– Эльба, завтра ни в какой Заозерный не едете. Сталкеры остаются на базе. По одному человеку выдаешь на усиление на каждую из заправок. Еще двое идут в усиление к Шраму.

– Думаешь - могут на заправку напасть?

– Ну ты же слышала. Но еще больше я боюсь, что вас на выезде может поджидать засада от Жмура. Неизвестно толком, что он им рассказал. Например, что четыре наглых девчонки по условно их территории лазают. Так что на время все вылазки прекратить! По крайней мере, до операции, мы - на осадном положении.

– Есть.

– Шрам, ты завтра на разведку тоже не идёшь. Ты с Лешим и усилением усиленно патрулируешь окрестности. Элиных девчонок вон, как раз, и потренируешь как по лесу ходить. Тайники заодно ещё раз целенаправленно поищете.

– Сделаем.

– Теперь что с Толстым делать... - я потер резко кольнувший болью шрам на лице. - Выгнать его к чертям собачим, как я изначально планировал, теперь никак нельзя. Он на нас обижен же крепко. «Ограбили! Он столько собирал, а мы забрали...»

– Что? Да он сам столько нас объедал! У нас дети недоедали, а он обжирался! - негодованию Мамлюбы не было предела.

– Ну, с его точки зрения это было нормально. А вот то, что у него отобрали наворованное - «это огромная несправедливость…! И он обязательно постарается отомстить. И, если даже, пока еще остаются какие-то темы, которые он не рассказал другим, то после изгнания - обязательно расскажет. Да еще и сверх того наплетёт. Типа, у нас тут самый смак. Амбары ломятся, а охраны полтора калеки с берданками.

– И что тогда с ним делать, раз выгонять нельзя?

– Это я у вас и хочу спросить. Что с ним делать-то?

Глава 34

Все озадаченно примолкли. Не привыкли вот так просто чужую судьбу решать. Дети ж ещё совсем. За себя-то ещё не всегда отвечать готовы. А тут... Впрочем, нерешительность быстро прошла.

– Может простить? - как-то неуверенно предложил Винтик, - Ну, в смысле - киномехаником он больше не будет работать, а вот у меня в автомастерской так и продолжит... Там-то украсть нечего будет.

– Угу. Кроме самих машин... Угонит автобус, как планировал, да еще и газогенератор увезёт, который до ума только- только доведете. Да и вообще... Где гарантия, что он, затаив обиду, не начнет устраивать диверсий? Там шланг подрежет, там песка в бензобак сыпанет.

– Думаешь он такое способен?

– Да он наших девчат, по сути, под удар подставил. Нет ему веры больше вообще.

– Да чего с ним чикаться-то - эмоционально начал Тёмыч. - Одно то, что он у своих же крысил - уже на вышку тянет. А он еще и предал нас всех скопом. За тридцать серебряников, Иуда! Вот как Иуду его и нужно... Повесить.

– Иуда сам повесился, - мягко напомнил я.

– Ну все равно... Расстрелять его нахрен! Я, по крайней мере, в одной общине с такой мразью находиться не желаю.

– Замечательно, - покивал я головой. - А кто расстреливать будет? Ты? Я вот тебе пистолет сейчас дам, ты пойдешь и застрелишь его?

– А что сразу я-то? - тут же сдулся Тёмыч.

– Ну ты же предложил! Тебе и исполнять.

– Я... Наверное не смогу... - аж побледнел мальчишка. Конечно одно дело призывать на эмоциях к расстрелу, и совсем другое дело - самому человека убить.

– Может тогда его к Немцу в штрафбат?... - неуверенно спросила Малинка. - Чтоб он, так сказать, кровью искупил предательство?

– Чтоб он мне в первом же бою в спину пальнул? - отрезал Немец. - А он пальнет! Даже не сомневаюсь. Нет ему веры.

Все снова замолчали. Нечего предложить больше. К сожалению, именно полное исчезновение предателя было бы предпочтительнее всего. Выгнать нельзя. Оставить без присмотра - тоже. Сбежит и, опять же, напакостит напоследок. Остается устранение... Вот только брать грех на душу... Нет, убить в перестрелке на адреналине уже многие способны. А вот так хладнокровно выстрелить в затылок... Нет специалистов. Да и не хочется начинать историю судебных заседаний со смертного приговора.

Будь это дело в каком романе, сейчас главный злодей давно сам бы убился. Сбежал, и во время побега, его или стая собак сожрет, или в болоте утопнет, короче, сделает всё от него зависящее, чтоб совесть главного героя (моя, то есть), осталась бы чистой и я к его смерти, как бы ни при чем. Вот только в жизни все не так просто. Ох, как грех на душу брать-то не хочется... Не дошел я ещё до нужной стадии цинизма...

– Так может его ко мне на лесоповал? - подает голос Кобра, занявшая на совещании место Пышки, оставшейся руководить вывозом продуктов. - Только не на пару дней или там неделю, а конкретно... Навсегда. Без права помилования.

– Сбежит же? - на автомате ответил я, но сам уже был готов уцепился мыслью за новую возможность.

– У меня не сбежит - усмехнулась Кобра. - За его местонахождение я сама отвечаю.

– Гм... Рабство, по сути своей... - пробормотал задумчиво я себе под нос - Впрочем, все остальные варианты ещё хуже... Можно оставить его на лесоповале хотя бы до проведения операции по изъятию доктора. А там всё-таки выгнать.... Выезды в Заозерный сталкеров мы прекратим. Если с цыганами выгорит, то мы сможем Рябково так же чесать. Охрану заправок нужно как-то усиливать... Хотя бы на первое время. Впрочем, за заправки Князь любого порвет. Это, всё-таки его заправки. И, скорее всего, именно это и останавливает всех желающих поживиться халявным бензинчиком.

– Так что ты решил-то? - спросила меня Кобра, пытающаяся расслышать мое бормотание.

– Хорошо. Твое предложение принимается... Толстый отправляется на лесоповал. И ты персонально отвечаешь за то, чтоб он не сбежал. Хотя бы ближайший месяц. А потом мы его всё-таки выгоним. Как только информация, которой он обладает устареет и перестанет быть актуальной.

– Ну вот и всё решили, - зашевелились, задвигались ребятишки с облегчением.

– Всё, да не всё - я сделал жест рукой, чтоб все снова садились - Это был только один из вопросов. Причём, далеко не самый главный.

Все опять уставились на меня испуганно, что ещё вывалит на них их непредсказуемый лидер? И я