а в конце октября приблизились к Херсону и обстреляли его из пушки. Белогвардейское командование направило сюда значительные силы, которые 21 ноября захватили Высунск и совершили жестокую расправу над мирным населением. Основные силы повстанцев отступили и, соединившись с отрядами Баштанской республики, продолжали борьбу против деникинцев до освобождения Херсонщины Красной армией[797].

Активно действовали партизаны Елисаветградского уезда. Большой размах приобрело партизанское движение на Киевщине и Полтавщине.

Повстанческо-партизанское движение в Украине в то время было политически неоднородным. Кроме партизан, в тылу деникинцев действовали отряды анархо-махновской, боротьбистской и левоэсеровской ориентаций. Обусловлено это было не только социальной структурой населения, но и тем, что процесс политического расслоения деревни еще не закончился.

Большевики Украины при таких обстоятельствах выработали гибкую тактику взаимоотношений с партизанскими отрядами, которые не были под их влиянием, стараясь не делать при этом идейных уступок.

Значительную силу представляли отряды Н. Махно. После того как в сентябре в районе Голта-Умань они были окружены деникинцами и понесли большие потери, повстанцы вынуждены были повернуть на юг. Во время этого рейда к Н. Махно присоединялись добровольные крестьянские отряды. По сведениям Екатеринославского губпарткома, осенью махновские отряды насчитывали более 25 тыс. повстанцев, из них 6 тыс. – кавалеристов. В вооружении они имели 51 пушку, 4 бронепоезда, 4 бронеавтомобиля, много пулеметов[798].

С конца октября и до начала декабря повстанцы удерживали Екатеринослав, Кичкас, Никополь, Апостолово. Под командованием Н. Махно были и отдельные советские отряды. Это обстоятельство в определенной степени облегчало проведение среди махновцев политико-воспитательной работы коммунистами, которые придерживались строгой конспирации, поскольку махновское командование беспощадно уничтожало выявленных большевиков.

Контрразведке Н. Махно удалось арестовать члена александровского ревкома Д. Полонского, члена екатеринославской большевистской организации Н. Азарова и других. Всех их расстреляли, но проводимая ими пропаганда не была напрасной. Значительная часть повстанцев из махновских отрядов после изгнания деникинцев вступила в ряды Красной армии.

Наряду с большевиками активизировалась деятельность других левых политических сил. Во время деникинщины боротьбисты и российские левые эсеры, а в Украине – борьбисты перешли на нелегальное положение. Борьбисты имели свои отряды на Херсонщине, члены их партии участвовали в Баштанском и Высунском восстаниях. Боротьбисты создали несколько ревкомов и партизанских отрядов на Полтавщине и Екатеринославщине.

Зафронтбюро ЦК КП(б)У с целью использования всех антиденикинских сил ориентировало местные партийные организации и командование краснопартизанских отрядов на установление тесных контактов с бойцами-боротьбистами и борьбистскими отрядами, которые в своей массе не были знакомы с политическими программами и планами своих командиров. Работа в боротьбистских отрядах особенно усилилась после разгрома деникинцами Всеукрревкома, созданного ЦК УКП(б), и расстрела одного из его членов, поэта В. Чумака[799].

Преодолевая огромные трудности, коммунисты Украины достигли сплочения вокруг советских органов основной повстанческо-партизанской массы, которая верила, что только советская власть обеспечит разгром белогвардейщины, получение земли и свободную жизнь без помещиков и капиталистов.

Итак, с завоеванием Украины внутриполитическое и военное положение режима А. Деникина, вопреки расчетам, значительно усложнилось. Объявленная мобилизация способствовала разложению Добровольческой армии. Линия фронта стала намного длиннее, и для активных операций необходимы были все новые силы, которых А. Деникин уже не имел. Борьба с массовым партизанским движением также требовала дополнительных усилий, тогда как все резервы были исчерпаны. Крах деникинщины стал делом ближайшего времени, особенно в условиях, когда Коммунистическая партия во главе с В. Лениным принимала решительные меры по укреплению сил Красной армии на Южном фронте.

Накапливая силы, необходимые для изменения ситуации на деникинском фронте, РКП(б) приняла меры для укрепления Красной армии коммунистами, ответственными партийными и советскими работниками. Для лучшего оперативного руководства войсками было решено разделить Южный фронт на два: Южный, в состав которого вошли 8-я, 13-я и 14-я армии, ударная группа и конный корпус С. Буденного и Юго-Восточный в составе 9-й и 10-й армий. Командующим Южным фронтом был утвержден А. Егоров, членами РВС – И. Сталин и Л. Серебряков, командующим Юго-Восточным фронтом – В. Шорин, членами РВС – И. Смилга, В. Трифонов. На новый Южный фронт партия направила К. Ворошилова, Г. Землячку, Г. Орджоникидзе, В. Потемкина, П. Солодухина и других опытных работников. Центральный комитет решил перебросить на Южный фронт максимальное количество закаленных в боях войсковых частей, в том числе Латышскую стрелковую дивизию и кавалерийскую бригаду Червонного казачества под командованием В. Примакова, которые составили ядро ударной группы.

ЦК партии обратился к партийным организациям с призывом все усилия направить на дело защиты советской страны, особое внимание уделив созданию кавалерийских частей: взять на учет всех коммунистов-кавалеристов и послать их в красную конницу. В середине ноябре 1919 г. была создана 1-я конная армия под командованием С. Буденного (члены РВС – К. Ворошилов, Ю. Щаденко). Так было преодолено превосходство белогвардейцев в этом роде войск.

К середине октября силы нового Южного фронта насчитывали 104 тыс. штыков, около 15 тыс. сабель, 2765 пулеметов, 607 пушек[800], что обеспечивало численное превосходство советских войск. Южный фронт стал главным фронтом Гражданской войны для Страны Советов, а Орловско-Курское направление – центральным его участком.

Огромное внимание уделялось морально-политическому аспекту подготовки к контрнаступлению. Большую роль в этом сыграла проведенная в октябре 1919 г. партийная неделя, в ходе которой в ряды коммунистов влилось в губернских организациях свыше 200 тыс., а в частях действующей Красной армии – около 70 тыс. человек. Например, в 44-й стрелковой дивизии 12-й армии в партию вступило 900 чел., в 60-й стрелковой дивизии – 1 тыс. чел., в 58-й стрелковой дивизии – 475 чел. В 14-й армии подали заявления о вступлении в ряды коммунистов более 11 тыс. человек[801].

Главный удар советских войск был осуществлен в направлении Харьков – Донбасс – Ростов-на-Дону. На Южном фронте была сформирована ударная группа в составе Латышской дивизии (начдив А. Мартусевич), бригады Червонного казачества, стрелецкой бригады П. Павлова.

В октябре в районе Орла завязались жестокие и кровопролитные бои. Деникинцы сражались упорно, стараясь удержать в своих руках инициативу, но ситуация бесповоротно изменилась. Теперь главнокомандование Красной армии навязывало противнику свою волю, нанося один за другим неожиданные и сокрушительные удары. 20 октября советские части вступили в Орел. Одновременно конница С. Буденного выиграла на подступах к Воронежу бои с кавалерийскими корпусами А. Шкуро и К. Мамонтова и 24 октября освободила город Воронеж. Развивая достигнутый успех, красная конница приблизилась к Касторной, которая была на стыке Добровольческой и Донской казачьей армий. В результате ожесточенных боев советские войска овладели Касторной, разъединив вражеские силы, и обеспечили себе выход на донбасское направление.

4 ноября части 44-й и 60-й дивизий перешли в наступление на Чернигов. Противник оказывал упорное сопротивление, но не выдержал натиска советских воинов. 6 ноября подразделения 392-го Таращанского полка 44-й дивизии первыми вошли в Чернигов. Храбро сражались с врагом 532-й стрелковый и кавалерийский полки 60-й дивизии, которой командовал Н. Крапивянский. Войска 12-й армии, преследуя противника, форсировали Десну юго-западнее и восточнее Чернигова и