Ходуны приблизились на расстояние выстрела из винтовки. Одну снайперку Харальд взял себе, устроил цевьё на какую-то подпорку. Я в бинокль наблюдала за ходуном, который он избрал своей целью. Он и Андрей намеревались снять водителя крайнего левого, самого ближнего ходуна, перешёптывались о чём-то. Почти одновременно хлопнул залп из восьми стволов, я видела, как вдребезги разлетелось бронестекло кабины, тяжёлые винтовочные пули разнесли голову и грудь водителя, остальные полетели в стрелков или механизмы. Ходун замер на месте. Теперь пока до него доберётся запасной экипаж - и ещё не факт что доберётся...

Расплёскивая морозную пыль, рявкну "Бофорс". Два снаряда из пяти накрыли самоходку, вырвавшуюся вперёд, звякнула вылетевшая кассета. Начался настоящий бой, а не просто пальба по мишеням. Вокруг легло несколько снарядов. Стылая земля брустверов хорошо задерживала осколки.

Обходя притормозившие самоходки, под прикрытием беспорядочного огня ходунов вперёд двинулась пехота. Разряды не долетали до нас, но мешали целиться, слепили, особенно в оптике.

- Мэри! С открытого снимешь стрелков с пятой машины?

Эльфиня уверенно кивнула, отстегнула прицел. Устроилась на бруствере, не обращая внимания на близкие разрывы, замерла, не дыша. Сухой треск, ещё, и через пару секунд один ходун заткнулся. Артиллеристы накрыли его, разметав на запчасти.

Мэренвен осела на дно окопа, зажимая грудь. Между пальцев струилась кровь. Я кинулась к ней, на ходу оборачиваясь на Харальда. Он стоял с застывшим каменным лицом, глядя сквозь меня. Эльфиня посмотрела прямо в глаза, спокойно прошептала что-то на своём языке, слабо улыбнулась и умерла. Осколок снаряда вошёл ей прямо в сердце.

Харальд поднял её винтовку, дозарядил, закрепил прицел на место и встал на самом видном месте. Крикнул что-то артиллеристам, я не разобрала. Выстрел, второй, короткий оглушающий грохот, огненные всплески разрывов на том месте, где только что был ходун, снова. Вокруг визжали летевшие рикошетом от скал и бетона осколки, уже и молнии пролетали, слабые, но обжечь могли. Он бесстрастно сменил магазин, не уходя с бруствера, хладнокровно расстрелял водителя и операторов ещё одного ходуна, потом следующего; машины тут же уничтожили из скорострелки.

Тем временем пехотинцы в своей моторизованной броне приближались. Их били из пулемётов и противотанковых ружей, но они всё равно шли. У обслуги зениток заканчивались снарядные кассеты, уже и самоходки подползли настолько, что в конце концов смогли накрыть три из пяти самых опасных для них гнёзд безоткатных орудий, стрелявших кумулятивными. Харальд добил экипаж последнего ходуна и вернулся в окоп. Я отошла от ПТРа и сухо спросила его:

- Смерти ищёшь? Девчонка из-за тебя, считай, погибла.

- Мэри погибла потому, что все мы смертны. Кто - сейчас, кто позже. Ты назвала меня богом войны. Так дай же оправдать оказанную честь.

Я едва не задохнулась, услышав такие слова от человека, с которым прожила несколько лет и которого, как считала, знала достаточно хорошо. Он стоял передо мной, стоял, не задирая нос, не строя грозных мин. Смотрел немного ехидно, но в его глазах читались какие-то ранее не виденные мной искры, похожие на проблески молний в далёких облаках, когда гроза проходит где-то за горизонтом.

Немного правее центра железноголовые подошли почти на сто метров и сейчас тупо давили массой. Потеряв на подступах большую часть техники, они сумели подойти достаточно близко для стрельбы из бустерных разрядников. Автоматы были мало годны против толстых металлических конструкций, а пулемёты и скорострелки не могли справиться на всех участках. И тогда Харальд принял жестокое, но единственно верное решение. Уже у многих были мечи, кто сделал или подобрал здесь, кто-то из пришедших к нам старожилов Зоны давно обзавёлся им. Собрав несколько групп, Харальд назначил каждой отрезок фронта. Они скопились в окопах, а когда железноголовые приблизились на расстояние пистолетного выстрела, по его сигналу смолкло всё оружие.

В обвалившейся, оглушающей тишине железноголовые замерли. Нет встречного огня? Это неправильно, так быть не должно. Это замешательство Харальд и предугадал, когда объяснял задачу. С рёвом взметнувшись на бруствер, он взмахнул мечом и вслед за ним рванулись сто тридцать таких же безбашенных вояк. Одним броском они прорвались в порядки железноголовых и устроили самую настоящую резню. Броня способна защитить от пули или лёгкого снаряда на расстоянии, но человеческая рука, направляющая клинок из закалённой стали в переплетение металла в упор, поражает куда надёжнее. С башни взвилась ракета. Это был сигнал псоглавцам, притаившимся в холмах. С разгону крысы легко опрокидывали железноголовых, а чудовищные палаши лохматых воинов, весившие под полцентнера, легко рубили плоть вместе с металлом. Удар с тыла окончательно расстроил наступление. Железноголовые не успевали разворачиваться вслед людям, всаживающим в них мечи как в соломенные чучела, и не могли увернуться от стремительных наскоков крыс.

Редкие выстрелы из разрядников уже не могли решить ничего. Мне на миг показалось, что мы выиграли сражение, но в гарнитуре послышался обеспокоенный голос Гелахира.

- Харальд, с запада приближаются более трёх тысяч железноголовых. С ними пятьдесят ходунов, сотня самоходок и около пятидесяти ракетных установок. Здесь будут через сорок минут.

Я обмерла. У нас оставалось после последней атаки менее шестисот воинов, и то считая псоглавцев. Больше половины из них ранены. Боеприпасов для тяжёлого оружия мало, с такой толпой можно справиться только встретив её огнём морских орудий, которые расшвыривают танки по десять за раз, как спичечные коробки, или ударом нескольких батарей "Смерчей". Но у нас нет ни того, ни другого. У нас есть только мы сами...

Я вспомнила, как когда-то Харальд говорил мне, когда мы спорили о праве на убийство. "Наверное, я способен убить. Без жалости и зазрения, но только тогда, когда это действительно необходимо". Сможет ли он убить меня, если больше ничего нам не останется?

Он вернулся. И вместе с ним почти все, кого он повёл в эту безумную атаку. Забрызганный чужой кровью и гидравлической жидкостью. Он знал, что я уже слышала доклад Гелахира.

Было время для краткой передышки и наведения порядка. К нам подошли Олег, Сандра и Эвис. Сандра тоже держала в руке меч, вытирая его какой-то тряпкой. И она резала железноголовых вместе с Харальдом?

- Ну что делать будем? - устало спросил Олег. - Отходить нам некуда - зима на дворе.

Харальд молча посмотрел в небо, затянувшееся серой пеленой облаков.

- Жить будем, и гулять будем, а смерть придёт - помирать будем... - проговорил он присказку и сел на бруствер, обтирая