Рука Драко шевельнулась в лёгком, быстром жесте с оттопыренным большим пальцем.

Большинство слизеринцев пребывало в полном замешательстве. Некоторые из них завороженно смотрели на профессора Квиррелла. Блейз Забини наблюдал за Гарри с изучающим, заинтригованным выражением на лице.

Профессор Квиррелл поклонился.

— Это вам спасибо, Гарри Поттер, — всё с той же широкой улыбкой сказал он, а потом повернулся к классу. — У нас, хотите верьте, хотите нет, есть ещё полчаса до конца урока. И этого достаточно, чтобы познакомить вас с заклинанием Простого Щита. Мистер Поттер, конечно, свободен. Он заслужил отдых.

— Я могу...

— Дурачок, — беззлобно сказал Квиррелл, и класс рассмеялся. — Вас позже научат одноклассники — или даже, если потребуется, я сам в индивидуальном порядке. Но прямо сейчас вы выйдете в третью дверь слева с другой стороны помоста, и там вы найдёте кровать, широкий выбор разнообразных сластей и кое-что полегче из библиотеки Хогвартса. Свои вещи оставьте тут, особенно учебники. Вперёд.

И Гарри покинул класс.

Глава 20. Теорема Байеса

То, что может быть уничтожено Роулинг — должно быть уничтожено.

* * *

Гарри смотрел в серый потолок небольшой комнаты, в которой он лежал на мягкой складной кровати. Он порядком уменьшил запас сладостей Квиррелла — изысканных пирожных и шоколадок, усыпанных карамельной крошкой и бусинками сахара. На вид они были очень дорогими и оказались достаточно вкусными. И он не чувствовал ни малейшего угрызения совести — всё-таки это совершенно заслуженное угощение.

Гарри не пытался уснуть — он боялся того, что произойдёт, когда он закроет глаза.

Он не пытался читать — сосредоточиться было бы невозможно.

Удивительно, несмотря на усталость, мозг Гарри продолжал работать и работать. Он, конечно, терял остроту, но вот отключаться не желал.

Гарри переполняла радость победы.

Тут явно не обойтись начислением одного балла по программе «Как не стать Тёмным Лордом». Интересно, что бы сейчас сказала Распределяющая шляпа?

Профессор Квиррелл не зря говорил, что Гарри последовал тропой Тёмного Лорда. Он и сам мог бы увидеть сходство, если бы соображал чуть быстрее...

«Вполне очевидно, что Тёмный Лорд вовсе не выиграл в тот день. Его целью было изучение боевых искусств, но он не получил ни единого урока.»

Гарри вошёл в класс зельеварения с желанием научиться зельеварению. Но не получил ни единого урока.

Профессор Квиррелл узнал об этом, понял всё с пугающей ясностью, дотянулся до Гарри и сдёрнул с пути, который превратил бы его в копию Сами-Знаете-Кого.

Раздался стук в дверь.

— Урок закончился, — послышался тихий голос профессора Квиррелла.

Гарри подошёл к закрытой двери, и вдруг ему стало не по себе. Затем он услышал отдаляющиеся шаги и напряжение постепенно пропало.

Ну и что это было? То самое, за что профессора в конце концов уволят?

Гарри открыл дверь. Профессор Квиррелл ждал его в нескольких метрах от двери.

Он это тоже чувствует?

Они прошли по пустому помосту к стоявшему на возвышении столу профессора, на который Квиррелл тут же опёрся, а Гарри, как на первом уроке, остановился у возвышения.

— Итак, — сказал профессор Квиррелл. Почему-то было понятно, что настроен он дружелюбно, хоть его лицо и было сейчас привычно серьёзным. — О чём же вы хотели со мной поговорить, мистер Поттер?

У меня есть таинственная тёмная сторона. Нет, не самое удачное начало разговора.

— Профессор Квиррелл, ну теперь-то я сошёл с пути Тёмного Лорда?

Профессор внимательно посмотрел на мальчика.

— Мистер Поттер, небольшой совет, — торжественно, хоть и с лёгкой усмешкой, сказал он. — Существует такое понятие, как «чересчур хорошее выступление». В реальности люди, которых только что били и унижали в течение пятнадцати минут, вряд ли поднимутся на ноги и милостиво простят своих обидчиков. Так человек поступает, только если хочет убедить окружающих в том, что он не Тёмный...

— Невероятно! Вы готовы любое наблюдение вывернуть так, чтобы оно подтверждало вашу теорию!

— А сейчас чуть-чуть переборщили с негодованием.

— Что же мне сделать, чтобы вас убедить?!

— Убедить в том, что у вас нет желания стать Тёмным Лордом? — уточнил профессор Квиррелл, уже не скрывая веселья. — Думаю, для этого вам достаточно поднять правую руку.

— Что? — не понял Гарри. — Но я могу поднять руку независимо от того... — он осёкся, чувствуя себя тупицей.

— Именно, — подтвердил профессор Квиррелл. — Вы можете поступить как вам угодно, но меня ни в чём не убедите, поскольку я буду знать, что делается это именно с такой целью. Если выражаться точнее — я, конечно, допускаю, что существуют абсолютно хорошие люди, хоть ни одного и не встречал. Но тем не менее считаю совершенно невероятным, что кто-либо, избиваемый на протяжении пятнадцати минут, поднимется и в порыве милосердия всех простит. С другой стороны, гораздо менее невероятно, что мальчик просто решил устроить представление, дабы убедить учителя и сокурсников в том, что он — не будущий Тёмный Лорд. Значение поступка не в том, на что он похож внешне, а в мотивах, которые делают поступок более или менее вероятным.

Гарри моргнул. Только что ему объяснили разницу между репрезентативной эвристикой и определением истинности суждения по Байесу, и это сделал волшебник.

— С другой стороны, — сказал профессор Квиррелл, — любому хочется произвести впечатление на друзей. Для этого не обязательно быть Тёмным магом. Так что ответьте честно на мой вопрос — и мы не будем считать это каким-либо признанием. О чём вы думали в тот момент, когда отказались от мести? Был ли ваш порыв к всепрощению искренним? Или вы просчитывали, какое впечатление произведёт ваш поступок на зрителей?

Иногда мы творим собственную песнь феникса.

Но Гарри решил не озвучивать эту мысль. Профессор Квиррелл наверняка ему не поверит, а может даже станет меньше его уважать