Древнего Египта и отождествляет с античным богом Гефестом (Феостом). Отсюда Сварог – не только бог неба, но и властелин огня. По Ипатьевской летописи, Сварог (Феост) научил людей ковать оружие (до той поры они бились камнями и палицами) и установил цивилизованные морально-правовые нормы, в частности моногамию в брачных отношениях: «…Установил одному мужчине одну жену иметь и жене за одного мужчину выходить; если же кто нарушит этот закон – ввергнут его в печь огненную. Того ради прозвали его Сварогом и почитали египтяне». Здесь налицо прямое и внятное указание как на контакты между древними египтянами и праславянами, так и на общие корни их верований.

Имя Сварог происходит от того общеарийского корня, который получил в санскрите звучание izvara: 1) «бог», «всевышний»; 2) «господин», «повелитель»; 3) «хозяин», «владелец»; 4) «супруг» (от iz – «владеть», «властвовать», «управлять», «мочь»). Некоторые исследователи настаивают, что изначально Сварог именовался Исварог (что полностью соответствует древнеарийскому корню). Можно и дальше предположить, что в процессе языковой эволюции и разделения народов общеарийское понятие божества – Исвара соединилось с общеславянским именем Рарог («огонь» и, кроме того, «сокол»). Получилось Исвара Рарог (бог Огонь), что в дальнейшем превратилось в более краткое имя – Сварог. Стихию огня в древнеславянском пантеоне олицетворял еще один бог из окружения Сварога – Сварожич. В анонимном антиязыческом сочинении «Слово некого христолюбца» про наших, уже крещеных, предков-двоеверцев говорится:

«И веруют в Перуна, и в Хорса, и в Сима, и в Регла [имеется в виду загадочный Семаргл. – В.Д.], и в вилы, их же числом тридесять [в некоторых списках – тридевять. – В.Д.] сестрениц; глаголют невегласи [невежественно. – В.Д.] и мнят богынями, и тако кладут им требы и короваи им молят, куры [петухов, посвященных Перуну. – В.Д.] им режут; и огневи молят, зовуще его Сварожичем…» [Реконструкция Е.В. Аничкова с моими уточнениями].

Исходя из того, что суффикс -ич означает обычно отчество, можно предположить, что Сварожич-Огонь считался сыном Сварога. Действительно, огонь – ближайшая стихия, родственная свету. Элементарный опыт свидетельствует: свет бывает без огня, огонь без света – никогда. Следовательно, свет обладает некоторой самостоятельной сущностью, хотя и предполагает обычно наличие какого-либо источника; чаще всего им выступает огонь. Отсюда и древние мифологические представления о космическом огне: он тесно взаимосвязан с космическим светом, но не обязательно ему предшествует. Иногда и тот и другой выступают как тождественные начала. В позднейшем миропредставлении под влиянием христианской эсхатологии космический огонь «переместился» в преисподню и начал носить в основном устрашающую функцию «геенны огненной», ожидающей грешников в аду.

Слово «огонь» («огнь») родственно имени древнеиндийского бога огня Агни (agni – «огонь») (рис. 117). В Ригведе – древнейшем своде обрядовой поэзии – значительная часть гимнов посвящена богу огня – Агни. Почему – догадаться не трудно. В нелегких и некомфортных условиях переселенческой жизни огонь давал тепло, свет, защиту от диких животных и жар для приготовления пищи. Огонь же был и стихией, имевшей нерукотворное происхождение (молнии и другие небесные явления, лесные и степные пожары, вулканическая лава и т. д.). Ни в первом, ни во втором случае не требовалось специальных скульптурных или живописных изображений огня, поскольку он всегда был рядом перед глазами. Лишь впоследствии, когда одно из арийских племен завоевало Индостан, подчинив аборигенов и создав в условиях оседлого образа жизни уникальную древнеиндийскую культуру, – появилась возможность и необходимость воссоздавать образ бога огня – Агни в виде скульптурных изваяний.

Рис. 117. Агни – древнеарийское божество огня. Индийская скульптура

В древнерусском языке имеется еще одно название огня – «крес». Корень сохранился в слове «кресало» (вышедшее из употребления приспособление для добывания огня), а также в серии понятий: «красный», «краса», «красивый», «красота», «прекрасный», «краска». С существительным «крес» связан глагол «кресать» или «кресить», означающий одновременно: «высекать огонь» и «воскресать (оживать)». «Игорева храброго полку не кресити», – трагически заключает безымянный автор «Слова о полку Игореве». Нетрудно догадаться, что слова «воскрешать» и «воскрешение» имеют древнейшее дохристианское происхождение и связаны с культом огня и его ролью в первобытной жизни. При высекании огонь-крес всегда как бы воскресал заново, потому-то слово кресить обозначало сразу два понятия – «высекание» и «воскресение». Само слово «крес» и этимологически связанные с ним понятия типа «красный – красивый» близки по смыслу и происхождению с церковнославянским «крада», что означает «костер», «огонь», «жертвенник». (В русском языке слово не употребляется, однако корень сохранился в словах с иным смыслом: «украдкой», «украденный» – от глагола «красть».) Общий корень здесь вполне уместен: огонь-крес способен и украшать (красить – к тому же красным пламенем), и красть (сжигать дотла так, что не останется никаких следов, то есть сгораемая вещь исчезает, крадется). Общеиндоевропейский корень «крес» обнаруживается и в имени Крез (произносится [kres]) – так звали последнего царя древней Лидийской державы (VI век до н. э.), чье имя вошло в поговорку: «Богат как Крез».

Напрашивается семантическое различие между понятиями «огонь», с одной стороны, например, берущего начало от санскритского agni, видимо, означавшего естественный огонь, сохраняемый в угольях, и, с другой стороны, понятием «крес», вероятнее всего означавшим искусственный огонь (то есть полученный путем высекания), жертвенный огонь. В этом случае ближе всего по смыслу и звучанию для слова «крес» окажутся слова krati («жертва», «сила», «мощь», «действие» и др.) и kruy-a («жертвоприношение», «жертвенный обряд»; «действие», «работа», «труд» и др.).

Есть достаточно оснований предполагать, что от слова «крес» образовано и понятие «крестьянин», означавшее первоначально не столько огнепоклонников, сколько людей, расчищавших землю под пашню путем выжигания лесных участков.

Скорее всего, само понятие «крест» (пересечение двух предметов) происходит от понятия «крес» (огонь) – отчего оно так быстро и органично прижилось на Руси. Такую этимологическую зависимость можно объяснить по-разному. Известны, например, крестообразные поминальные курганы, на вершинах которых возжигался священный огонь; существовали жертвенники огня с крестообразной символикой. Крест считается общемировым символом (горящего) солнца. Наконец, существует древнейший обычай получения живого огня путем коллективного действия. В заповедном месте на землю укладывалось сухое бревно, перпендикулярно к нему ставилось другое сухое заостренное бревно (в итоге получался крес), которое и вращалось с помощью веревок достаточным количеством людей (рис. 118).

В стародавние времена огонь таким способом получали и без коллективных усилий – с помощью двух сухих палочек (дощечек), располагаемых крестообразно. Данный факт, известный из истории материальной культуры народов всех континентов (включая австралийцев и индейцев обеих Америк), давно привел ученых к выводу, что крест издревле символизировал огонь.

Рис. 118. Добывание священного «живого» огня. Реконструкция по данным А.Н. Лявданского. 1928 г.