— Не мешает глотнуть свежего воздуха, — поясняет он, и Хейди кивает. Она тоже догадывается. Идя по следу своих, делай что можешь. Убедись, что тебя не прослушивают. Подумай, кому можно доверять. Молчи, если ситуация патовая. Хейди и Яну известны некоторые особые случаи, о которых старательно умалчивали годами. Но сейчас совсем другое дело. Их босс становится важным фигурантом расследования.

По возвращении с прогулки Ян звонит Заку.

— Антти-Юхани Форс был знаком с Сундином и Эсколой еще в молодости. Но в Хартоле тоже кое-что нашли. Если верить находкам Сааны, Ларс Сундин какое-то время работал учителем рисования в колледже Восточного Хяме, что как раз в Хартоле. Разумеется, картины он писал под псевдонимом. И, согласно свежим данным, в восьмидесятые годы полицейским в Хартоле работал Мертанен. Сейчас важно узнать, какая официальная документация есть на Мертанена за восьмидесятые-девяностые годы. Все что угодно.

Зак обещает посмотреть и перезвонить как можно скорее.

— Будет здорово, если ты передашь все это нам в руки, — немного запинаясь, произносит Ян. Зак уже собирается затребовать объяснения, однако быстро догадывается обо всем по тону Яна. «Очень опасно, лучше встретиться лично».

Когда шесть часов спустя Зак, приехавший в Хартолу с охапкой сведений, стучится в дверь номера 25, она молниеносно распахивается перед ним. Хейди кивает Заку и отходит в сторонку, чтобы тот побыстрее проходил. Зак бросает перед коллегами стопку бумаг. На верхней распечатке — копия фотографии. Это одна из найденных у Эсколы. На ней у девушки обведено родимое пятно на шее. И точно такое же пятно есть на фото, под которым стоит подпись: «Лаура Мальм».

— Как эта девушка могла просто взять и пропасть? — спрашивает Хейди, нарушая тишину.

— Судя по документам, родители были очень активны в поисках, но ни к каким результатам это не привело, — отвечает Зак. — Версия полиции: подростковый бунт. Согласно протоколам допроса, девушка ушла из дома со скандалом, по словам ее матери. Поисками занималась полиция Хартолы, о чем и речь в папке с делом Мальм.

— Полиция? — спрашивает Хейди, многозначительно глядя на Зака.

Зак пролистывает бумаги, добираясь до конца рапорта, но имени там нет.

— Да, хартольская полиция, но конкретно этот рапорт почему-то не подписан, — говорит он. Ян с Хейди обмениваются взглядами. Кусочки мозаики с щелчком встают на свои места. В какой-то момент Мертанен удалил свое имя с материалов, чтобы не иметь отношения к расследованию.

Зак протягивает им список учеников старшей школы города Ювяскюля за определенный год. В списке кружком обведено знакомое имя.

— Черт, — выдыхает Ян, глядя на распечатку.

Видеть это имя почти физически больно. Четвертое имя, человек, потенциально приложивший руку ко всем этим событиям, их босс, Юха Мертанен. Зак поработал на славу. Если верить тому, что он нашел, Мертанен ходил с остальными в одну и ту же школу. Еще Заку удалось отыскать старый рапорт Мертанена в период его службы в хартольской полиции. Документ хранится в архиве города Лахти и относится к 1989 году. Потасовка у заправки Kesoil. Рапорт составил: Юха Мертанен. И важное дополнение, приписка: полицейское отделение Хартолы, младший констебль Юха Мертанен, 1983–1989.

Ян и Хейди молча переваривают новую информацию. Кажется, будто Хейди слышно, как крутятся шестеренки в голове у Яна. Женщина с горячей линии, разговоры про четырех королей. И трое из них мертвы. Остался всего один. Два вопроса тут же выходят на первый план. Кто же стоит за методичным уничтожением королей? Второй вопрос еще хуже: их начальник — убийца или следующая жертва?

22 ИЮЛЯ, ПОНЕДЕЛЬНИК, БЕРЛИН

Стоит погаснуть надписи «Пристегните ремни», как люди срываются с мест и толпой устремляются в проход. Саана решает, что благоразумнее пока остаться на месте. Она наблюдает в иллюминатор, как работники аэропорта скидывают сумки из багажного отсека на специальные тележки. Когда салон почти пуст, поднимается и Саана. Какой смысл торопиться, если в итоге все будут стоять в общей очереди за чемоданами?

Хочется хотя бы на мгновение перестать думать о Яне. «Будь осторожна», — сказал он, и это прозвучало так тихо, словно Ян заранее извинялся за то, чем кончатся их отношения. Из-за работы они остынут, едва начавшись. Возможно, Ян со всеми женщинами такой. Очаровывает простотой и открытостью, а получив желаемое, мгновенно отдаляется, ссылаясь на занятость. Или все не так? Окажись Ян скотиной, она распишется в своей неспособности понимать людей вокруг. Настолько крепкой их связь казалась до этого момента.

Вечером Саана заходит в бар «Вонциммер», что в районе Пренцлауэр-Берг. Ее сердце наполняется благодушной берлинской атмосферой, и напрашивается логичный вопрос. Чего ради было проводить лето именно в Хартоле, когда можно было поехать в Берлин? К тому же отдыхать в Германии куда дешевле, нежели в Финляндии. Но нет. Хартола! По всему заметно, что, выбирая место для отпуска, Саана была не в лучшей интеллектуальной форме. Спасибо и на том, что умудрялась смотреть перед собой.

Заказав еще бокал рислинга, Саана достает ноутбук. Руки сами тянутся к тексту. Мысли, посетившие ее во время полета, как раз успели оформиться. Чем дальше от Хартолы, тем отчетливее звучит в голове голос Хартолы. Хеленин голос.

Спустя два бокала рислинга и одну написанную страницу Саана решает проложить в «Гугле» более точный маршрут для своей поездки. Сначала — на квартиру, отоспаться, а утром — в Потсдам на электричке. «Гугл» виртуально ведет ее за ручку от железнодорожной станции до дома престарелых. Место назначения помечено красной перевернутой капелькой на карте. Дом престарелых Св. Франциска, Потсдам, Германия.

Следующим утром Саана, сидя в электричке, перечитывает заранее составленные вопросы, на которые надеется получить ответы.