Я заберу ее, и мы прямо из больницы поедем в ЗАГС. Надо поспешить.

Сна уже ни в одном глазу. Во мне вулкан. На бегу одеваюсь, хватаю ключи от машины и мчусь в больницу. Там меня ждет разочарование. Двадцать минут назад Ксения выписалась и уехала.

Останавливаться на полпути я не намерен. Еду к ней домой. Дверь открывает Арина.

— Соскучился, дорогой? — слащавость в ее голосе бесит. Но я перетерплю.

— Позови Ксению! Мне надо поговорить с ней.

— Боюсь, что поздно, милый. Она уже все решила. Хотя, пожалуйста. Ты ведь хочешь убедиться в том, что не нужен ей. — И улыбается. Бестия. — Ксюша, это к тебе, — голосок тихий, ласковый. Какая же она притворщица! Ну прямо ангел во плоти!

С замиранием сердца вглядываюсь в бледное лицо Ксении.

— Ксюша, поехали! Сегодня нас ждут в ЗАГСе. Ты не забыла? Ну прости ты меня, дурака. Мы уедем далеко. Я люблю тебя! Не молчи, умоляю. Да? — смысл моих сбивчивых фраз никак не отражается на лице Ксении. Это не она. Это только ее копия. Но холодная, равнодушная, безжизненная.

— Нет, Матвей, я не могу. Арина ждет от тебя ребенка. У малыша должен быть отец, — в голосе сталь.

— Ксюша, подумай! Мы ведь любим друг друга!

— Я все обдумала. Прощай.

Земля не разверзлась. И не поглотила меня. Небо не вдавило меня в преисподнюю. Я стою в подъезде, на площадке перед Ксюшиной дверью.

Но это не я. Я уже умер. Меня уже нет. Осталась только оболочка…

Глава 11

От NN

Неделя выдалась бурная. Матвею приходилось стоически отражать атаки агрессивно настроенной Арины и не менее агрессивной Елены Васильевны. Звонки, визиты, угрозы стали основной составляющей каждого дня.

Сам он все еще пытался встретится с Ксенией, чтобы добиться от нее прощения. Однако сестрица и мать всячески препятствовали этому. На работу она после болезни еще не вышла. Да и вообще никуда не выходила, словно растворилась в пространстве. Его номер оказался заблокированным. Поэтому тлеющий огонек надежды на благосклонность Ксюши угасал с каждым днем.

Натиск же со стороны атакующих возрастал, превращая жизнь Минина в кромешный ад. В последнее посещение Арина, явившаяся с матерью, привлеченной в качестве группы поддержки, закатила грандиозную истерику. Она грозилась покончить собой и даже рванулась было к окну, вынудив Матвея броситься спасать ее.

— Не доводи до греха, Матвей! — прорычала Елена Васильевна, обнимая рыдающую в ее плечо Арину. — На твоей совести будет две смерти. Не гневи Бога!

— Да прекратите же, наконец, меня терроризировать. И вообще, раз вы так настаиваете на браке, я хочу получить доказательства, что Арина действительно беременна и действительно от меня! — выпалил он, уже не в силах более сдерживаться.

— Доказательства?! Это какие же доказательства тебе нужны? — взвыла Елена Васильевна. А справка от гинеколога — это не доказательство?!

— Я не берусь ставить под сомнение беременность. Но мой ли это ребенок — вот в чем вопрос.

— О как! Да как ты смеешь обвинять мою дочь во лжи?

— Я ни в чем ее не обвиняю. Но вправе удостовериться в своем отцовстве.

— И что же ты предлагаешь?

— Процедуру установления отцовства. Такое тестирование допускается с девятой недели беременности. Еще 10 дней делается анализ. Тогда и поговорим.

— Ишь ты! Уже все подсчитал! Это что же получается, целых два месяца бедная девочка будет терзаться, женишься ты на ней или нет?

— Почему терзаться? Если она, как утверждает, забеременела от меня, то и терзаться нет причины.

— Ты с ума сошел? — взвилась потенциальная теща. Она мгновенно переключилась на любимую волну, отбросив претензию о терзаниях бедной девочки. — Во-первых, я не позволю подвергать опасности жизнь моей дочери и будущего внука! А во-вторых, я лучше тебя в тюрьму упеку. Ты хочешь, чтобы ребенок, не приведи Боже, родился нездоровым?! НЕТ, НЕТ и НЕТ. Не бывать этому. Я не позволю.

Матвей устало отвернулся к окну. Нервы уже не выдерживали. Он не спал ночами, обдумывая возможные варианты разрешения конфликта. И была у него в задумке неплохая, как он считал, мысль. Вот только объявить ее никак не решался. Но и тянуть волокиту не было больше сил.

— Давайте решим дело миром, — выпалил он, резко повернувшись к разбушевавшимся женщинам.

— Это как? — синхронно встрепенулись обе.

— Я женюсь. — Обе облегченно вздохнули и засияли довольными улыбками.

— Но на Ксении, — твердо добавил Матвей, жестом остановив назревающий взрыв эмоций. — Арина родит ребенка, — продолжил он под ироничное хмыканье дам, — тогда мы и сделаем тест ДНК.

— Ага, как же! Пусть бедная девочка испортит себе жизнь в качестве матери-одиночки.

— Да погодите Вы! Дослушайте! Я обещаю, что мы с Ксюшей усыновим малыша. В любом случае. Даже если я не буду признан его биологическим отцом. Надеюсь, Ксюша согласится на это.

Матвей вздохнул, словно сбросив с плеч тяжеленный груз. Наконец-то он облек в слова то, о чем думал ночами и что не давало ему успокоиться.

Женщины переглянулись. Матвей с надеждой смотрел то на одну, то на другую.

Но тут начался жуткий гвалт. Они орали обе, стараясь перекричать друг дружку. Размахивали руками. Обливали его бурным потоком браных ругательств, самым безобидным из которых оказалось слово «сволочь!»

Накричавшись вдоволь, охрипнув от своего ора, Елена Васильевна заявила:

— И это ты называешь мирным решением? Ни-ког-да! Никогдаааа мои девочки не станут посмешищем для окружающих. Ишь, чего удумал. Или ты женишься на Арине, или … Я доведу дело до суда. При этом, расписаться вы должны немедленно! Нечего ждать, когда живот на нос полезет.

Спорить дальше не представлялось возможным. Разъяренные фурии не слышали никаких доводов. Единственное, на чем они настаивали, — немедленно в ЗАГС!

Сломленный, поникший, опустошенный, Минин решился использовать последний шанс. Он все еще надеялся, что ему удастся убедить Ксюшу, уговорить ее услышать его. Поверить ему. Довериться ему.

Сконцентрироваться на этих мыслях, чтобы объявить свое компромиссное решение, ему мешали визгливые реплики Арины и Елены Васильевны. Они наперебой словно доказывали уже не Матвею, а друг дружке, что ни на какие варианты соглашаться не собираются.

Матвей слушал их железную аргументацию как сторонний наблюдатель, не пытаясь даже вникнуть в ее смысл. В какой-то момент он все же прервал их «милую беседу» и тихо, но с железом в голосе произнес:

— Хорошо. Только у меня одно условие: я должен встретиться с Ксенией.

— Последний раз? — выдохнули хором.

— Пусть так. Правда, окончательное решение будет за ней…

***

Неделю спустя Матвей