Григория IV, утверждающего, что папа римский – не брат епископам, а их «отец». Папа Николай I (858–867), известный как Великий, придерживался той точки зрения, что церковь царит на земле и его высокое положение делает его законным судией земных императоров и королей. Он проводит различие между «законным правителем» (verus rex) и незаконным «тираном». Позднее папы развили этот свой долг быть арбитрами достоинств кандидатов в императоры до высокого политического искусства и средства оказания давления. Однако в эпоху императоров Оттонов и первых императоров Салической династии все изменилось, и тогда уже император решал, кто является законным папой римским.

Самоуверенность пап в IX в. была встречена другими церковнослужителями со смесью удивления, опасения и недовольства. Архиепископ Гюнтер Кёльнский протестует против наглости Николая I, считающего себя апостолом среди апостолов и ведущего себя так, словно он император всего мира, а летописец Регино Прюмский уничижительно отзывается о привычке папы отдавать распоряжения королям и тиранам, «словно он владыка мира».

Если коротко, то у пап была религиозно-политическая доктрина, основные черты которой были четко очерчены задолго до возвышения императоров. Какие бы превратности судьбы и катастрофы ни переживали отдельно взятые папы, это учение давало им твердые внутренние основания для наращивания папской власти в грядущих веках. Император Священной Римской империи в период правления династии Оттонов, Салической династии и династии Гогенштауфенов (962—1250) имел в своем распоряжении идеологию и преемственность наравне с папской доктриной, но на практике правители снова и снова оказывались предоставленными сами себе и должны были полагаться на свои собственные силу и жизнестойкость.

Такова была молодая Европа во многих смыслах. Героинями придворных поэм были девушки двенадцати – тринадцати лет; мужчины женились рано, рано занимали высокие церковные и светские посты и рано умирали.

«Большинству императоров не было и двадцати пяти лет, когда он садились на трон; только Лотарю было за пятьдесят, а Генриху I и Конраду III – за сорок. Коллеги императора были столь же молоды. Люди быстро адаптировались к трудностям и опасностям правления, связанного с постоянными поездками верхом между Северным и Средиземным морями без карт и надлежащих дорог. Из шестнадцати регулярно избираемых правителей между Оттоном Великим и периодом междуцарствия Фридрих I прожил приблизительно до шестидесяти пяти лет, Оттон I и Лотарь III – до шестидесяти, но больше никто не прожил так долго. Семеро императоров заразились смертельными болезнями (малярия, дизентерия и т. д.) в Италии. Фридрих I встретил свою смерть в результате несчастного случая в крестовом походе; Конрад III вернулся из крестового похода смертельно больным. Филипп Гогенштауфен был убит, Оттон IV – свергнут. Лишь пятеро императоров умерли более или менее естественной смертью».

В позднесредневековых танцах смерти Смерть показана как уносящий Императора его злейший враг. Уважение к смерти, подготовка к смерти, размышления о смерти, празднование смерти торжественными похоронными процессиями, похоронами и погребальными памятниками наполняли жизнь, труды, мысли и чувства правителей Габсбургов от Максимилиана I до Марии Терезии. Кто-то может сказать, что место захоронения Габсбургов – Капуцинеркирхе в Вене – является одним из мест, где память о старой империи живее всего.

Не было ничего романтичного и мало загадочного в политическом климате, в котором франкский Конрад I (911–918) и его саксонский соперник Генрих I (919–936), которому Конрад на смертном одре передал королевские символы власти, обозначив как преемника, закладывали основы империи Оттонов. Развал государства Каролингов и его системы округов предоставил «племенам» возможность самим позаботиться о себе и защищать себя от датчан, славян и мадьяр. В такой чрезвычайной ситуации они сплотились вокруг своих герцогов.

Существовали четыре основных племени – саксы, баварцы, франки и швабы, а также одна менее многочисленная группа – тюрингцы; фигурируют также лотарингцы, создавшие два герцогства – Верхнюю и Нижнюю Лотарингию. После смерти последнего немецкого Каролинга (Людовика Дитя) в 911 г. племена путем свободных выборов избрали Конрада, герцога Франконского, королем regnum Theotonicum (название, данное одним летописцем новому королевству в 920 г.).

«Германцы» тогда представляли собой четыре огромных племени, которые в чрезвычайной военной ситуации выбирали для себя лидеров – герцогов. Герцоги, в свою очередь, выбирали «верховного герцога» королем и воевали под его началом. Существенной особенностью является то, что король исполнял роль вождя только для того, чтобы отразить внешнее нападение; в другие времена он получал лишь иногда знаки уважения, приличествующие его рангу. Это имеет непосредственное отношение к особым слабостям, присущим должности императора до самого конца Священной Римской империи в 1806 г. Каким бы ни был его титул – «германский король», «король римлян», «император» или «избранный римский император» – верховный глава империи, созданной в IX в., никогда не признавался ее жителями своим монархом.

Племена избирали короля, входили в королевство и формировали его армию; и даже когда «племенные герцогства» начали рушиться, сеймы, компетенция которых охватывала всю занимаемую племенем территорию, продолжали заседать, и от магнатов изо всех уголков государства по-прежнему требовалось посещать собрания при дворе герцога. Общее собрание магнатов, которые собирались только при угрозе в самом крайнем случае (независимость вновь заявляла о себе в тот самый момент, когда магнат пускался к себе домой в обратный путь), достаточно верило Генриху, герцогу Саксонскому, чтобы избрать его королем: они чувствовали, что, даже став королем, Генрих останется верен своим герцогским корням. Король Генрих отказался от миропомазания на царство и коронации, которую Геригер Майнцский вслед за прецедентом с Каролингами предложил ему сразу же после его избрания. В историческом пустозвонстве «германско-националистических» и нацистских публицистов этот значимый жест выглядит как отвержение «Рима» и «церковного» статуса в пользу «национальной» королевской власти, заявляющей о своей «немецкости». Отказ Генриха следует рассматривать в свете его положения в 919 г.: ему, еще столь недавно самому бывшему герцогом, не следовало возвышаться над другими герцогами; скорее, ему нужно было опираться на их поддержку, более чем когда-либо необходимую в это тяжелое время. Когда саксонский герцог отверг предложение короноваться, Рим и эта императорская коронация не были главными в его сознании. Но он не отвернулся от них. В 919 г. он был отягощен насущными заботами; все изменилось в 936 г., когда он назначил своим преемником своего сына Оттона. В первые годы своего правления у Генриха не было ни первосвященника, ни королевских чиновников – так сказать, никакой канцелярии. В первые пять лет его правления хартии составлял и писал один-единственный писец – нотариус по имени Симон.

Когда Генрих I женился во второй раз, то взял в жены Матильду, которая была прямым потомком великого саксонского вождя Видукинда. Эта энергичная женщина, которая родила Генриху пятерых детей, принесла ему богатое наследство в Вестфалии, а также неоценимые блага, которые