– И уж меньше всего на свете мне хотелось, чтобы ты получила пулевое ранение, пусть и по касательной. Ладно, Тиг. Тогда я поехал. По крайней мере, хоть одно удовольствие – сидеть за рулем шикарного новенького ренджровера. Зед отдал мне свою машину, когда узнал, что тебя вертолетом доставили в больницу.

– Очень любезно с его стороны. – Я недовольно нахмурилась, вспомнив все, что произошло между нами вчера.

– Может, чувствует свою вину? Как думаешь? – Кэл тоже нахмурился. – Мы же все прекрасно знаем, что от любви до ненависти, как говорится, один только шаг. А вчера ты ему дала от ворот поворот. К тому же голова белого оленя – желанный трофей, чтобы выставить его на всеобщее обозрение, повесив дома на стене. Особенно для такого типа, как Зед. Но ты ведь не думаешь, что это именно он стрелял в тебя? Так, Тиг?

– Господи боже мой! – взмолилась я, чувствуя глухие удары сердца. – Я ничего не знаю, Кэл. Честно!

– Извини, что расстраиваю тебя, но из того, что ты мне рассказывала о нем и что я сам успел заметить, этот тип из тех, кто ни перед чем не остановится, чтобы заполучить свое. По крайней мере, здесь ты хоть в относительной безопасности.

– Надеюсь, – вздохнула я в ответ. – Кэл, ты не можешь завтра прихватить с собой еще кое-что из моих вещей? Мой рюкзак и сумка, по-моему, я оставила их на кровати. Мне нужны джинсы, рубашка, свитер и… чистое белье, прости уж за такую просьбу. Мою одежду изъяла полиция для проведения своих следственных мероприятий, а меня вряд ли выпустят из больницы в этом больничном халате.

– Конечно, привезу все, что надо, – пообещал мне Кэл. – Ты тут смотри, не вляпайся снова в какую-нибудь историю, пока меня не будет рядом. Договорились?

– По-моему, сейчас такое невозможно даже для меня.

– О, моя дорогая Тиг, для тебя-то как раз нет ничего невозможного, – улыбнулся Кэл, целуя меня в лоб. – Приеду завтра утром. Если вспомнишь что-то еще из того, что тебе нужно, позвони Берил. Она все передаст мне.

– Спасибо, Кэл. Еще один вопрос, последний… – Я сглотнула слюну, стараясь внутренне успокоиться в ожидании ответа. – Куда они забрали Пегаса?

– Насколько я знаю, он пока лежит там же, где и лежал. Он же является важной уликой на месте преступления.

– Я… я просто хотела попрощаться с ним.

– Я всю выясню и расскажу тебе. До свидания, Тиг. – Прощальный взмах рукой, и Кэл ушел, а я сразу же почувствовала себя страшно одинокой. Все же в Кэле есть что-то такое надежное, что немедленно вызывает у тебя чувство защищенности и полной безопасности. Да разве только это одно? А как он может рассмешить, и как смешил меня, и не раз. Нет, что ни говори, а между мной и Кэлом сформировалась какая-то особая духовная близость. Может, в той, другой жизни мы были с ним родней?

– Здравствуйте, Тигги! – К моей постели приблизилась уже новенькая медсестра. – Меня зовут Джейн. Немного побеспокою вас, но мне нужно снова измерить температуру. – Она вставила термометр мне в рот. – Вот так, чудесно. Какие-нибудь боли ощущаете? – поинтересовалась она, беря в руки файл красного цвета с моими текущими показателями, прикрепленный в ногах к спинке кровати.

– Нет, ничего не болит.

– Отлично. Тогда мы сможем чуть позднее отключить вас от капельницы. А пока к вам еще один посетитель. Готовы принять?

– Все зависит от того, кто это, – ответила я, а сердце мое снова пошло куролесить, как только я нарисовала в своем воображении Зеда, прячущегося за шторой.

– Девушка назвалась Зарой. Сказала, что она ваш близкий друг.

– О да! Я с радостью приму ее.

Через несколько секунд сквозь штору просунулось хорошенькое личико Зары.

– Тигги! Бедняжка моя! И Пегас… О боже! Но почему ты ничего не рассказала мне о нем?

– Прости, Зара. Но информацию о нем мы должны были хранить в секрете.

– Зато сейчас этот секрет известен всем. Сама слышала по местному радио, пока ехала в машине. Они рассказывали о том, что оленя застрелили. Но как ты все же себя чувствуешь?

– Со мной все в порядке. Не могу дождаться, пока меня отпустят домой.

– Как ты думаешь, кто это сделал?

– Честное слово, понятия не имею, Зара. Я видела только тень, – откликнулась я без особого желания в голосе. Мне не хотелось даже в мыслях снова возвращаться к этой истории. – А как ты? Отец говорил, ты вернулась в школу.

– Да. Сейчас нас отпустили на выходные. За мной приехала мама, и я попросила ее отвезти меня прямо сюда, к тебе в больницу.

– В школе все нормально?

– Да, все в порядке… Джонни прислал мне пару эсэмэсок, предлагает встретиться… Пишет, что сожалеет и все такое. Но я его отправила куда подальше. Пусть себе катится колбаской! – Девочка весело хихикнула.

– Молодец! – Я положила свою ладонь на ее руку и слабо пожала ее всей пятерней.

– Так тебе действительно лучше, Тигги?

– Говорю же, у меня все отлично. Завтра меня отсюда выпишут, – заверила я Зару, не сказав о том, что держат меня здесь исключительно по воле ее отца. – А как дома?

– О, дома все очень плохо. Ужасно, я бы сказала. Уж лучше в школе быть, чем торчать дома с мамой. Папа либо пропадает днями в больнице, либо запирается у себя в кабинете и о чем-то совещается там со своим нотариусом.

– Нотариусом?

– Да. Думаю, речь идет об имении. – Зара слегка сморщила свой носик. – Но, как бы то ни было, а у папы сейчас такой вид, будто он тот Атлант, который держит на своих плечах всю землю. Ладно, мне пора. Мама ждет меня внизу. Мы на выходные собираемся в Киннаирд. Здорово, правда? Только вот этот Зед Эсзу… мутный он какой-то. Надеюсь, он скоро уедет. Пока, Тигги. – Девочка приблизилась ко мне вплотную и порывисто обняла. – Спасибо тебе за все. Ты – чудесный человек. – Она подхватилась со своего места и исчезла за шторкой.

Я откинулась на спину, чувствуя боль в боку. Видно, действие обезболивающих уже закончилось. Я закрыла глаза, и перед моим мысленным взором замелькали события двух минувших дней.

– Добрый день, Тигги. Как самочувствие?

Я открыла глаза и увидела Ульрику. Она придвигала стул поближе к кровати.

– Спасибо, все нормально.

Вот она уселась на стул и наклонилась ближе ко мне.

– Вот и прекрасно. Жаль, что все так вышло. Надеюсь, этого стрелка скоро поймают.

– Я тоже очень на это надеюсь.

– Может, я и не вовремя со своими разговорами, простите, если что не так, но я хочу перекинуться с вами парой слов, Тигги.

Сердце у меня снова екнуло, ибо я мгновенно уловила, какая буря чувств, яростных чувств, сейчас бушует в груди Ульрики за ее внешне спокойным обликом.

– О чем именно?

– Во-первых, о том влиянии, которое вы имеете на мою дочь. Она ведь буквально ловит каждое ваше слово. Пожалуйста, не забывайте, ее мать – я.