решишься. И что, не было даже желания обет нарушить и вернуть всё на круги своя? – Аника отошла к окну и обхватила себя руками. Ивар продолжал стоять в дверях, внимательно приглядываясь и прислушиваясь, что-то настораживало его.

– Даже если и было такое желание, я с ним сумел справиться. Не настолько слабы моряки. Знаешь, Океан, он смывает всё. Стоит только отойти на достаточное расстояние от суши и забываешь обо всем. И о прошлом, и о будущем. Есть только настоящее, ты в нём и Океан. Я даже о матери не вспоминаю в море так часто, как здесь, на суше. И чем дольше я стою ногами на твердой почве, тем больше хочу вернуться на судно.

– И команду собрал? Готовую погибнуть? – снова задала вопрос Аника, словно пропустив мимо ушей всё, что говорил Ивар.

– Собрал, – чуть покривил душой он.

– Не врал бы ты мне, Ивар… Если ты не понял ещё – я последнее звено в той цепи, которая может тебя удержать здесь, на земле. Я соединяю тебя с якорем. Ты ведь много ходил в море, знаешь, что без якоря никак не справиться с бурей. Так зачем ты обманываешь? Хочешь уйти в плавание, вооружившись ничем?

– Я не очень понимаю, о чем ты говоришь, – Ивар медленно прошёл чуть вперед, мягко ступая по плетеным коврам. Но он зря беспокоился, в этой комнате ничего не было слышно, кроме звука голоса. Даже если бы на пол попадала сотня тарелок, шум оказался бы полностью поглощенным той густой и удушающей атмосферой, которая скапливалась сначала по углам, а теперь растекалась по полу.

– Ты ведь помнишь, что должен умереть, прежде чем отправиться на поиски жемчужины? А что, если ты умрешь на самом деле в этом плавании? Знаю, – Аника не поворачиваясь, жестом попросила Ивара молчать, – ты скажешь, что готов и не боишься. Хорошо. Такому капитану нужна и команда, готовая ради жемчужины проститься с жизнью. Тот, кто ступит на борт твоего корабля, должен понимать, на что он идет. Но более того, ты сам должен смириться с мыслью, что гибель этих людей ляжет на твои плечи. Тяжкой виной, Ивар. На всю оставшуюся, возможно, вечную, жизнь. Провести последний обряд могу только я, поскольку отца больше нет здесь. И если я не сделаю этого, то у тебя не будет и самого крохотного шанса.

– Не слишком ли ты большую роль себе отводишь? – смело ответил Ивар.

– Хочешь проверить, насколько важна моя роль? – дочь отшельника резко обернулась и вонзила свой острый, как меч, взгляд в глаза Ивара.

– Я хочу от тебя только одного – белой рубахи, как ты и обещала. Всё. Я хочу поскорее отыскать жемчужину, хочу, чтобы все были счастливы. С остальным справлюсь. Ты собираешься мне помогать или нет?

– Только и слышу от тебя «хочу». Я не обязана тебе помогать, Ивар. Предания, предсказания, легенды, – отлично! Но если захочу я, то ты никогда жемчужину не найдешь.

– Аника, да что с тобой? – произнес Ивар как можно мягче, сменив тактику. Он подходил ближе, пытаясь понять причину столь странных речей девушки.

– Ничего. Мне просто нужно убедиться в твоей искренности, – она резко отошла в сторону, не давая Ивару приблизиться. – Ты останешься у меня. На несколько дней. А потом я приму окончательное решение. Можешь отправить друзей домой.

– Мы так не договаривались! Я не могу остаться здесь, меня ждет корабль, команда. Что ты собираешься делать? Наблюдать, задавать вопросы?

– Хорошо, – безразлично произнесла Аника. – Думаю, что когда-нибудь найдется другой моряк, способный побороть свою гордость. Хотя бы ради жемчужины.

Ивар сжал кулаки. Чертова девчонка! Что она вообще о себе возомнила, с чего вдруг решила, будто может манипулировать им, как каким-нибудь юнцом? Конечно, она понимает свою власть над Иваром, но разве ей тоже не хотелось бы стать счастливой, видеть солнце каждый день, радоваться другой, совершенно новой жизни? «А, да туман с ней, с этой Аникой», – решил Ивар.

– Ладно, остаюсь.

– Вот и славно. Друзьям сам скажешь или мне с ними поговорить?

– Сам.

Аника осталась стоять на месте, пристально всматриваясь в Ивара, а он вдохнул поглубже, попытался сделать как можно более спокойное лицо и вышел в темные сени. Он совершенно не понимал, что происходит, но рисковать действительно не мог. Если от дочери отшельника зависит успех его затеи, осуществление цели всей его жизни, то он готов сделать что угодно. Внутри что-то свербило, маленький, но неугомонный червячок точил душу Ивара, взывая к его человеческим слабостям. Счастье для всех ценой своей жизни, или счастье для одного? Вот же оно, так близко, – чудесная Аника, красивая, ладная, даром что отшельница.

В густой и жаркой темноте сеней, Ивар никак не мог понять, почему медлит. С самого детства он мечтал, болел идеей найти жемчужину. Он видел её ночами, продумывал путь по Океану, слушал рассказы, песни, предания. В его голове собралась вся возможная и невозможная информация. Осталось сделать самую малость – просто отправиться в плавание. Что могут значить несколько дней в доме Аники по сравнению с пятью годами ожидания? Ожидания томительного и иногда – мучительного. И дело вовсе не в отсутствии женщины в его жизни, о чем постоянно спрашивали друзья. Ивара манил Океан. Словно там, в его водах, он оставил своё сердце и теперь страдает без него, не может дышать, не может жить. Он сам иногда представлял себя сосудом, наполненным водой. Но водой мёртвой, только лишь изредка колышущейся от дуновения ветра.

Ивар похлопал себя по щекам и шагнул в сторону входной двери. Смеркалось. Глазам даже не пришлось долго привыкать к тусклому серому свету. Навстречу Ивару поднялся Муса, за ним Даг.

– Ты чего так долго? – с упреком спросил Муса.

– Не знаю, так вышло, – Ивар с трудом подбирал слова. После ужасной духоты сеней ему было и жарко, и холодно одновременно. Лица друзей смотрели на него словно из тумана, серые, расплывчатые, почти невидимые.

– Что случилось-то? Всё нормально? – Даг тревожно потирал руки и оглядывался по сторонам.

– Я останусь. А вы идите, – прошептал Ивар.

– В смысле? Как? Ты что-нибудь можешь объяснить нормально? – черноволосый еле сдерживал эмоции.

– Не могу. Сам ничего не понимаю. Но мне нужно остаться. На несколько дней, не больше. Уходите.

– Да как мы вернемся-то без тебя? А как же дела? Корабль? – Муса сделал шаг к дому, – пойду и поговорю с этой… Отшельницей!

– Стой, Муса, – Ивар схватил его за плечо. – Так надо. Надеюсь, я смогу разобраться. Все мои дела возьмите пока на себя. Как вернусь, сразу отправлюсь в