— Складно говоришь, а когда вы забирали Миру, когда Винсент нагло и подло отнял её у меня, эти мысли тебя не посещали!? — выкрикнул он.

— Прости, тогда я ничего не мог сделать, я более заботился о нем, нежели размышлял о твоих чувствах, я даже не был уверен, искренни ли они. Я сожалею, Крит, не знал, чем это обернется…

— Чем же это обернулось, что с ней сейчас, что вы с ней сделали, что Винс сделал с ней!? — с особой злобой охотник произнес его имя. Все-таки чувства взяли над ним верх, желание узнать всё об участи Миры, полностью овладело им.

— Ничего, — после короткой паузы ответил Арон, — хоть я с ней и не общаюсь, с Винсентом у них тоже ничего не складывается, не трудно представить в каком она состоянии. Я понимаю тебя, я знаю, что такое страх потерять любимого человека…

— Может ты и знаешь, что такое страх, но сама потеря тебе не ведома! — снова резко перебил Крит, — и как бы ты не заботился об этом ублюдке, я его всё равно убью! Грегориан, что ты решил? — Арон только хотел угомонить Крита, ведь жизнь Винсента для него многое значила, как тоже обратил свой взгляд на серафима, ведь последнее слово было за ним.

— Похоже, пришла пора выполнить обещание, к тому же Орден предоставляет для этого прекрасную возможность, — услышав это, Крит облегченно вздохнул, и перед его взором предстала Мира, которую он очень скоро увидит, — быть может, при других обстоятельствах я бы остался в стороне, но Ривардо точно не обрадует эта новость, — Крит одобрительно кивнул.

— К тому же, связь членов Ордена с демонами нам не дает покоя, — продолжил серафим.

— О чем вы? — удивился первоподданый.

— Видишь ли, Арон, в царстве теней сейчас напряженная обстановка — о моём существовании стало известно, а слух пустил один мерзкий демон, который выведал это у кого из ваших, думаю, ты представляешь, чем грозит раскрытие моей тайны среди демонов, — Арон застыл, сердце на мгновенье сжалось, а в глазах отразился ужас. Полушепотом он проговорил:

— Нет, что я наделал…

— То есть, ты? — Крит и Грегориан недоуменно уставились на него.

— Это я расска… — Арон внезапно затих. Из его груди вырвалось черное изогнутое лезвие, тут же запылавшее пламенем. Первоподданый издал хрип и повалился на стол, постепенно его тело окутало золотистое сияние, и он начал исчезать.

— Я уж думал, обо мне забыли, — раздался противный хитрый голос откуда-то снаружи, потом неизвестный злорадно рассмеялся.

— Некрос! — прогремел Грегориан и сорвался с места, Крит последовал за ним.

Демон и падший ангел выбежали из грота и уставились на фигуру в центре площадки. Некрос, довольно ухмыляясь, ожидал их. Теперь Крит мог подробнее рассмотреть этого пресловутого убийцу. Узкое лицо с отвратительными шипами, загнутыми кверху, глаза исполненные злорадства и презрения, сочетались с длинным и худым телом. Некрос и впрямь был истинным представителем своей породы.

— Слишком он уж стал сентиментальным, — прошипел убийца, — хочу человеческой жизни, чтобы все жили в любви и заботе, чтобы люди были свободны… Жалкий человечишка, — его рот снова расплылся в улыбке.

— Арон был очередной твоей пешкой? — спросил Грегориан, грозно смотря на Некроса.

— Да, и он исполнил свою роль даже лучше, чем я рассчитывал, мой план продвигается, — с наслаждением отвечал убийца.

— Тогда мне стоит прикончить тебя прямо сейчас.

— А, а, а! — резко выпалил Некрос, пригрозив серафиму рукой, — я не настроен драться, к тому же у тебя вскоре появятся более серьёзные враги, нежели я — прибереги силы, — с издевкой закончил он.

— Зато я настроен, — к диалогу подключился Крит, — ты пустил слух в темном царстве о Грегориане, ты подставил под удар всё человечество!

— И что с того? — продолжал глумиться Некрос.

— Крит, стой! — выкрикнул Грегориан, но поздно — охотник уже исчез. Появившись перед убийцей, он рассек лишь воздух. Секундой позднее, Некрос появился за спиной у Крита и подставил к его горлу кинжал, второй же рукой заблокировал руку с мечом. Охотник хотел вырваться, но понял, что вряд ли успеет.

— Ты такой опрометчивый, мальчишка, как же ты выжил в схватке с Ривеном?

— Чего ты добиваешься Некрос, — опередил Грегориан, казалось, его не особо волновало, что Крит в заложниках или он был уверен, что Некрос его не убьет? — ты и впрямь хочешь уничтожить целый мир?

— Конечно, я же демон и таких, как я много — это наша природа, наша суть. Ты не понял этого, когда осквернял свою сущность, серафим? — он с презрением выкинул это слово, — демоны сильнейшие из всех, и мы должны стоять во главе. Люди — это ошибка природы, которую я с радостью исправлю, но на этом я не остановлюсь. Думаешь, куда двинутся полчища разъяренных демонов после уничтожения земли? К небесным вратам, мы уничтожим их всех, и всё будет принадлежать нам. Воины небес нас не остановят — ты тому доказательство.

— Сколь самоуверенные речи, демоненок, то, что я покинул небеса и, что кара за это меня до сих пор не достигла — моя заслуга и вовсе не говорит о том, что небесные армии не дадут вам отпор! — говорил Грегориан, держа грозную манеру.

— Допустим, но на людей-то им уже точно плевать, даже они заметили бесполезность их существования, — Некрос недолго хохотал, затем продолжил, — единственной преградой является Орден Света. Признаю, то, что они затеяли, меня тоже немного потрясло, но вы же не дадите этому осуществиться, не так ли? Как же всесильный Ривардо отреагирует на эту новость, ты же не думаешь, что теперь он останется в стороне? Это очевидно — Ордену приговор подписан, и здесь я преуспел. Ароном оказалось так легко манипулировать, благодаря его… уже бывшей жене и дочке, ха ха. Я предполагал, что его заставят стать полудухом и рано или поздно он встретится с тобой, мне оставалось лишь внимательно за ним следить, и вот результат — Некрос злорадно улыбнулся.

— Уж больно умным ты стал, раньше ты не отличался этой чертой. Возможно, для Ордена всё кончено, но не для людей и небес, твои апокалипсические мечты не сбудутся, — уверено ответил Грегориан.

— Не обманывай себя, падший ангел — всё уже началось, темное царство — это только начало. Новость о тебе распространится, чтобы ты теперь не предпринял. Мне вообще можно ничего не делать, а просто наслаждаться зрелищем в сторонке, но это не по мне — нельзя отказывать себе в удовольствии убить сотни,