Она отстранилась.

— Зик? О боже, он…

— К сегодняшнему утру ещё ничего не изменилось.

Она погладила его по затылку, и мышцы Логана расслабились.

Её локоны запутались в его пальцах, когда он нежно откинул её голову назад, запрокинул подбородок вверх и поцеловал с жадностью и жёстко. Его язык скользнул ей в рот в надежде, что он уловит вкус, которым отправит его в менее сложный мир.

Рычание вырвалось из его горла, и его свободная рука начала блуждать по её телу. Он крепче схватил её за волосы, и напряжение в его мышцах горело от отчаяния, требующего освобождения — освобождения, которое только она могла ему дать.

Возьми её.

Сейчас.

Она ему нужна, получить изысканный кайф от пребывания так глубоко внутри неё, чтобы мир вокруг него померк. Он хотел затрахать её до беспамятства, пока она не смогла бы произнести ни связного слова, кроме его имени. Ему хотелось, чтобы её ногти впивались в его плечи, чтобы ноги обвились вокруг его спины, укусы, боль, удовольствие, всю её.

Мысли Логана сконцентрировались.

Нет.

Только не со злости и растерянности. Они заставляли его разум путаться, тело просило трахаться или драться. Он не хотел совершить ошибку, объединив два желания во что-то, что напугало бы Каллу.

Отпустив её затылок, он смягчил поцелуй, пока не отстранился от неё.

Её голубые глаза задавали миллион вопросов, на которые он не хотел отвечать.

— Калла, ты знаешь, почему тебя выбрали? Почему ты стала Алекси?

Ее губы сжались, и появились тонкие морщинки нахмуренного взгляда.

— Я носитель антител.

— Что-нибудь ещё? Ты можешь вспомнить о себе что-нибудь особенное? Свою семью?

Она покачала головой.

— Нет. Всё пусто. Как и всё моё прошлое. — Тишина затянулась на мгновение, прежде чем её тёплые руки обхватили его лицо. — Логан, то, что произошло ранее, не изменят того факта, что я хочу тебя.

Он опустил взгляд в пол. Мог ли он представить, как рассказывает ей воспоминание, которое пришло ему на ум, когда он был внутри неё? Увидел бы он, как невинность и то извращённое восхищение, которое она испытывала к нему, превратились в отвращение к тому дерьму, которое он совершил в своей жизни ради чего-то столь мимолетного, как деньги?

Это было ещё не самое худшее. Было насилие. Больные и безумные вещи, которые он заставлял её делать, просто чтобы отвлечься.

Его разум отключился.

— Перестань думать. Посмотри на меня. — Её глаза нашли его. — И отпусти. Расслабься.

Будь она проклята за то, что использовала те же слова, что он сказал ранее.

Такие слова могли его сломить. Они могут заставить его взять её на руки и никогда не отпускать. Он не мог этого слышать. Просто не мог.

— Я не могу. — Он отступил и вышел из комнаты, закрыв за собой дверь.

Глава 35

Логан спустился по лестнице, его разум был поглощён мыслями о Калле, и он остановился только тогда, когда заметил Зейна, стоявшего у подножия лестницы.

— Гевин попросил меня зайти за тобой, — сказал он. — Хочет, чтобы мы показались в катакомбах.

Логан сунул пистолет в кобуру.

— Что происходит?

— Ксандр поймал санга. Оказывается, это тот самый Дрейвен.

Руки Логана сжались в кулаки, когда чёрное облако ярости распространилось в каждую часть его тела, вызвав желание вбить кулаки в морду маленького дерьма и оставить на его месте кровавое искалеченное месиво.

Сладкая и мучительная месть. Именно то, что ему нужно, чтобы прочистить голову.

Логан ускорил шаг к двери, ведущей в катакомбы. Эта часть дома никогда не была его любимой, только потому, что, если не считать леденящего холода, который испускали, стены, как в склепе, она слишком напоминала ему обсидиус и каменные стены, над которыми его мучили пятьдесят лет.

Однако даже тёмные напоминания об адской тюрьме не могли удержать его от встречи лицом к лицу с тем, кто ударил его кинжалом и пытался изнасиловать Каллу.

Калла. Чёрт, ему пришлось отбросить эту мысль.

Логан рискнул идти вместе с Зейном, следуя за ним по пятам всё глубже, лестницу при этом можно было различить только при помощи факелов, освещавших стены, пока, наконец, они не встретили Гевина у двери в камеры заключённых.

— Ксандр поймал его? — спросил Зейн сзади. — И парень ещё жив?

— Не долго.

— Удивительно, но да, — сказал Гевин через плечо. — Ксандр дважды появлялся в моём чёрном списке на этой неделе.

Гевин отодвинул толстую черную железную дверь в сторону, открыв проход в тёмный подвал, заполненный тюремными камерами. Глубокое тяжелое дыхание эхом доносилось из одной из камер ближе к концу ряда. Все три брата остановились перед решеткой и заглянули внутрь.

Тело Алекси висело вверх тормашками на крюке, прикрепленном к серебряной веревке вокруг его лодыжек. Кровь капала в чашу для сбора под ним. Его рот был заклеен скотчем, а тело скованно цепями.

Глаза Логана скользнули по нему в поисках источника кровотечения.

В тени Ксандр сидел, пригнувшись к полу, царапая кинжалом бетон.

— Знаешь, чем дольше они висят, тем нежнее получается мясо.

Гевин упёр руки в бёдра.

— Бл*дь, прошу, скажи мне, что он жив.

— Он жив. Я только порезал его, чтобы увидеть это. — Яркий блеск зубов отразил улыбку ангела. — Не каждый день в учебниках истории упоминают динозавров.

— Я бы предпочел иметь дело с динозаврами, чем с сангами.

Ксандр встал и шагнул вперёд к Дрейвену, который дёрнулся при его приближении и качнулся на цепи, пытаясь вырваться.

— Сталь Дьяблиса. Черт, это потрясающе. Сдерживает практически любого супера. Включая санга.

— Исключая демонов. — Гевин проскользнул в проём двери камеры и обошёл тело Дрейвена.

— Серьёзно? — Ксандр потёр подбородок. — Надо будет иметь это в виду, да?

Звук рвущейся ленты предшествовал глубокому вдоху и кашлю.

— Хотелось снова встретиться с тобой здесь, говна кусок, — сказал Гевин. — Только