нечто подобное на пистолет. Вместо ствола использовалась любая трубка. В наших условиях это были сменные стволы пулеметов, автоматные и винтовочные стволы. От них напильником или обломком пилки по металлу отрезался нужной длины кусок ствола, затем в один конец трубки забивался с большим усилием болт и заливалось расплавленное олово. Наивные, мы думали, что это повысит нашу безопасность при стрельбе.

Затем пропиливалось отверстие для поджигания пороха. Ствол крепился к деревянному прикладу при помощи жестяных хомутов. В ствол засыпались порох и дробь (порции отмеряли на глаз). Вместо дроби часто использовали куски проволоки или обломки поршневых колец. При помощи спички поджигался порох и после непродолжительного шипения раздавался оглушительный выстрел. При передозировке пороха разрывало трубки, ломались рукоятки, иногда выбивало болт.

И вновь кто- то очередной из моих сверстников становился инвалидом. К сожалению, от этого опасного самодельного оружия пострадавших было много.

А если учесть, что кроме «пропеканок», существовало еще опасное наследие войны в виде мин, снарядов, головок от снарядов, взрывателей, гранат, стрелкового оружия, то число жертв постоянно увеличивалось. Фронт прокатился через нашу деревню дважды. И каждый раз земля обогащалась бесхозным оружием. Так что возможностей стать инвалидом, а то и хуже – было более чем достаточно.

Хотя не всегда все заканчивалось трагично. Были эпизоды, когда обходились без особых потерь.

Так, однажды в лесу мы нашли очень большой снаряд. Транспортных средств для доставки его домой не было, и поэтому мы решили взорвать на месте. Метод подрыва был проверенный – разводим большой костер, когда он хорошо разгорится, бросаем туда то, что должно «рвануть» и, прячась за деревьями, убегаем подальше. На этот раз развели костер под большим одиноко стоящим на полянке деревом. Бросили в костер снаряд и быстро убежали. Когда прогремел оглушительный взрыв, и мы пришли в себя, то услышали страшный крик, переходящий в рев.

Оказалось, что пока мы таскали хворост для костра, Володя Коцур (Мудрик) увидел, что в дупло на дереве, под которым мы развели костер, залезла сивокряка (красивая птичка, величиной чуть меньше голубя) и он решил ее поймать. Когда прогремел взрыв, рука была в дупле. Взрывной волной его немного подбросило вверх, после чего, потеряв опору, он повис на руке и орал благим голосом.

К его и нашему сожалению, этот ор услышали не только мы, но и проезжавшие на телеге по лесной дорожке мужики. Они оперативно