Черт, это было хорошо.

Давление внутри усилилось, и он понял, что близок. Так чертовски близок.

Его фантазия изменилась — теперь она стояла перед ним на коленях, глядя вверх большими темно-карими глазами и обхватывая его член своими розовыми губами.

Черт возьми, идеально.

Рука Пака начала болеть, но он не замедлился. Возможно, он шумел достаточно, чтобы остальные услышали, но ему было насрать.

Пэйнтер был его братом — может, и не из одного и того же клуба, но все равно братом. Они отсидели вместе, создали связь, которую невозможно разорвать.

А Фэстер? Он не в счет.

Девушка в его голове освободила рот от его члена и игриво посмотрела на него. Затем она потянулась кончиком языка к щели на конце его члена, и Пак взорвался.

Господи.

Так чертовски хорошо. Чертовски идеально.

Мгновение он просто лежал в темноте, свободный в этот миг.

Жаль, что его малышка была ненастоящей. Ее не было. Потому что вот он, застрял один в темноте с двумя другими мужчинами, один из которых был наполовину влюблен в какую-то сучку, к которой он, вероятно, никогда не прикоснется.

Пэйнтер не сделает ни шагу даже после того, как они выйдут на свободу. Драгоценная Мелани была слишком красива и совершенна на своем пьедестале, чтобы пачкаться, подумал Пак.

А что касается Фэстера? Он любил есть свои собственные мелки.

Жалкие. Оба.

Паку нужно было выбраться, иногда он думал, что сойдет с ума, если не выйдет.

Две недели.

Четырнадцать дней.

Пак вытер руку и натянул штаны.

После сегодняшнего вечера осталось всего тринадцать дней.

— Это точно были ее маленькие сиськи, проглядывающие сквозь платье, — прошептал Фэстер.

— Черт побери!

Пэйнтер вскочил с кровати и в мгновение ока пересек комнату, стаскивая тупицу с кровати с такой силой, что койка Пака затряслась.

— Не делай этого, — огрызнулся Пак. — Если ты надерешь ему задницу, можешь испортить наше условно-досрочное освобождение.

Пэйнтер затих.

— Ты не говоришь о ней, — сказал он наконец, повалив того на пол. Фэстер нервно хихикнул.

Две недели.

Четырнадцать дней.

Рот. Киска. Задница.

Девять лет спустя

Джессика

— Джессика Эмбер Армстронг.

Я сделала глубокий вдох и встала, мой руководитель была рядом со мной, ее яркая мантия выпускника развевалась, как флаг на легком ветерке. Мы поднялись на открытую сцену, и я посмотрела на Лондон, Риза, Мелли и всех остальных, кто смотрел на меня с гордостью на лицах. Когда они вошли — цвета Риперов были на виду — все быстро убрались с их пути. Теперь два первых ряда были в их распоряжении.

Риз поймал мой взгляд и подмигнул. Я улыбнулась в ответ, потом повернулась к своему научному руководителю, немного согнувшись, чтобы она могла надеть мне на голову академическую шапочку. До этого момента у меня все было отлично — еще один шаг на пути к получению степени магистра в области специального образования… Но потом она разгладила шелк на моих плечах и прошептала:

— Мы так гордимся тобой, Джессика. У меня никогда не было студентки, которая бы работала усерднее, чем ты.

Вот тогда-то я потеряла самообладание.

Я повернулась к аудитории, слезы текли по моему лицу. Большинство из них никогда не узнают, что мне пришлось преодолеть, чтобы добиться этого — то, что мне все еще приходится преодолевать каждый день моей жизни. Контроль и баланс, которые я выработала, чтобы не принимать импульсивных решений. Операции по поддержанию шунта. Каждый раз, когда я смотрела на свою руку и отсутствующий палец, я вспоминала, что зло — это реальная вещь, которая существует в нашем мире, вокруг нас.

Я поклялась, что буду использовать свой опыт, чтобы помочь своим студентам. Каждый кусочек страдания, каждое глупое решение, которое я когда-либо принимала, каждый час физической боли, которую я терпела. Каждый раз, когда кто-то смеялся надо мной за то, что я «медлительная».

Теперь я знала, что лучше. Я не была медлительной — я была другой, и это отличие сделало меня одним из лучших, мать его, учителей коррекционного образования в штате.

Они больше не смеялись надо мной.

Декан пожала мне руку, когда Лондон, Риз и все остальные начали аплодировать и кричать в мою честь. Это привлекло к ним внимание, но мне было наплевать. Они были моей семьей, и они были рядом со мной, когда я нуждалась в них.

Теперь настала моя очередь заставить их всех гордиться мной.

Мы отказались от официального приема в Университете Айдахо в пользу вечеринки на водохранилище Спринг Вэлли.

Не все члены клуба смогли приехать, но их было достаточно, даже московское отделение вышло поприветствовать нас. У одного из местных братьев была коптильня, которая уже была полна ребрышек. Лондон была в своей стихии, управляя всеми старухами и следя за тем, чтобы еда была идеальной. Ни одна бумажная салфетка не лежала не на своем месте.

Мелли уехала сразу после церемонии вручения диплома, что было отстойно. Днем ей нужно было на работу, но то, что она вообще приехала, значило для меня много. Ее путь был не самым легким на протяжении многих лет, но мы обе преодолели трудности, сохранив дружбу.

— Тетя Джесс, ты заплетешь мне волосы? — спросила Кайли, самая младшая дочь Эм. Ей оставалось две недели до своего четвертого дня рождения, но, по ее мнению, она уже была совсем взрослой. — Мама сказала, что ей нужно помочь папе с чем-то в палатке, и я не должна ее беспокоить.

Я хихикнула.

Да, держу пари, ему нужно было «помочь» с чем-то, ну да ладно.

— Конечно, идем за стол.

Мы сели, и я пальцами расчесывала ее волосы, глядя на пляж. Мари, Софи и Джина присматривали за толпой детей и работали над своим загаром. За исключением Хоса, большинство братьев пили пиво и присматривали за коптильней. Он позволил малышам под руководством своего старшего мальчика, — который, клянусь, был более дерзким, чем он сам, — закопать его в песок. Наверное, он только и ждал, чтобы вырваться и загнать их всех в воду.

Я закончила причесывать Кайли, и она побежала на пляж, коса развевалась у нее за спиной. Кит — вторая дочь Риза — села рядом со мной, передав мне пиво.

— Знаешь, никогда не думала, что меня снова затянет в это дерьмо, — пробормотала она. Я посмотрела на нее, в моих глазах был вопрос. — Дерьмо МК. Я думала, что уже покончила с этим.

— А кому-нибудь когда-нибудь