Мэр умел быть благодарным. А вот Сварт никому никогда не доверял. Может, и правильно, но вечное недоверие выматывало сильнее вечной ненависти.

– Господа, приглашаю вас в сад, где ждут лучшие игристые вина и ликер. И, разумеется, десерт. А в конце дня – фейерверки, – радушно провозгласил мэр.

За неимением музыки хозяин решил отвести гостей для развлечения в свои винные погреба, обещая что-то показать. Вернее, пригласил-то он только Сварта, остальных под вежливым предлогом оставил в саду вокруг накрытого стола. Но никто не обиделся, с предвкушением ожидая фейерверков.

Сварт осмотрелся, рассчитывая увидеть морских стражей. Он по-прежнему опасался, что изощренная западня ждет в конце вечера. Возможно, капитан Даркси рассчитывал поймать своего врага, когда тот напьется и отяжелеет от съеденных кушаний. Но Сварт никогда не напивался до беспамятства и потери координации движений. И не наедался настолько, чтобы терять хотя бы сотую долю своей скорости.

Зато команда ела за десятерых, особенно Скерсмол. Оставалось только догадываться, как он сохранял худощавое телосложение: за время торжественного ужина он попробовал по три раза, похоже, каждое блюдо и все напитки. Выйдя в сад, он с восторгом накинулся на десерт, как и беззаботная повеселевшая Мани.

– Фейерверки! Никогда не видела фейерверков! – восторженно твердила она, уплетая кусок торта со взбитыми сливками.

Сумеречный Эльф, ставший бледной тенью несравненного капитана и молчавший весь вечер, куда-то пропал. Показалось, его видели в компании симпатичной горничной… Но это не занимало. Важнее был тот факт, что мэр приглашал в заветный погреб одного Сварта.

Капитан от такого предложения насторожился: «Вот заведет в подземелья, а там Дин Даркси… Нет, они еще не знают меня. Вернее, треклятый Дин, похоже, знает. Ничего, я-то хитрее их».

Но в обширном сумрачном погребе, где с потолка свешивались летучие мыши, а пауки беспрепятственно оплетали паутиной углы и бесчисленные ряды бочек с разными сортами вина, не оказалось ни западни, ни какой бы то ни было охраны, кроме виноделов.

– Не смотрите, что паутина, – с улыбкой поведал мэр. – Пауков и мышей не стоит трогать, ведь они создают особую атмосферу. Это тоже влияет на свойства вина.

– Интересно, – кивнул Сварт.

В поместье Вессона винный погреб содержался в идеальной чистоте. Возможно, зря старались. Хотя про мышей и пауков верилось с трудом, но мэр говорил воодушевленно. Он провел гостя мимо всех бочек в конец погреба, где обреталась дверца-решетка в другое совершенно темное помещение. Мэр достал масляную лампу и ключи, затем отворил заросшую паутиной дверцу.

– Когда вино разливают по бутылкам, его свойства уже не меняются. И это моя старинная коллекция для особо важных гостей! Проходите, – объяснил мэр суть своих загадочных действий.

– Только после вас, – вежливо отозвался Сварт.

Он снова ждал западни, тем более, помещение закрывалось решеткой, которая отворилась прямо-таки с тюремным протяжным скрипом.

Но нет, опять ничего не случилось. Мэр степенно прошел к одной из высоких полок с ячейками, где, покрытые терпкой пылью, покоились бутылки разной формы. Хозяин долго рассматривал одну из них, практически любовно поглаживал, улыбался:

– Это винтажное вино. Винтажный год нашего острова. Лучшее. Я думал, что открою его по случаю избрания в мэры, но как начались убийства… Было как-то неловко и неспокойно. Но теперь все закончилось, вся власть в моих руках. И это благодаря вам. Пойдемте. Теперь повод есть. И есть, что обсудить.

Молча они вышли из темноты погреба и вскоре оказались в небольшом помещении, где стояли только стол и пара стульев, дорогих, кованых. А по стенам молчали лампы, дающие приглушенное освещение, создающее атмосферу важности. Здесь еще витала прохлада погреба, разнося сладковатый дух виноделия, покоя и ожидания. Мэр жестом пригласил садиться.

«Да не ловушка это!» – гнал от себя мысли Сварт, когда решил, что сейчас сядет, а на стуле окажется какой-нибудь хитрый механизм с шипами или наручниками. Напряжение его нарастало. Беспокойство и подозрительность мешали больше, чем даже утром. На лбу снова взбухла жила, а в затылке запульсировала боль.

«Ничего. Кровь носом не идет – нормально. Жила – это еще не страшно, у Сумеречного вон левый глаз от нервов дергался… Вот клоун», – успокаивал себя Сварт.

А мэр не был тем клоуном, которым его пренебрежительно обозвал капитан, когда первый раз увидел на площади. Тусклый свет пастельными тонами освещал немолодое лицо с задумчивыми глазами, суровое лицо цепкого дельца.

– Попробуйте. Лучшее, не правда ли?.. – начал отстраненно мэр, откупоривая бутылку, разливая по бокалам напоенный ароматами драгоценный напиток, а потом продолжил, словно невзначай: – Жаль, что вы не нашли применение своему непревзойденному интеллекту в каком-нибудь бизнесе. Или в политике. Да… Море – стезя опасная.

«Он меня тоже узнал? Или Даркси доложил?» – на миг перед глазами все поплыло, боль в затылке сдавила невыносимыми тисками. Только бы не узнал! Только не сейчас! Скорее бы уже давал награду! Какие-то трусливые мыслишки, очень трусливые, как и это волнение. Но Сварт понял, что не выдержит, если еще один его сложный план потерпит крах в самую ответственную минуту.

– Что ж, я… – начал Сварт, но его бесцеремонно перебили, отчего он недовольно сжал в руке бокал, вино в котором словно вздохнуло от слишком сильного объятия.

– Ничего не говорите. Кстати, я до сих пор не знаю вашего имени, – загадочно ухмыльнулся мэр, поводя пространно рукой, отметая все сомнения и опасения: – Но мне и не важно. Так ведь? Я не знаю вашего настоящего имени. Пусть все считают именно так. Да. Вы совершенно обычный путешественник, который легко распутывает такое дело, появившись из ниоткуда. Мы оба, как я вижу, деловые люди. Вопрос, который интересует нас обоих, а особенно вас – величина награды. Я не Дин Даркси, чтобы говорить об идеалах.

«Он готов принять и помощь пирата Сварта, лишь бы его бизнес процветал… И власть осталась за ним. Разумно!» – облегченно вздохнул капитан, уже в полной мере ощущая вкус вина винтажного года, вкус победы.