С насмешливым видом он забрал томик. Пока я пристраивала артефакт на подставку, Торстен открыл роман и протянул:

— Беру свои слова назад. У тебя отвратительный вкус.

— На тебя не угодишь. Между прочим, книга о твоем любимом занятии. Может, научишься парочке новых приемчиков. А теперь спокойной ночи, Закари.

— Ты правда уляжешься спать?

— Понимаю, ты понятия не имеешь, что такое личное пространство, но видеть тебя здесь странно. Боюсь, ночью будут сниться кошмары…

Тонко намекая, что кошмары с участием Закари Торстена этой ночью, а может, и следующей, мне будут сниться в любом случае, кто-то снаружи подергал ручку. Я заметила движение боковым зрением.

— Варлок…

Сама от себя не ожидая, я припечатала ладонью его приоткрытый рот. Закари тоже подобного финта не ожидал и приобрел весьма изумленный вид. Пришлось приложить палец к губам, дескать, у нас тут намечается вторжение. Собственно, не случилось оно благодаря светлому заклятью, оплетающему косяк. Обычная магия, в отличие от «умной», действовала безотказно.

— Марта, это мама. — Она деликатно постучалась. — Ты уже спишь?

Очевидно, родительница решила устроить проверку. Как представилось, какая длинная и проникновенная проповедь меня ожидает, если Закари с самым невозмутимым видом выйдет из спальни, так бросило в жар. Оглядевшись, я ткнула пальцем в сторону гардеробной. Спорить Торстен не стал и мигом нырнул в тесную комнатушку.

Мама между тем потеряла терпение и все-таки взялась за дверной молоток. Тишину наполнил громкий стук. Я открыла с самым недоуменным видом, дескать, что случилось в башне Варлок в самую тихую ночь в году. Родительница стояла в парчовом халате, в чепчике для сна и с маленьким сундучком в руке.

— Почему ты не открывала? — требовательно вопросила она.

— Задремала на верхнем ярусе, — на ходу сочинила я и даже попыталась зевнуть. Получилось паршиво. Вид, полагаю, у меня был исключительно бодренький.

Войдя, мама окинула полукруглую комнату орлиным взором. С подозрением пригляделась к портьерам, словно проверяя, не выглядывают ли из-под них мужские ботинки. Глянула в закуток, где стояла кровать.

— Ты одна? Где Закари?

— В гостевой башне, наверное, — протянула я. — Что-то случилось?

— Ничего. — Она пристроила сундучок на туалетный столик и уселась на диван. — Просто решила сегодня переночевать с тобой. Давненько мы не разговаривали, как мать и дочь.

Всем видом матушка показывала, что всерьез вознамерилась прочитать лекцию о серьезных отношениях с парнями. Вернее, с одним парнем, спрятанным между висящими в тесноте платьями. К счастью, она об этом не догадывалась.

— Тебе хочется поговорить почти в середине ночи? Может, просто ляжем спать? — с надеждой уточнила я.

Но если Беата Варлок надумала сторожить совершеннолетнюю дочь, чтобы ни один злодей Закари Торстен не попытался покуситься на девичьи прелести, то убедить ее, что моим прелестям ровным счетом ничего не угрожает, невыполнимая миссия. Мне не хватит красноречия. Шпион в гардеробной был обречен сидеть в тесноте, пока она не заснет. Надеюсь, в последние дни мама не страдала бессонницей.

— Марта, это очень важный разговор, — строго ответила она и похлопала по дивану, предлагая мне немедленно заземлиться и внимать материнской мудрости.

Оставалось расслабиться, получать удовольствие и по возможности поменьше болтать. С враньем и пунктуальностью у меня такая же проблема, как у мамы с политесом и деликатностью.

Я устроилась на диване, расправила на коленях кружевную юбку и приготовилась позориться. В гардеробной что-то упало. Возможно, Закари. Или от осознания, что скоро его не выпустят, или от запаха лавандовых благовоний.

— Кстати, ты не страдаешь в последнее время бессонницей? — вырвалось у меня вообще-то весьма неуместно, но вопрос действительно был животрепещущ.

— Нет, — сухо отозвалась мама и поправила чепец. — Не перебивай меня.

— Ты еще ничего не сказала.

— Конечно, ты все время меня отвлекаешь! — проворчала мама и, прочистив горло, с деликатностью носорога спросила: — Ты вообще не собиралась нам рассказывать о Закари Торстене?

— Вообще… — согласилась я, но тут же поняла, что выбрала неправильную стратегию. — Когда-нибудь рассказала бы, но точно не в этом году. И скорее всего не в следующем. В идеале ничего не хотела рассказывать до получения диплома.

— Боялась, что мы перестанем оплачивать академию?

— Я получила бесплатное место с содержанием, — сдержанно напомнила я.

— Ах, точно, — согласилась мама и от конфуза желтые глаза приобрели оранжевый оттенок. — Если подумать, Закари хороший мальчик… Репутация только у него плохая.

Очень хотелось сострить, что они практически надумали меня сосватать за парня с плохой репутацией, но я прикусила язык. Следовало сделать вид, будто мы с Закари не догадались, к чему семимильными шагами шел разговор за столом.

— Когда вы с Закари намерены пожениться? — спросила мама.

— В смысле? — напряглась я.

— Вы сказали, что у вас серьезные отношения, — напомнила она. — Просто, чтобы ты знала: мы не осуждаем! И будем не против породниться с Торстенами. Признаться, твоему отцу приходил в голову такой вариант. Клановая вражда окончательно затухнет. Так делали еще во время драконов…

Ты труп, Закари Торстен! Как я вообще согласилась на твой провальный план? Клянусь, ты получишь самую ужасную жену на семь королевств!

— …Однако, — решительно высказала мама, и у меня отлегло, — мы живем в современном мире. Прежде чем думать о замужестве ты должна получить высшее магическое образование! Никакой свадьбы до окончания учебы!

Ладно, живи, Закари Торстен. Может, твой план небезнадежен.

— Как говорил мой великий дедушка: в магическом мире сложные заклятья избавляют от многих проблем, — с умным видом поддакнула я.

Справедливо говоря, эту мысль он выказал во время суда о незаконно воскрешенном Торстене. Вражеский клан узнал о родственнике-питомце в башне Варлок и подал жалобу в магический совет. Деда обязали выплатить громадный штраф. На эти деньги можно было вполне законно завести целый отряд воскрешенных мертвецов. Торстена все равно пришлось упокоить. Со всеми почестями, за наш счет.

Если верить семейным хроникам, они вообще не постеснялись и заказали на обряд прощания с посмертием королевский оркестр. С барабанами! Подозреваю, никогда факел ненависти не горел так ярко, как в те мгновения, когда музыкант бахал по огромному барабану, и по окрестностям разносился издевательский «бум».

— Папа со мной полностью согласен, — с такой убежденностью заявила мама, что