симбиоза свободолюбивых личностей, породнившихся с инородцами. Академик Янин, археолог, десятилетиями копающий в Новгороде, говорит и пишет, что Россия не произрастает Сибирью, а паразитически живет тамошним ясаком — пушниной, драгоценными камнями и золотом, хотя до этого все производила сама. Академик Янин считает все произошедшее в России после присоединения к Сибири «эпохой развитого социализма», так как страна привыкла жить взаём, грабя окраины, как Испания обкрадывала три века открытую ею Америку. Но в Испании был крепкий католицизм, а в России православие было сугубо поверхностным. Монастыри с греко-балканскими монахами были очагами изысканной палеологовской цивилизации среди озверелых угро-финских и тюркских инородцев и полуязычников славян. Мне искренне жаль людей типа Максима Грека или моего предка-византийца из Далмации Долматова, приехавших на рубеже 15–16 веков в Московию создавать русскую государственность, так называемый Третий Рим, который окончился ленинской чекой и коминтерном.

Кремль вообще-то довольно проклятое, навязшее в зубах и пропитанное кровью место. Есть такая облегченная современная московская радиостанция, передающая легкую музычку, «На семи холмах». Это очень двусмысленное название Москвы, стоящей на семи кучах костей своих жертв. Чем ценна и прекрасна Москва? Это искаженное славянским ужасом отражение Византии, Фиоровантовского и Руффовского ренессанса и прищура Золотой Орды. Три цивилизации создали изысканный цветок славяно-татарского деспотизма, на позолоченных лепестках которого осело разноцветное конфетти азиатских базаров. Поздние предсмертные певцы русской дикости Бунин и Шмелев очень остро чувствовали особенность азиатско-европейской Москвы. После вырезания чека немецко-русской элиты от петербургской культуры остались только Анна Ахматова с ее челкой и уничтоженными мужьями, Михаил Кузмин с Юркуном, Александр Блок со скифами и певицей Дельмас и часть императорского балета, по привычке отдавшегося большевикам. Рядовой старый Петербург полностью добили задолго до блокады, когда Сталин грохнул Кирова и очистил город от последних бывших. Теперь потрепанные осколки журналов «Аполлон», «Старые годы», «Столица и усадьба» и др. — это засохшие веночки на вполне безымянной могиле. Повсеместно русские могилы еще не вскрыты, это тысяча и одна русская Катынь, на их местах стоят ментовские и чекистские дачки, где дети и внуки красных упырей и вурдалаков пьют водку Пьера Смирнова и дерут своих телок.

Русское простонародье (мужепёсы) само не может управлять своей страной. Их новое политическое мышление не идет дальше всесветного раскрадывания доставшейся им территории. Мужицкие мятежные государства Болотникова, Разина, Пугачева были недолговечны. На их опыт опирались Петра-шевский, Нечаев, Перовская, Желябов, Бакунин, Кропоткин, Нестор Махно, Ленин и прочие красные деятели, развязавшие славянскую матросскую и солдатскую стихию, состоявшую из вооруженных крестьян. Кто обуздал эту вольницу? Латышские стрелки, китайские каратели и руководившая ими еврейская интеллигенция, в которую были вкраплены идеологи из бывших дворян. Большевики перешерстили все классы России, обескровив их или полностью уничтожив.

Но был класс, который уцелел, — это мелкое городское мещанство, которое выжило в большевистской мясорубке и поголовно пошло им служить. Именно поэтому вся советская культура была чисто мещанской во все периоды существования СССР. И как реакция на официальное советское мещанство появились Зощенко, Олейников, Хармс, Введенский. Все ханжество и пуританизм советской культуры был порождением советского мещанства. Не из пролетариев, а из мещанства сколотился «новый класс» советской номенклатуры.

В принципе, карло-марлово ученье о буржуазии и пролетариях было для своего времени во многом верное, из него просто никто не делал разумных выводов. В России потомственных пролетариев (заводчины) было крайне мало, и они шли за эсерами: в армии Колчака были эсеровские полки ижевских и Воткинских рабочих. Ленинградский голод Сталин с Ждановым организовали умышленно, чтобы уморить питерских рабочих, которых они до смерти боялись.

С точки зрения классового подхода и всех дебрей всех школ политологии, история русского мещанства как класса, победившего в большевистской революции, непотопляема и неуязвима. Октябрь семнадцатого был революцией мещан, и на эту тему можно писать тома и тома геморроидальных диссертаций, и все они будут абсолютно верны и безупречны со всех точек зрения. Вполне естественно, что сами победители не будут трубить о своей абсолютной победе, о царстве победивших мещан-обывателей, — правили-то они от имени пролетариев.

Как ни верти, и сам Ленин был с небольшой еврейской примесью, и среди его ближайшего окружения было полно евреев, и потому за большевиками большим косяком двинулось не только русское, но и еврейское мещанство. Еврейская буржуазия, жившая в России, большевиков не поддержала, и ее участь была трагична. Их перемололи так же, как и русских купцов. Заслуживает отдельной темы преследование чекистами еврейских религиозных ортодоксов. Их убивали и казнили в одном ряду скатакомбниками истинно православной Церкви. Есть уцелевшие архивы, где сохранились материалы о них, и возможно, что мне удастся подготовить статью об этих пострадавших людях. В тюрьмах и лагерях они находили общий язык с православными катакомбниками. Часть еврейской буржуазии и интеллигенции воевала в Белой армии, и воевала мужественно, но судьба этих героев была печальна — им пеняли их происхождением их соратники, задолго до Гитлера введшие термин «жидо-комиссары». Еврейские белые ненавидели своих красных сородичей точно так же, как белые русские ненавидели красных русских.

Надо сказать правду: еврейская буржуазия и часть еврейской интеллигенции активно боролись с большевиками, но масса еврейского мещанства служила им верой и правдой. Тектонический раскол большевизма прошелся не только через славян, но и через евреев. Русское и еврейское мещанство, составившее аппарат и кадры большевистской партии, жило душа в душу и расово смешалось, в результате чего возникло огромное количество русско-еврейских чисто советских семей. Среди этих людей была масса лично глубоко порядочных, которые искренне и из подсознательного желания выслужиться уверовали в красную тугомотину и стали фанатиками большевистской псевдорелигии.

Евреи — религиозный народ, если они отошли от иудаизма, то переходят в христианство, евреев — чистых атеистов не так уж и много. Масса евреев и полуевреев отдались ленинскому социализму и стали жрецами этой псевдорелигии.

Еврейская кровь очень сильная, и дети, рожденные от смешанных браков, во многом наследуют чисто еврейскую генетику. Именно этим объясняется то, что по мере ослабления ленинизма в этой среде стало вырабатываться совершенно новое религиозное мировоззрение с пантеоном поэтов, музыкантов, художников. За долгие годы большевистской тирании из русско-еврейского мещанства постепенно выковался новый окологосударственный слой, который сам по себе был неоднороден и имел, как мексиканская или хеттская пирамида, ступени приближения к центру власти. Принцип организации таких человеческих коллективов напоминает пчелиные ульи или осиные гнезда — это компактные человеческие массы, подчиненные государственной воле. Такого рода явления и прослойки возникали в различных варварских государствах в эпоху переселения народов и в раннее средневековье.

С устранением прежней русской элиты территория бывшей Российской империи погрузилась в варварство. Всегда