машине и что-то обсудить по дороге, хотелось побыть в тишине и в одиночестве после тяжелого дня. И уже отъехав километров десять от Усадьбы он пришел к выводу, что жесткого принципиального Оргулова надо все же заменить на кого-то из его окружения, того кто более управляем и в состоянии некоторое время руководить всем комплексом, пока на ключевых местах не окажутся нужные люди. И портить отношения с потомками он конечно не хотел, это было бы глупо, тут нужно действовать тонко и в случае провала или недовольства пришельцев из будущего действиями руководства СССР, подставить под удар того же Лаврентия. Он уже не раз замечал, что Берия на волне послезнания и бесконтрольного доступа к информации из будущего, стал себя ставить достаточно высоко и, судя по некоторым докладам, начал какую-то свою игру. Скорее всего, он себя метит в преемники Сталина, так сказать, учтя ошибки другой исторической линии, по-новому строит линию поведения и с потомками и руководящей верхушкой СССР. Кому такое понравится?

Когда машина въезжала в ворота дачи в Кунцево, у него уже созрел черновой вариант плана, как осторожно столкнуть лбами Оргулова и Берию, сыграв на неприкрытой зависти последнего, и пока будет продолжаться эта возня подготовить своего человека в окружении Странника.

Сталин был полностью уверен, что Лаврентий не потянет роль его приемника, а вот кого оставить после себя, он все еще не мог ответить. Слишком как-то все было туманно, да и Странник, по большому счету был ему симпатичен, хотя и вызывал в последнее время некоторое раздражение, хотя это было, может быть, обусловлено, скорее всего, идеологической позицией потомков, которые с трудом скрывали свое презрение к коммунистам.

Но он прекрасно понимал, что это больше относилось к тем, из будущего, перерожденцам, кто продал завоевания Советского Союза, поддавшись на посылы капиталистов, возжелавших дорогих машин, вилл на побережье, шлюх и, главное безнаказанности. Но все равно, потомки, как они любят говорить, подсознательно «транслировали» свое презрение на местных, хотя и понимали, что именно они, сталинские коммунисты выиграли войну, переломав хребет Гитлеру и все фашисткой Германии.

«Хотя…» — раскурив трубку, он несколько раз прошелся по кабинету, освещенному только настольной лампой, и, подойдя к окну, стал смотреть, как на улице медленно и величаво падает снег. Крупные, мохнатые снежинки быстро покрыли толстым слоем тщательно расчищенный днем двор, добавив работы утренней смене. А вот думы хозяина кабинета были далеко: мысль, которую он гнал от себя, не давала ему покоя. Кого же он оставит после себя?

Как его в будущем называют, «Красный Император». С одной стороны оскорбительно, а с другой почетно — «Император», если с большой буквы, это властитель, собиратель, освободитель. Николашка никак не подходил под это определение, поэтому и сгинул со всей семьей. А он… странная аналогия с Петром I, как-то высказанная Странником в какой-то беседе записанная людьми Берии и проигранная ему в качестве компромата, его не возмутила. Тем более в контексте того, что как и Петр, так и он, собирали Великую Державу из обломков и головешек, оставленных вороватыми продажными дворянами-боярами и грабителями-иноземцами. Только вот после того как собрали, отбили, наладили и начиналась возня с преемниками. Там век дворцовых переворотов, тут подковерные игры в ЦК.

Василий слаб и никак не подходит на роль преемника, сожрут его гады. Так кто? И тут на ум пришли недавние события с попыткой переворота в мире будущего, как Странник со своей компанией головорезов быстро и жестко все решил. Опыт, целеустремленность, решимость.

«Хотя…».

А ведь из генерала Оргулова получился бы очень неплохой приемник. И в политике отметился, и в военном деле, и в экономике, ну и конечно в науке. Но все же, почему лично ему не нравится Странник? Почему раздражает так в последнее время? Зависть что достиг таких успехов, реально сделал сказку былью почти в прямом смысле слова? Нет, наоборот, тут уважение и благодарность. Так почему же так раздражает?

Все же это связано с его политикой в мире Николашки и его плотными контактами с бывшей Императрицей Марией Федоровной. Ведь получается, что в том мире Странник становится прямым противником большевиков.

Вот оно! Сталин наконец-то понял, в чем причина его негативного отношения. Он просто представил как Оргулов с его головорезами, и с его знаниями о будущем, будет быстро и радикально решать вопрос с предотвращением революции. И ему так стало неуютно, что даже поежился, как будто стоял в одном нательном белье на зимнем холодном ветру, представив, что к тому Кобе, из 14-го года придет этот оргуловский головорез, Дегтярев, и что сделает, хотя у них и была договоренность, что не сильно будут чистить ряды большевиков. Одно то, как они там быстро и без сантиментов вырезали лидеров и идейных вдохновителей, финансистов зарождающихся националистических движений Польши и Украины, говорит о многом — потомки шутить не будут и к своему плану использования того мира идут вполне целеустремленно.

Вот оно что: по отношению к тому миру Оргулов фактически враг Сталина, и это не давало ему покоя.

«Враг» — он попробовал несколько раз сказать это слово, но как-то не ложилось по отношению к Страннику. Тогда что?

С другой стороны, что они хотят добиться в том мире, кроме предотвращения революции? И тут он вспомнил объяснения Оргулова. Помимо использования ресурсов того мира, он хочет вывести Россию из войны, предотвратить революцию, тем самым минимизировать потери в том числе и людские. После глобальной войны в мире будущего для потомков главный ресурс — это люди. Вот в чем дело. И вся деятельность Странника была построена на сохранении людей. Вот. А дальше? А дальше, показав зубы тамошним капиталистам и начав торговать, они, взяв под свое крылышко Россию во главе с Николаем II, выкупят много земли и начнут на ней строить что-то вроде военно-коммунистического государства, примерно по тому лекалу, что у них сейчас сформировалось в будущем. А потом, пользуясь подавляющим превосходством во всех отраслях и набрав вес, перехватив управление, они захватят власть и сделают ту же самую революцию только без открытой гражданской войны. Хм! Получается они сами по себе, по делам и устремлениям самые настоящие коммунисты, хотя наверно сами себе в этом боятся признаться.

Результаты, в принципе, будут видны нескоро, лет десять, не меньше, но если ему, Сталину отмерено жить до 53-го года, то есть он еще успеет увидеть, что там происходит. Ну не верит он, что Странник, прошедший страшную войну, развязанную капиталистами, родившийся и выросший в Советском Союзе, у