— Командир! Скорее сюда! — гулко прозвучало из тоннеля и отвлекло меня от аккуратного приклеивания оперения на древко стрелы. Все же примотанное оперение не особенно надежно и стрела с ним гораздо менее точна, чем с хорошо приклеенным. А варить костный клей научился еще в детстве, да и по прочности он не уступает суперсовременным. Единственное — варить надо порядком, да и застывает клей долго. Аккуратно отложив щеточку, которой промазывал место прилегания оперения, Ссешес двинулся в сторону входа в подземелье. Его очередь копать наступала еще не скоро, и поэтому он в известных традициях следовал замечательному принципу: лучший отдых — смена деятельности.

— Ох, ни бобра себе! — В задымленном самодельными факелами помещении, дополнительно немного освещаемом слабым отблеском света из вентиляционной шахты, в которую и уходил основной чад факелов, столпились все. Как вы догадались, вентиляционные шахты входили в первоначальный план строительства и были выполнены по той же технологии, что и стены.

— Командир, ты знаешь, что это? — С очумелым видом Сергей тыкал лопатой в свою покрытую грязью находку, сверкающую в одном месте свежим разломом.

— Хм! А выкапывать поосторожнее нельзя было?

Больше всего находка напоминала хвост. Да! Именно большой пушистый хвост, сделанный из камня, похожего на белый мрамор.

— А я что. Тут до меня старшина стенку понизу выбирал. Я только лопатой коснулся, она и обвалилась. А фигню эту я уже потом из грунта откопал.

Старшина протер рукой находку и задумчиво изрек:

— Хвост. Вроде на собачий похож или на лисий. Тут что, статуй какой закопан? Может, еще что найдем?

Приглашающе махнув Сергею рукой, я добавил:

— Копайте, Сергей, копайте. Только осторожнее. Так, на всякий случай.

Последовавшие за моей фразой двухчасовые раскопки привели к обнаружению комплекта еще из пяти хвостов такой же сохранности и обломанности. В конце концов мы все же откопали, как метко выразился старшина, «статуй». Перед нами предстала статуя сидящей треххвостой лисы высотой примерно мне по бедро, выполненная все из того же белого мрамора. Довольно подробная статуя. Фактически неведомый скульптор до последней черточки передал внешний вид зверька и даже умудрился показать навечно застывшее на мордочке выражение какого-то ехидного любопытства. Мельчайшие волоски, изгибы тела, бугрящиеся под шубкой мышцы, словно бы способные в любой момент сорвать застывшее существо в стремительный бег. Статуя как статуя. Следов эрозии не наблюдалось. В каком стиле выполнена — тоже никто из присутствующих сказать не мог, не имелось среди нас искусствоведов. На вкус — бяка! Это стало видно по выражению лица старшины, когда одна из девочек попыталась в лучших драконьих традициях изучить объект методом покусывания. В этом драконы, оказывается, роднятся с акулами — те тоже интересующий предмет сначала от чрезмерного любопытства кусают.

С учетом позднего времени суток и того, что из-за необычной находки мы пропустили ужин, статуей решили заняться завтра с утра — все равно никуда не денется, да и утречком можно будет Духа Чащи попытать на предмет археологических находок. Зря я тогда отмахнулся от его слов, что в холме что-то закопано, но и меня понять можно — в тот момент только археологических открытий не хватало, все мысли были заняты реализацией проекта. Впрочем, долго обдумывать данную проблему не получилось. Поужинав и на автопилоте допив чай, я удалился в объятия Морфея — уж слишком насыщенными физической работой оказались эти пять дней. Вкалывали мы как ломовые лошади и поэтому от усталости к вечеру буквально валились с ног.

Утро порадовало замечательной погодой и легким ветерком. Сооруженные вокруг костра навесы из лапника, под которыми посапывали партизаны, были мокрыми от росы. Она серебрилась на траве мелкими бесчисленными алмазами, отражающими лучи утреннего солнца. В общем, довольно противное зрелище — холодно, просыпаться не хотелось, но неудержимое любопытство толкало на подвиги. Уж слишком сильно заинтересовала меня вчерашняя находка. И слишком много вопросов роилось в мозгу. Откуда? Кто смог сделать такую подробную скульптуру? Почему она была закопана? Нет, конечно, можно подождать, когда к полудню на чай зайдет Дух Чащи, и выяснить все у него. Но тут есть одно «но»! Возможность разговора появится примерно через шесть часов. Поэтому, неохотно поднявшись и закутавшись в плащ, еще нагретый после сна, я двинулся в сторону подземелья. Все же красиво Леший умеет оформлять местность — такую лужайку увидишь не перед каждой дачей олигарха.

Темно-серое оплавленное кольцо входа, окруженное колышущимся зеленым морем травы, манило меня как валерьянка кота. А вдруг там еще что-нибудь кроме статуи? Мы же вчера даже ничего не осматривали, слишком уставшими были. Воображение, разгоряченное любопытством, рисовало скрывающиеся под слоем грунта кучи золота, драгоценных камней и почему-то компьютеров. Конечно, происходящие вокруг события поддерживают психику в тонусе, но информационный голод ощущается. Даже газет нет. Не говоря уже о книгах и Интернете. Спускаясь по наклонному тоннелю, умудрился перебрать все возможные айтишные железяки, от которых я бы сейчас не отказался, и пожалеть о несбыточном. Что стоило взять на игру свой любимый ноут? Так нет — идем надолго, заряжать негде — зачем брать лишнюю тяжесть? Блин! У меня там только одних справочников и научной литературы было на хорошую библиотеку, не говоря уже об игрушках и музыке с фильмами. Эх! С такими нерадостными мыслями об утерянных возможностях я вступил под свод центрального зала и застыл в немом удивлении. Впрочем, быстро переросшем в бурные эмоции. Значит, пока я спал, кто-то из моих вояк умудрился спереть статую. Отломанные хвосты как валялись, так и валяются. Вон в углу белеют, чуть присыпанные песком, — их вчера Сергеич, чтобы не мешались, переложил. А грунт вокруг перекопан, — значит, этот кто-то не только украл каменную лисицу, но и, проверив окружающий грунт, имел шанс поживиться всем, что могло тут скрываться.

Свет! Свет его побери! Обвели как ребенка! Украли из-под самого носа! Кто, кто это мог быть? Мои? Так я не слышал, чтобы кто-нибудь поднимался ночью. И как назло, поверив утверждениям Духа Чащи, ночью мы уже два дня не дежурили. А если…

Размытая фигура в наброшенном на плечи плаще, сверкающем в полутьме подземного коридора черной шелковой подкладкой, стремительно двигалась к выходу. Широко распахнутые красные глаза на гордо вскинутом черном лице с презрительной гримасой, развевающаяся, чуть всклокоченная после сна непослушная грива белых волос и леденящее кровь шипение, переходящее временами в рычание, — так valsharen Ril'lintar обдумывал происшествие…

В это самое время проснувшиеся злые красноармейцы