“Медицинский бокс брать?” - пришел ответ. Я рассмеялась и покачала головой.

Мы с ученым все же сходили на свидание. Но в нем не было какого-то романтического подтекста. Я сразу обозначила для господина Ройтера свою позицию - у меня есть моя тройка и других мужчин в моей жизни не будет. Наша связь с Рином, Стефаном и Дрейком слишком крепкая, чтобы добавлять туда кого-то еще. Микел все понял и принял, и, в итоге, мы остались с ним в теплых отношениях. Его мужской интерес ко мне довольно быстро перерос в дружеский. А хороший друг на Миране мне тоже был нужен. Тем более друг, проверенный в таких экстремальных обстоятельствах.

Мои мужья не были против нашего общения, так как Микел за время судов сблизился и подружился и с ними. К тому же они помогли ему с получением гранда на исследования. Я верила, что этот приятный, смелый и добрый мужчина, благодаря которому выжил Рин, и при участии которого мы выбрались с базы “Зета”, обязательно найдет свое счастье, даже несмотря на статус беспечатника. Возможно, они с господином Бронком совершат какой-нибудь научный прорыв и смогут когда-нибудь изменить ситуацию с искривлением пси-потоков у некоторых мужчин, и такое явление как “феномен беспечатника” исчезнет с лица Мирана навсегда.

***

Этот месяц получился очень насыщенным. На следующий день после замыкания мужчины сделали мне предложение по старым земным обычаям - с кольцом и цветами. Да, кольцо у хитрых миранцев было с собой. По законам Мирана этого делать было не обязательно, но Рин, Дрейк и Стеф решили последовать традициям моих предков.

А позавчера состоялась наша свадьба в зале торжеств Бригстана. Очень скромная и с минимальным числом гостей. Только родственники, семьи наших соседей Эммы и Фреи и несколько коллег моих мужчин с семьями. Удалось даже подключить по гало-связи мою маму с ее женихом, бабушку и Дениса с невестой. Мама даже всплакнула пару раз от переизбытка эмоций. Хотя на самом деле процедура регистрации была короткой и лишенной романтики.

В присутствии представителей Совета планеты и комитета по защите замыкающих мы вчетвером приложили ладони к сканеру и официально стали одной семьей по законам Мирана. У мужчин проверили печати и зафиксировали полное прохождение замыкания.

Подготовку к свадьбе взяли на себя матери Рина и Дрейка, за что я им очень благодарна. Именно они помогли и со свадебными нарядами, и с какими-то мелочами, которые мы могли не предусмотреть. Потому что у нас бы просто не хватило на это времени. Я начала усиленную подготовку к учебе и промежуточным экзаменам, чтобы подтвердить свой флоданский диплом. А также проходила медицинские проверки, сдавала недостающие часы налета на симуляторах. В общем, сил на что-то еще просто не оставалась.

Стефану в связи с ситуацией с матерью пришлось фактически взять на себя руководство всеми ресторанами своей семьи. Потому что его отцы были раздавлены случившимся и попросили передышку от рабочих вопросов. Они не прекратили общение с сыном и не просили его ходатайствовать за смягчение наказания для миры Трисы, таким образом полностью признавая нашу правоту и ее вину.

Рину пришлось еще пару недель посидеть дома, а потом пройти необходимые проверки, чтобы его снова допустили к полетам.

Дрейк пропадал в ведомстве, которое активно занималось поисками оставшихся беспечатников. Почти вся группировка была арестована, но вот дока так и не нашли. По последним данным ему удалось ускользнуть с Мирана с несколькими подельниками.

Мне и Рину пришлось принять участие в нескольких судебных процессах в качестве свидетелей. В одном из них обвиняемой была Элекса, сестра Стефана. Ей смягчили наказание в связи с ее зависимостью и отправили лечиться в закрытое учреждение. Только на суде я увидела эту женщину в первый раз. Жалости я к ней не испытывала, да и особого раскаянья на ее лице не заметила.

Сегодня должен был состояться суд над мирой Трисой. Мы уже знали, что наказание для нее будет мягким, так как правосудие к женщинам на Миране все же более лояльно, чем к мужчинам. К тому же у матери Мтефана были подтверждены некоторые психические проблемы. Уже потом я узнала, что они, скорее всего, связаны с гибелью третьего ребенка еще до его рождения, на раннем сроке беременности, которая произошла несколько лет назад. Это вскрылось уже в процессе расследования. И никто из семьи Стефа об этом не знал. Это несколько смягчило меня в отношении миры Трисы, я даже испытала к миранке жалость, но простить свою свекровь за ее слова и поступки так и не смогла. И, кстати, в кабинете Стефана нашли записыватель который фиксировал данные и передавал их его матери. Так что вины моего мужчины во всем произошедшем не было никакой.

Вилана также понесла наказание. Ее отослали в другую часть планеты, наложив ряд ограничений, а также предварительно инициировав подбор “резервных троек”, так что уехала миранка не одна, а с будущими мужьями.

У моих родных на Флодане также произошли некоторые изменения. Денис скоро должен был жениться и по секрету сообщил, что его невеста, очень милая зитарка Ия, беременна. Так что скоро я буду тетей. Моя мама согласилась выйти замуж за медика, который ухаживал за бабушкой, и решила остаться на Земле. Бабушке стало лучше, и угроза для ее жизни миновала. Старушка теперь строит маму и будущего зятя. Да, мама, кажется “закон бумеранга” сработал и на тебе.

О Лиаме мне рассказал брат. Мой бывший друг... исчез. Да, вот так взял и исчез. И поиски его ни к чему не привели. Я решила никогда больше не спрашивать своих мужчин о дальнейшей судьбе Лиама. Но помнила слова Рина: “Он исчезнет. Это не обсуждается. Он обидел самое ценное, что у меня появилось, поэтому я буду карать его по законам Мирана. Он отправится на рудники куда-нибудь за задворки галактики. А что будет с ним дальше, только высшим силам решать. Но обратно он точно уже никогда не вернется”. Видимо, мой майор выполнил свое обещание.

Мы продолжаем жить в нашем доме. На планету стремительными темпами пришла весна. Снег начал таять, обнажая прошлогоднюю траву, а планета постепенно выходила из зимней спячки. И в нашей с моими миранцами жизни начался новый этап. Недавно я стала женой тройки Вейс-Эйрин-Фолд, сегодня стала кадетом военной академии. Моя жизнь на Миране обрела четкое будущее и сейчас изначальные мысли о моей участи после переезда сюда казались мне нелепыми и совершенно не