– Нет! Эрика, это не обсуждается. Вы обязались спасти меня от куриц. Если вы не пойдете, то моя свобода под угрозой. Весь цветник курятника на выданье будет присутствовать. И главная по... Эм‑м. Ее величество наверняка изволит принять участие в моей жизни. Снова.

– Вы обещали – никакой свадьбы, – нахмурилась я. – У нас с вами уговор и договор. И мы с вами никому не будем говорить, что обязаны пожениться из‑за того, что двое наших предков подложили нам такую свинью.

– Вы очень симпатичная свинка, Эрика, – расплылся в хитрой усмешке маркиз.

– Да вы!.. – Я аж задохнулась от возмущения. – Хряк!

Нет, это как так? Я его тут спасаю изо всех сил, от невест защищаю, варенье вишневое бочонками покупаю, а он меня обзывает свинкой?!

– Кто хряк? Где хряк? – в этот момент в комнату ввалился Лексинталь.

– Я хряк, – ничуть не обиделся мой начальник. – А ты поросенок.

– Почему это я поросенок? – опешил мальчишка. – Я сегодня еще ничего не успел натворить.

Я кусала губы, чтобы не рассмеяться, и только переводила взгляд с отца на сына.

– Ты поросенок, потому что я хряк. А Эрика – наша свинка.

– Хрю‑хрю? – в полном обалдении поинтересовался полуэльф. Похлопал глазами и хрюкнул по‑настоящему, после чего расхохотался.

– Вот видите, Эрика? – перевел на меня взор его сиятельство. – Вы превратили моего сына в поросенка.

– Я?!

– Ну не я же. Раньше он никогда не хрюкал. Свинячил – это случалось. Но чтобы вот так...

Я сложила руки перед собой, словно примерная девочка. Подошла вплотную к Лексу и уставилась на него.

– Что? – напрягся он. – Хрю!

– У тебя пятачок грязный, – сообщила ему серьезно.

– Что?! Да не может быть! Я сегодня пятачком еще никуда не лазил! – принялся щупать нос парень и бросился к зеркалу.

Вот тут я всё же не выдержала и тоже рассмеялась.

– Ну? Видите, Эри, – усмехнулся лорд Риккардо. – А как главный хряк может пойти на бал без свинки? Хотите розовое платье?

– Только если на нем будут вышиты поросячьи пятачки. А у вас такие же на шейном платке или на кафта́не[1].

– О‑о‑о... – застонал от смеха Лекс.

– Боюсь, их величества нас с вами на пару упекут в тюрьму за нарушение общественного порядка, Эрика. Давайте попробуем обойтись без вышитых пятачков.

– Но тогда уж и без розового платья. Мне оно точно не пойдет к лицу.

Я наивно полагала, что свиная шуточная перепалка на этом завершится. Но лорд Риккардо и его отпрыск не были бы ди Кассано, если бы не устроили ей маленькое продолжение. На следующий день Лекс вышел к ужину с подарком для меня: миленькой фарфоровой статуэткой. Пастушка‑свинопаска в розовом платьишке и шляпке держала на ленточке‑поводке симпатичного розового же поросенка.

– Хрю‑хрю! – вручил мне ее мальчишка и скользнул за стол.

Я прыснула от смеха и поставила эту прелесть перед собой рядом с фужером для вина.

– Эрика, у меня для вас небольшой подарок, – решительным шагом вошел в столовую маркиз. – Встаньте, пожалуйста.

Под горящими от любопытства взглядами Лексинталя и прислуги, я поднялась. Подождала, пока его сиятельство подойдет.

– Позволите приколоть брошь?

Конечно, я позволила. А когда лорд Риккардо невозмутимо отправился на свое место, опустила глаза и взглянула.

– Свинья! – констатировала я, рассматривая золотую свинюшку с розовой эмалью и драгоценными камушками на ушах, мордочке и копытцах. Хвостик закручивался спиралькой и весело торчал вверх.

– Свинка! – исправил меня маркиз. – Вам идет.

– Ой, я не могу, – уронил лицо в ладони Лекс и затрясся, ухохатываясь.

– Спасибо, – с трудом сдерживая смех, поблагодарила я. – Чувствую себя не свинкой всё же, а свинаркой.

Я подняла подарок мальчишки и продемонстрировала главе семейства.

– О! Лекс, ты меня опередил. Так что же, Эрика у нас не свинка, а прекрасная свинарка?

Слуги сновали вокруг стола, подкладывая нам еды и разливая напитки, и по их сияющим от смеха глазам было видно, как всё это смешно выглядит со стороны.

– Боюсь, что так, пап. Раз уж я поросенок, а ты хряк, то Эрика – наша свинарка.

– Какой кошмар! – шуточно ужаснулся маркиз ди Кассано.

Следующие три дня мне пришлось потратить на поиски достойного ответа. Не могла же я спустить такое безнаказанно.

В итоге Лекс получил от меня булавку для галстука. Серебряная свинья была разделена тонкими линиями на части тела, как их разделывают мясники. И на каждом участке была выгравирована надпись с названием: рулька, филей, окорок и прочее.

С невозмутимым видом я сама приколола ее на галстук Лексинталя, поправила, полюбовалась и заявила:

– Теперь ты никогда не ошибешься. Точно будешь знать, чем тебе грозит плохое поведение.

– Что?! Ты угрожаешь ребенку? – заголосил парень, выше меня ростом, и помчался к зеркалу. Изучать. Рассмотрел и прокомментировал: – Потрясающе! Где ты нашла такую штуку?

– У мясников, – невозмутимо ответила я. – Пойдем есть свиную рульку. Я к ужину велела приготовить.

Лексинталь хохотнул, поправил мой подарок, нашел на нем надпись «рулька» и погладил кончиком пальца.

Спустя несколько минут подарок получил и маркиз.

– Ваше сиятельство, извольте принять, – чопорно заявила я и вручила сверток.

– Что это? – не понял он, распаковал и вытянул перед собой. – Это что?!

– Шейный платок, – невозмутимо пояснила я, краем глаза глянув на Лекса, который принялся грызть салфетку, чтобы не смеяться в голос.

– Розовый?

– Чтобы подходил по цвету к моей свинке. – Я поправила брошь, которую с удовольствием носила не снимая эти три дня, лишь перекалывала на разные наряды.

– С черным?

– Ну, я подумала, вы мужчина. Не помешает немного брутальности, – опустила я глаза.

– Но почему этим черным вышиты на розовом фоне веселые поросята?!

– Ы‑ы‑ы‑ы... – Прорвалось из Лексинталя.

– Это хряки, – любезно пояснила я. – Эксклюзивная вещь. Выполнена на заказ по моим эскизам. Ручная вышивка шелковыми нитями по шелку. Вы присмотритесь, у хряков глазки даже есть. Это черный бисер.

– О‑о‑о‑о... – застонал Лекс и сполз под стол, откуда понеслись совсем уж неприличные звуки.

Его сиятельство с каменным лицом рассматривал нежно‑розовый