он собирается снова заснуть, когда он внезапно тянется ко мне. Одна рука просунулась под меня, другая обвилась вокруг, чтобы схватить меня за задницу. Он притягивает меня к себе, и когда мы оказываемся вплотную друг к другу, лицом к лицу, он кладет свой подбородок выше моей головы.

Я прижимаюсь к нему, слушая ритм его сердца, взволнованная тем фактом, что он совпадает с моим. У меня покалывают пальцы на ногах.

— Это так? Как насчет того, чтобы я держал рот на замке, когда в следующий раз съем тебя? — он прижимается ко мне бедрами, не сильно, но и не совсем мягко.

Мне, не дано шанса, взять свои слова обратно. Он убирает руку с моего зада, чтобы проникнуть под рубашку, прижимая ладонь к обнаженной коже моего позвоночника. Его большой палец успокаивающе поглаживает близлежащий позвонок. Оставив поцелуй на моей макушке, он хрипло бормочет:

— Давай снова ляжем спать, детка.

Я не расслабляюсь. Несколько минут мы остаемся вот так, прижатые друг к другу, его глаза закрыты, мои широко открыты. Я все еще прискорбно бодрствую, но сейчас в моей голове только одна мысль.

Как мне заставить его признаться? Я имею в виду, это же очевидно? Я ему нравлюсь. Он хочет меня, как бы я его ни заполучила. Вот что он сказал.

Часть меня хочет разбудить его и рассказать ему. Что я чувствую, о лучах жидкого золота, сияющих внутри меня. Рассказать ему о том, как он заставляет меня бороться за то, чтобы сохранить невозмутимое выражение лица, о моей естественной реакции на его сияющую улыбку.

Но другая часть меня колеблется и насторожена. Мне следует узнать его поближе? Потому что я многого не знаю. Время, которое мы провели вместе, не дало мне возможности покопаться в его психике. Конечно, в основном это моя вина, учитывая то, как я относилась к нашим связям и как быстро меняла тему с чего-либо серьезного.

Смогу ли я терпеть его несовершенства и принять его прошлые ошибки? Примет ли он меня? Я не идеальна. Я так хорошо это осознаю. Но я надеюсь, что он все равно захочет меня.

И что мне делать с вопросами, которые у меня возникают по поводу того, что я уже наблюдала? Я задаюсь вопросом о его прошлых отношениях, особенно о том, что у него было с Отэм, которую я определила в ту первую ночь, когда мы говорили о любви. И у меня есть вопросы по поводу той едва скрываемой ярости, которую он проявил сначала в кафе, а затем за ужином во время речи Джефферсона Родни. Он печально известен тем, что затевает споры и драки с другими игроками на поле, особенно во время первых нескольких игр, когда он оправился от травмы. Удаления не были ему неизвестны.

Я никогда не была терпеливым человеком или притворялась таковой, поэтому я не собираюсь извиняться за то, что вернула Отиса в состояние сознания. Я не буду задавать ему вопросы, которые вертятся у меня в голове, но я поговорю с ним о чем-нибудь существенном. Я заведу разговор, который на какое-то время успокоит меня и заложит надлежащую основу для моих чувств.

— Ты не спишь? — шепчу я.

Он стонет и ослабляет свою хватку на мне. Я пользуюсь этой возможностью, чтобы протянуть руку и включить прикроватную лампу, быстро зарываясь обратно в его объятия.

— Что выдало это? Закрытые глаза или ровное дыхание?

Я провожу рукой между нами и кладу ладонь ему поверх боксеров. Он не может не отреагировать, каким бы сонным он ни был.

— Это был твой подергивающийся член.

— Ты, пытаешься оставаться нежной, когда к тебе прижимается красавчик, — говорит он с улыбкой.

— Позволь мне найти красавца, к которому можно прижаться, и я дам тебе знать, как все пройдет.

Он возмущенно выпускает струю воздуха над моей головой.

— Это просто невежливо, Мириам.

— Должна ли я отступить?

— Я бы тебе не поверил, даже если бы ты это сделала.

— О, не будь таким. Мне жаль.

— Какое неубедительное извинение, — его голос звучит более бодро, он откидывается назад и долго смотрит на меня. В его глазах клубится темное, туманное облако. Мой желудок сжимается от возбуждения. — Скажи это так, как будто ты это имеешь в виду.

— Как насчет того, чтобы заставить меня говорить серьезно?

Он это делает. Он накрывает мой рот своим. Это мягко и целомудренно, но эффект, который это производит на меня, подобен обжигающему поцелую. Электричество собирается на кончиках моих пальцев и проходит по всему телу, и я воспламеняюсь. Я подавляю дрожь восторга, когда его язык высовывается, чтобы облизать складки моих губ, нежно потираясь о мои собственные, когда я встречаю его влажные облизывания.

Я открываю рот, чтобы углубить поцелуй, но он отступает, наши губы раздвигаются с чавкающим звуком, когда он клюет меня несколько раз, с энтузиазмом, сладко. Я готова обвиться вокруг него и поглотить его целиком, но затем он полностью отстраняется.

Повисает тишина. Когда он, наконец, заговаривает, его слова вырываются с хриплым придыханием.

— На этот раз ты собираешься говорить серьезно?

— Что это значит? — я в оцепенении, желание затуманивает мой разум. Я даже не могу вспомнить, зачем я вообще его разбудила. Было ли это для того, чтобы заняться сексом? Мне больно, мои скользкие бедра об этом свидетельствуют.

— Твои извинения.

Я не могу подавить улыбку.

— Я искренне извиняюсь за то, что не назвала тебя красавчиком.

— И?

Я корчу гримасу и пытаюсь на месте сообразить, в чем еще я должна быть виновата.

— И за то, что не разбудила тебя минетом?

— Да, что ж, это было бы неплохо. Это издевательство, что мы упустили эту возможность, но это не совсем то, что я имел в виду.

Я не могу продолжать играть в эту игру в угадайку, поэтому со вздохом ухожу в отставку.

— Помоги мне, принцесса. Я подавлена.

— Ты также должна извиниться за… — он ждет, широко раскрыв глаза, кивая, как будто я собираюсь последовать за ним, но я этого не делаю. — За то, что разбудила меня, — фыркает он. — Я устал сегодня.

— О, черт, я забыла. Иди обратно спать.

— Слишком поздно. Я не могу уснуть, когда знаю, что ты не спишь, — он стонет, ёрзая на месте, как будто глубже зарываясь в матрас.

Трахните меня. Я действительно чувствую, как по моему телу пробегают уколы радости, ощущение более сильное, чем, когда мы целовались. Я сглатываю, чтобы удержаться от стона обожания.

— Разве ты не такой джентльмен? — я пытаюсь поддразнить, интонация моего голоса