но и с тысячами электронных писем и коллекцией тикетов Jira, отслеживающих слухи о выборах и вакцинах... все это мы подготовили в ответ на повестку. Нормальный Конгресс использовал бы свои полномочия по опросу и вызову в суд добросовестно, преследуя истинную законодательную или надзорную цель. Но сегодня все обстоит иначе. Беспрецедентным образом отступив от норм Конгресса , Джордан взял выдержки из закрытых показаний одного из моих коллег и документы, полученные по повестке, и передал их Стивену Миллеру и организации America First Legal, которая использовала их для написания от имени Джордана записки, поддерживающей истцов в деле "Миссури против Байдена". Наши свидетельства в Конгрессе были переданы стороне политической машины по борьбе с законом - той самой команде, которая подала на нас в суд! Другие материалы попали в отчеты комитетов, в которых искажались высказывания тех, кто пытался вести честный диалог. 85

Я отказался от "добровольного" допроса, сообщив одному конгрессмену, что если общественность заинтересована в том, чтобы услышать меня, то я с радостью обсужу нашу общественную работу на публичных слушаниях, где американская общественность и все заинтересованные СМИ смогут услышать, что я хочу сказать напрямую. Однако, несмотря на то, что комитет по "Оружию" разослал сотни писем, адресованных ученым и институтам, похоже, ни один обвиняемый не дал публичных показаний. Вместо этого в ноябре 2023 года Шелленбергера и Таибби пригласили снова поговорить о нашей работе на памятных слушаниях, посвященных годичной годовщине "Файлов Твиттера".

Вся эта затея - от полезных идиотов из Twitter-файлов Элона Маска, отмывающих нелепые теории "фонда Бенца" от записей в Конгрессе, до конвейера между слушаниями в Конгрессе и юридической атакой - отвечала целям политической машины. 86 И каждое обвинение было признанием: Показания Шелленбергера изображали меня как человека, вовлеченного в сговор с правительством, как часть огромного заговора с целью заставить замолчать мнения; и все же вот федеральный судья неверно цитирует меня, чтобы оправдать указание исполнительной власти, что она не может с нами разговаривать. Так называемые борцы за свободу слова работали с гиперпартийным подкомитетом конгресса, чтобы остановить нашу работу, защищенную Первой поправкой. И даже когда Джордан работал рука об руку с генеральными прокурорами и Стивеном Миллером, нас обвиняли в "переплетении" с правительством.

В зеркальном мире гиперпартийной клеветнической машины проблема выборов 2020 года заключалась не в попытке Трампа украсть их, а в усилиях ученых, технологических платформ и Министерства внутренней безопасности Трампа вести хронику и реагировать на нее. Мы не были правительством, наши проекты не финансировались правительством, правительство не указывало нам, что делать, и у нас были свои права по Первой поправке на проведение исследований и общение с технологическими компаниями - даже на то, чтобы отмечать случайные вирусные посты, которые, по нашему мнению, нарушали их политику. В 65 процентах случаев компании ничего не предпринимали в ответ.

Но когда факты опровергли теорию заговора, клеветники удвоили свои усилия, перейдя к простым инсинуациям.

Стратегия Серенгети

Создание альтернативных вселенных и превращение отдельных людей в лицо теорий заговора и мишень для толпы будет продолжаться, потому что это работает. Как сообщила газета New York Times, "республиканские законодатели и активисты разворачивают масштабную юридическую кампанию против университетов, аналитических центров и частных компаний, изучающих распространение дезинформации, обвиняя их в сговоре с правительством для подавления консервативных высказываний в Интернете". 87

И все же институты, не зная, как реагировать, продолжают относиться к этой книге как к обычным квазипартийным махинациям.

Пожалуй, больше всего разочаровывает то, что подобное уже случалось. В 2010 году историки Наоми Орескес и Эрик М. Конвей опубликовали книгу "Торговцы сомнениями", в которой исследуется история и тактика, используемая влиятельными лицами и группами интересов, чтобы посеять сомнения и распространить дезинформацию по различным научным вопросам. Они связали точки между тактиками, использовавшимися для подрыва научных выводов о том, что сигареты вызывают рак, и теми, которые в то время использовались для дискредитации ученых, бьющих тревогу по поводу изменения климата под влиянием человека.

Определенные отрасли промышленности и идеологически мотивированные группы уже много десятилетий используют подобную тактику, чтобы поставить под сомнение общепризнанные научные результаты - те, которые могут нанести ущерб их прибыли или идеологическим убеждениям. Если бы им удалось поставить под сомнение выводы, науку и ученых, то они могли бы продолжать наращивать власть и прибыль. "Сомнение - наш товар, - писал один из руководителей табачной промышленности в 1969 году, - поскольку это лучшее средство борьбы с "совокупностью фактов", которая существует в сознании широкой общественности". 88 Квалифицированные оппоненты, способные вызвать сомнение, поддерживались промышленными PR-машинами. Для противодействия выводам были созданы партизанские аналитические центры. Ученых очерняли лично. На некоторых подали в суд. Некоторых привозили в Конгресс на слушания, которые проводили конгрессмены, желающие сделать из них пример - и защитить собственные интересы конгрессменов. Документы, полученные через Закон о свободе информации, и тайник взломанных электронных писем (получивший название "Климатгейт") были раздуты, чтобы создать впечатление о коррупции, некомпетентности или нечестности.

Один из видных климатологов-мишеней, доктор Майкл Манн, написал книгу о том, как сам оказался в водовороте. Когда я читал ее, мне казалось, что я читаю пересказ своей собственной истории: "Атаки обычно осуществляются организациями и группами с названиями вроде "Граждане за разумную экономику", которые маскируются под низовые организации, но на самом деле представляют влиятельные отрасли промышленности и поэтому получили название "астротурф". Эти группы используют идеологически согласованные СМИ и сеть юристов, лоббистов и политиков для продвижения своих идей." 89 Фальшивые фонды, пропагандистские агентства, сеть юристов и политиков создали альтернативную реальность и тогда. Как проницательно замечает Манн, проще выбрать отдельного человека и сделать его аватаром идеи - именно так поступил давний пиарщик Шелленбергер, дав своей толпе конкретного человека, которого можно ненавидеть. Манн назвал это "стратегией Серенгети": как хищники отбирают уязвимое животное из стада, так и люди, преследующие климатологов в то время, отбирали одного видного исследователя, делая его не только мишенью, но и аватаром всего плохого в отрасли, изолируя его и выставляя в качестве примера того, что может произойти, если другие высунут голову. И когда происходили эти целенаправленные атаки, представители отрасли часто старались не высовываться, чтобы не стать следующими.

В контексте табака и климата цель заключалась в том, чтобы внести путаницу и отсрочить принятие политических решений, что в конечном итоге помешало бы усилиям по решению насущных проблем окружающей среды и здоровья населения. Сегодняшние торговцы сомнениями - это политические деятели, посеявшие путаницу и получившие прибыль от пропаганды "украденных выборов". Они возглавляют кампанию по преследованию и судебному преследованию исследователей, которые изучали их работу и работу их идеологических союзников в 2020