– Аилесса! – вновь кричу я, пока сердце едва не выпрыгивает из груди.

Я смотрю на нее сквозь большой разлом, который мне удалось проломить с помощью взрыва. Она в тридцати метрах внизу в опасной близости от Врат из пылинок. Еще несколько шагов, и она вступит в них.

– Вернись, прошу!

Но Аилесса даже не смотрит на меня. Она вообще меня слышит? Наверное, мелодия в ее голове звучит намного громче моих криков.

Непонятно откуда взявшийся ветерок треплет ее волосы и платье. Что будет, если она пройдет через Врата? Она умрет?

У меня перехватывает дыхание. А в голове нет ни единой мысли, что мне делать.

– Аилесса, стой! Если ты войдешь туда, то никогда не сможешь вернуться. – Раз никто из Скованных еще не выбрался наружу, значит, это правда. – Ты больше никогда не увидишь свою famille, мать или Сабину. – Мой голос срывается. – Ты больше никогда не увидишь меня.

Она замирает. Мне не удается разобрать выражение ее лица, но она поворачивает голову, словно пытается понять, где находится. И, наконец, поднимает лицо ко мне. Я падаю на колени и склоняюсь над разломом.

– Останься со мной. Не смотри на Врата. Отойди от них, не слушай мелодию. Она предназначена для мертвых. А ты жива.

Несколько мгновений она стоит не шевелясь. А затем вскидывает руку, закрывает рот ладонью и быстро отступает от Врат.

Напряжение тут же отпускает мои мышцы.

– Стой там!

Я вскакиваю, чтобы побежать к люку. Но как только оборачиваюсь, вижу женщину, несущуюся в мою сторону.

Ее скорость невероятна. «Наверное, это очередной мертвец», – думаю я. И только потом вспоминаю, что не могу видеть их. А затем замечаю корону из костей на ее голове. Одива. Пальцы тут же стискивают рукоять отцовского ножа. Еще не поздно отомстить за него.

Но сможет ли меня простить за это Аилесса?

– Что происходит? – Одива смотрит на разлом в земле. – Вся округа просто светится от chazoure.

– Chazoure? – переспрашиваю я.

– Сиянием мертвых душ, наглый мальчишка, – резко отвечает она. – Где Аилесса?

Но прежде чем я успеваю ответить, Одива отталкивает меня в сторону и смотрит вниз в образовавшийся от взрыва разлом.

– Второй мост душ, – выдыхает она.

Я тоже заглядываю внутрь и резко втягиваю воздух. Аилесса кружится на месте, нанося удары по воздуху. Merde. Очередные Скованные.

Сейчас не время думать о мести. Я бросаюсь к люку. Но в двух метрах от него я сталкиваюсь с невидимым препятствием. Раздается мужской рык, и меня откидывает в сторону. Я падаю на землю и невольно охаю. А топот ног устремляется к разлому.

Черные глаза Одивы сужаются при взгляде на меня. А на лице расползается лукавая усмешка.

Что она задумала? Я вскакиваю на ноги и выхватываю нож.

– Ты не собираешься ей помочь? – Я бегу за мертвым, вслепую рассекая воздух ножом. – Он же сейчас прыгнет в разлом.

– Ты хочешь сказать: «Они».

– Аилесса не сможет переправить троих Скованных одновременно.

– Любая Перевозчица, обладающая ее костями благодати, справилась бы с этим.

Я продолжаю на бегу размахивать ножом, но так никого и не задеваю. А когда приближаюсь к Одиве, она протягивает руку и хватает меня за запястье, притягивая к себе. Нож в руке дрожит, пока я пытаюсь вырваться. Но ее хватка слишком сильна.

– Можешь перестать брыкаться, Бастьен, – спокойно говорит она. – Все Скованные сейчас внизу с ней.

Я заглядываю в разлом. Аилесса двигается в два раза быстрее, чем раньше. Подол ее зеленого платья взметается вверх при каждом повороте, ударе или пинке. Ничто не нарушает ее сосредоточенности, даже соблазнительная музыка Подземного мира.

Одива подтягивает меня ближе к себе. Ее дыхание овевает мою щеку.

– Ты любишь мою дочь?

Я стискиваю челюсти. Я не сомневаюсь в своих чувствах к Аилессе, но не знаю, как на это отреагирует Одива.

– Да.

– А она любит тебя?

Я сглатываю.

– Да. И больше не хочет меня убивать.

Одива кривит губы.

– Но вскоре у нее не останется выбора.

У Аилессы есть выбор. И у меня тоже. Я выбрал ее. Так что вместе мы отыщем способ пережить проклятие связи наших душ. Я выпячиваю грудь.

– Отпусти меня. У нас есть в запасе почти целый год.

Одива не отвечает. Она вновь смотрит вниз, в разлом, и ее бровь цвета воронова крыла выгибается дугой.

– Она их переправила через Врата.

Я оборачиваюсь, чтобы убедиться в этом самому.

Аилесса неподвижно стоит посреди моста спиной к Вратам из пылинок.

Я вздыхаю от облегчения, но от него тут же не остается и следа. Аилесса оглядывается через плечо. А затем поворачивается полностью лицом к Вратам.

Нет, нет, нет.

– Аилесса! – кричу я. – Не слушай эту мелодию!

Одива в шоке открывает рот.

– Нет, Тирус, – еле слышно бормочет она. – Только не так.

Аилесса медленно идет к Вратам. А я отчаянно пытаюсь вырваться из хватки Одивы.

– Аилесса, посмотри на меня! Прошу! Вспомни, что я тебе говорил… Ты не принадлежишь Подземному миру.

– Она не послушает тебя, – говорит Одива. – Зов Тируса слишком силен. Если бы она завершила обряд посвящения, то научилась бы сопротивляться ему.

В горле встает ком, не дающий вздохнуть. Мне нужно вырваться из рук Одивы. Возможно, я еще успею спуститься вниз и добраться до Аилессы, чтобы собственными руками оттащить ее от Врат.

– Отпусти меня, Костяная волшебница, – презрительно усмехаюсь я. – Мы оба знаем, что ты меня не убьешь.

Одива одаривает меня едва заметной улыбкой.

– Ты забываешь, что я обладаю благодатью пяти смертоносных созданий. Я хитра и изобретательна.

Мой пульс учащается, когда ее взгляд скользит к ножу моего отца, а затем вновь поднимается к моем лицу.