может положить конец сотрудничеству между терапевтом и пациентом — по крайней мере, в отношении данной темы. Зачастую утверждение пациента о том, что ему всё равно, отражает мнение терапевта (возможно, не вполне осознанное): «Если бы ему было не всё равно, он бы больше старался, прилагал больше усилий и т. д.» Поэтому терапевт испытывает соблазн согласиться с тем, что пациенту всё равно. В других случаях терапевт воспринимает утверждение пациента как попытку манипуляции («Конечно же, ему не всё равно. Он говорит это, потому что что–то задумал, хочет чего–то от меня добиться»). Терапевт реагирует завуалированной враждебностью или холодностью. И то, и другое может восприниматься пациентом как непризнание его действительного эмоционального состояния. Утверждение пациента, что ему всё равно, обычно представляет собой фрустрационную реакцию и попытку избежать цикла заинтересованности и последующего разочарования. Очень полезно отвечать на это утверждение, уверяя пациента, что он бы заинтересовался, если бы позволил себе, и что проблема может заключаться в чувстве беспомощности и безнадёжности, а не в отсутствии заинтересованности. Простое признание того, что пациент испытывает чувство утраты контроля, может помочь пациенту осознать свои действия как стратегию избегания.

Чтение эмоций требует от терапевта определённого знакомства с культурой пациента. Знание нынешней ситуации пациента или ситуации, обусловившей его состояние на данном этапе, а также наблюдение вербального и невербального поведения пациента могут помочь в описании его эмоциональных реакций. Связи между побуждающими событиями и эмоциями отчасти универсальны, отчасти формируются путём научения. Поэтому специалист настолько же преуспеет в чтении эмоций, насколько его опыт научения близок к опыту научения пациента. При отсутствии такой близости может помочь клинический опыт (особенно опыт работы с пограничными индивидами); полезны книги и фильмы о людях, похожих на данного пациента. Помощь терапевту в этой работе — важная задача консультативной группы по обсуждению клинических случаев.

Расчёт времени

Чтение эмоций очень важно в начале терапии пограничных индивидов, но должно постепенно сокращаться по мере терапевтического прогресса. Эта стратегия может использоваться как очень эффективное средство валидации; в то же время она сопряжена с определёнными трудностями. Основная проблема состоит в том, что при чтении эмоций пациента ему самому не нужно обучаться чтению собственных эмоций. Всю работу выполняет терапевт, пациенту ничего не остаётся. Во–вторых, пациент очень комфортно себя чувствует, когда терапевт читает его эмоции. Поэтому, когда терапевт прекращает применение этой стратегии, чтобы дать пациенту возможность научиться читать собственные эмоции, пациент может воспринимать это как наказание или отсутствие заботы. В-третьих, облекая эмоции пациента в вербальную форму, терапевт тем самым избавляет его от необходимости самостоятельно описывать свои эмоции словами. Поэтому пациент не может научиться обсуждать эмоции, не испытывая при этом дискомфорта. Наконец, избегание выражения эмоций позволяет пациенту избежать необходимости принимать собственные чувства.

В начале терапии, а зачастую и спустя значительное время после её начала, отказ терапевта читать эмоции пациента часто приводит к эскалации определённой эмоции. Это продолжается до тех пор, пока не происходит открытого выражения данной эмоции, но в крайней форме и часто неадаптивным способом. Другими словами, эмоция выражается открыто только тогда, когда интенсивность её переживания превышает противодействующее переживание стыда, страха и непринятия себя. Когда это происходит, пациент может прибегать к самопорезам или пытаться совершить самоубийство, либо может привязываться к точке зрения, поддерживающей обострённую эмоциональную реакцию. Вероятно, прекращение чтения эмоций для побуждения пациента к выражению своих чувств произведёт скорее обратный эффект. Однако как только налаживается контроль над таким поведением и пациент может адекватно переносить дистресс, чтение эмоций начинает препятствовать терапевтическому прогрессу. Задачей терапевта становится обучение пациента навыкам переживания и выражения эмоций. Это особенно касается последней стадии ДПТ, основные цели которой — развитие самоуважения и научение принятию себя. Сюда относятся и принципы тренинга навыков, включая формирование, или шейпинг (о котором рассказывается в главе 10).

Эмотивные вопросы множественного выбора

Один из рискованных моментов при чтении эмоций заключается в том, что пациент согласится с интерпретацией своей эмоции даже в том случае, если терапевт ошибается. Он может согласиться просто потому, что будет сбит с толку, либо побоится спорить с терапевтом или расстраивать его, или же посчитает свои действительные эмоции настолько ужасными, что побоится в них признаваться. Альтернативная стратегия, которая может применяться в данной ситуации, — предложить пациенту перечень эмоций, чтобы у него был выбор: «Вы чувствуете гнев, грусть, страдание или всё сразу?» Преимущество такой стратегии в том, что в ней не используются открытые вопросы. Пациенты с ПРЛ зачастую просто не в силах ответить на открытые вопросы терапевта о своих эмоциях в данный момент. Вопросы множественного выбора помогают пациенту, но не освобождают от необходимости действовать (делать выбор).

4. ообщение об уместности эмоций

Единственный действенный способ валидации эмоционального опыта пациента для терапевта — прямо сообщить пациенту, что терапевт считает его эмоциональные реакции вполне объяснимыми и понятными. При этом возможны два типа понимания. Во–первых, пациента могут информировать о том, что почти каждый человек (или, по крайней мере, многие люди) отреагировал бы на данное побуждающее событие почти так же, как и он. Это нормативная валидация. Во–вторых, пациенту помогают понять, что с учётом опыта научения пациента его эмоциональная реакция (даже если она отличается от реакций других людей в подобной ситуации) вполне понятна в данном контексте (ситуативная валидация). Однако в обоих случаях выделяются те аспекты нынешней ситуации, которые вызывают данные чувства пациента.

Очень важно, чтобы терапевт валидировал не только переживание первичных эмоций, но и вторичные эмоциональные реакции. Например, пациент часто испытывает чувство стыда, вины, гнева по отношению к самому себе либо паники, если переживает гнев или унижение, чувствует свою зависимость от терапевта, начинает плакать, горевать или бояться. Именно эти вторичные реакции зачастую становятся источником самых серьёзных проблем для пациента. Пациентам, которые оценивают моральность эмоциональных реакций, руководствуясь определёнными религиозными критериями, следует помочь в пересмотре истинности этих убеждений. Хотя при этом терапевт должен быть очень осторожным, чтобы не подорвать моральных устоев пациента, сдерживание различных эмоций очень часто отталкивается от неверного понимания религиозных традиций.

Эмоциональная валидация — важный первый шаг в содействии пациенту для изменения его реакций. Едва ли полезно будет реагировать на то, что кажется неоправданной эмоцией, убеждая пациента в том, что ему не нужно испытывать такие чувства. Терапевт часто сталкивается с подобным искушением, когда пациент эмоционально реагирует на него. Например, если пациент звонит терапевту домой (согласно терапевтическому плану) и из–за этого чувствует себя виноватым или униженным, терапевт ощутит естественное желание заверить пациента, что