– Да как умудрился?!

Я ещё прибавила ходу, ища их глазами… а, вон он, на берегу рядом с адептами Эона. Едва успела затормозить, выбив большую воронку в песке жёсткой посадкой на ноги. Да, живой, только ноги поломаны!

– Как?! У тебя же такие щиты, – воскликнула я.

Фрей виновато улыбнулся, пока два адепта выравнивали положение ног и лечили. Из-за бессмертия у него в любом случае восстановится дело, даже шрамов быть не может. И видимо ему вкололи обезболивающее.

– По мне очень сильно врезали разным оружием, в том числе с астралом и я полёт потерял. Слишком высокая скорость была. В воду упал ногами вперёд. Оказывается она… твёрдая.

– Представь себе, – пробормотала Катар. – Но ничего, тело даже не умерло.

– Ох, ладно. Займитесь проверкой пещер. Я сама его долечу, – сказала я. Адепты кивнули и улетели проверять гору. Я де сама построила мощное заклинание исцеления. – Будь осторожнее, ладно? Не торопись проверять свою бессмертность.

– Буду, честно.

– Вот и хорошо, – я посмотрела на Амараллис, она, уже отвернула к Мардрайгу.

– Лететь можешь? Интересно, что там. Кости уже срослись.

– Да, без проблем. Боли всё равно не чувствую, – я помогла ему подняться, не переставая исцелять. Мы неспешно полетели к Мардрайгу.

Глава 37. После шторма

Мы с Фреем, которого я продолжала подлечивать, приземлились на берег. Куски льдины плавали вдали, а на берегу сидел израненный старик в бордовой с золотом мантии и той же короной четырёх загнутых назад волнистых рогов. Грейсаг, стоял, сложив руки на груди и сверля дракона взглядом. Митра недвусмысленно целилась в него ледяной сосулькой. Да и у Теодора явно руки чесались.

– О, ты вовремя, – сказала Амараллис. – Как раз вытащили. Ну что, дракон, вечной жизни захотел, не так ли?

– Это естественное желание. Убейте меня, вы победили, – низким хриплым голосом сказал Мардрайг. Ману потратил, а раны с тела дракона перенеслись и на него в относительно масштабе, и лечить его не спешили, но он достаточно крепкий и понял, что ему конец.

– Не сомневайся, ещё почитаем тебя. И даже желание понятно, хотя ты всё равно бы не мог жить вечно. Может ещё тысяч тридцать-сорок ваших лет. Потом рассыпалась бы душа и, не сомневайся, даже самые великие силы вселенной ничего не могут с этим сделать.

– Это тоже срок. И я не верю, хотя и не вижу смысла лгать мне. Семариэль сказал иное.

– О, так ты в курсе про Тень Времён. Знаешь, поговоришь нормально и умрёшь легко. Кем он вами представился?

Мардрайг сощурил багровые глаза.

– Он бог огромного региона космоса, населённого и множеством иных существ. Вы даже не представляете против кого пошли.

– Брось запугивать нас, – усмехнулась я. – Он старый трансцендентный галактической цивилизации. Да, этого региона космоса, но крупицы в огромной вселенной. Но его жизнь подходит к концу, и он собирался её продлить, в том числе за счёт этого мира. Перед тобой, давай для простоты, посланцы Времени Эона и Милосердия Сорай, тех кто защищает вселенную от таких как вы. Готовых расплатиться миллионами жизней, целыми мирами за свою шкуру. Смерть Семариэля вопрос времени, он может лишь прятаться, поскольку его прихлопнут как только обнаружат как вас сейчас.

Мардрайг смотрел на меня.

– Ложь. В вас иная сила. Ещё одна война богов, просто уровень повыше, я всё понял.

Амараллис засмеялась.

– Думай как хочешь. Главное не зли Терминус.

– Вы можете лишь пытать сражённого, как низко, – фыркнул он.

– О-о-о-о нет, – протянула я, – я могу использовать на тебе удивительное заклинание, и в данном случае правильнее будет назвать его проклятием бессмертия. Ты будешь жить до предела души, даже потеряв тело, душа неосознанно вселится в другое существо, вытеснив душу и преобразует тело в твоё. Лишь урон по душе сможет окончательно убить. А ещё есть заклинание, что не позволит тебе использовать ману, даже твою способность обратиться. Мы отправим тебя в дикий мир, где нет урона по душе, чтобы ты тысячи лет скитался там как бессильный дикарь, тело которого может убить простое животное. Убить, только чтобы ты вновь возродился. Так что не зли меня.

«О, кто-то недоволен из-за раны Фрея?» – Спросила Сорай.

«Нет, даже не он виноват. Я не столь примитивна. Скорее вспоминаю все те души людей, сколько убитых по его вине. А ещё запугиваю, конечно. Напрягаться ещё ради этой ящерицы? Слишком много чести».

«Ох, должна извиниться», – хмыкнула она. Мардрайг тупо смотрел на меня и… кажется поверил. Сжался, растерял гордую осанку побеждённого но не сломленного. Хех.

– А теперь вернёмся к повестке. Опустим этическую сторону такого обращения с душами и причины, почему это запрещено. Опустим вполне понятное желание получить бессмертие. Ты правда готов был заплатить своим родным миром за эту возможность?

– Мир остался бы более-менее целым. Я понимаю, сдвинулись бы зоны высокой маны, некоторые ослабли бы, а здесь появилась бы зона экстремально высокой. Кто-то бы переселился, кто-то из слабых бы погиб… – он осторожно посмотрел на меня и видимо решил не договаривать что-то вроде «такова судьба» и «был готов пожертвовать некоторой частью живущих».

– И создать тут аномалию класса «расслоение реальности»? – Вздохнула Амараллис. – Или просто эпичных масштабов гейзер маны? Перенаправить Семариэлю энергию планеты в целом.

– Всё бы получилось, – сказал Мардрайг.

– Да, вероятно. Но вы не представляете, что стало бы с миром, в котором так течёт мана. Да, остался бы живым, но резкий сдвиг опасных зон в сочетании с потерявшими территории монстрами привели бы к бойне. Чудовищные аномалии по всему миру убили бы ещё больше людей, ведь нормально работать с манатоками вы не умеете и вообще их редко трогают в живых мирах, только при терраформинге и ждут, пока всё устаканится. Вы бы вызвали настоящий апокалипсис, конец света, в которым выжили бы горстки народов в рухнувших империях.

– Ничья жизнь не стоит стольких, – сказал Грейсаг. – Мог уйти как мастер магии, но теперь ты всем запомнишься как одна из самых отвратительных тварей, что породил этот мир.

– И что самое ироничное, на эксперименты по пересадке души мы бы внимания не