* * *

Фролов Пётр Николаевич, с которым я познакомился, вовсе не был новичком в конструировании оружия — хотя имя его, незаслуженно затерялось где-то в самом низу списка его более успешных коллег. Проработав на «ТОЗе» без малого полвека, он участвовал практически во всех конструкторско-производственных делах завода[2] и даже сам в конце 19 века разработал винтовку под патрон с кольцевым воспламенением… Под вид широко известной советской «мелкашки» — если кто не понял.

Мы с ним с ходу «сошлись характерами» — такой же «заклёпочник» как и я, поговорили вдосталь и хотя Пётр Николаевич — выразил некоторые сомнения в востребованности такого вида оружия, всё же согласился переделать одну из выбранных мной систем винтовок в «охранно-охотничий» вариант.

Рисунок 23. Конструктор-оружейник Фролов Пётр Николаевич.

— Но из-за нарезного ствола, — сразу предупредил, — Вам это обойдётся намного дороже.

— Сколько стоит обычное передельное ружьё?

— Порядка десяти рублей.

— За первый — «пробный» экземпляр плачу заводу триста рублей, за предсерийную партию в тридцать карабинов — по сто пятьдесят. Причём, готов авансировать в размере одной трети от общей суммы… А там, в случае успешности и по мере востребованности — пусть цену определит рынок.

Можно было бы поторговаться, но мой принцип — талант должен быть вознаграждён.

А во Фролове талант чувствовался!

Не подав вида, что удивлён или обрадован моей щедростью и, даже не поинтересовавшись источником «финансирования» — тот сказал, видимо по виду считая меня совсем «зелёным»:

— Определённо вполне приемлемые условия, чтоб как можно скорее начать работать над вашим заказом. Стоимость же — напрямую завит от массовости производства: чем больше заказ — тем меньше цена отдельного образца.

Тут у меня разыгрался аппетит. Примерно прикинув собственную потребность, я уточнил:

— Хотя сотню-другую карабинов я всё же у вас закажу… Скажем — рублей эдак, по пятьдесят за штуку.

— Хорошо! Теперь пройдёмте со мной в заводской склад и там выберем модель.

— Только не нашу «трёхлинейку», — сразу предупредил я, — у меня от этого «стреляющего копья» аллергия!

Рисунок 24. Винтовка «Winchester Model 1895» под русский патрон 7,62×54 мм R с клинковым штыком американского образца.

Перебрав с десяток систем, я выбрал винтовку со «скобой Генри» для перезарядки американской компании «Winchester Model 1895» под русский патрон 7,62×54 мм R. Таких было ввезено в Россию порядка двухсот с чем-то тысяч экземпляров и, в случае если оружием для силовых структур заинтересуются «в верхах» — проблем с «сырьём» не будет.

Оружейник проявил здоровый скепсис:

— Хм… Не совсем одобряю ваш выбор, Серафим Фёдорович. Хотя в скорострельности «Винчестер» значительно превосходит наше, как Вы изволили выразиться — «стреляющее копьё», но в положении лёжа его неудобно перезаряжать, а при лёгком морозце оружие клинит.

Я настаиваю, вполне внятно обосновав:

— Условие эксплуатации оружия солдатами-любителями — в пыльно-грязных окопах и милиционерами-профессионалами — в относительной чистоте, разные. «Клинит» же его, не от самого мороза — а от использования летних сортов масла. Но, даже если нет зимних сортов — разобрать и протереть насухо все детали перед заданием и, всё будет «как у Аннушки»!

Пётр Николаевич согласился со мной, что надёжность и безотказность оружия зачастую зависит от тех рук — в которые оно попало и, тут же рассказал занятную историю с первыми японскими «Арисаками» — которыми вооружили в 1915 году одну русскую часть на Северо-западном фронте:

— … Тут же посыпались жалобы, что «япошки» подсунули негодное оружие. Создали выездную комиссию, провели расследование прямо на фронте и, что же оказалось? Наши солдатики не удалили с «Арисак» консервационную смазку — которой на заводе покрыли их детали, чтоб оружие не испортилось при транспортировке! Смешавшись с пылью, так превратилась в какой-то трудноудаляемый, наглухо забивший весь механизм «цемент» — не позволяющий даже провернуть затвор.

Стало сильно обидно за державу:

— С солдатиками то понятно: народ столетиями держали в темноте и невежестве, из военно-технической литературы — подсовывая ему только комиксы про Бову-королевича да про ездящую по царевнам емелину печь… А куда смотрели офицеры?

— Мммм… Не могу знать.

— А офицерам, по ходу, было насра… Всё равно.

— Возможно, Вы правы.

Пощёлкав «скобой Генри», предъявляю свои хотелки:

— Укоротить ствол до четырёхсот миллиметров, прицел переделать только для двух положений — «прямой выстрел» и «максимальная дальность» в четыреста метров. Гильза патрона предполагается безфланцевой, поэтому ёмкость магазина желательно увеличить до десяти патронов — расположив боеприпас в нём в два ряда. Заряжание — из двухрядной же обоймы… Здесь, должно быть гнездо для запасного магазина.

Оружейник, исходя из собственного опыта — предложил ещё кой-какой апгрейд по мелочёвке, вроде пальцевой выемки под обоймы и изменения положения антабок для крепления ремня и, пообещал:

— Как только Патронный завод предоставит первый образец нового боеприпаса — тотчас же начну.

Попрощавшись, я уж было расстался с Фроловым… Но в дверях резко остановился, развернулся и громко хлопнув себя по лбу:

— Чуть самое главное сказать не забыл, Пётр Николаевич!

— И что же?

— Наш с вами карабин, я хочу назвать «Винторез».

— Как Вам будет угодно — «Винторез», так «Винторез».

* * *

Немного забежав вперёд…

Первый образец девятимиллиметрового карабина «Винторез» «системы Фролова» — был готов этой же осенью и, я имел удовольствие его испытать по возвращению из первой ленинградской командировки. Сперва с заводскими профессиональными испытателями постреляли по мишеням в заводском тире, затем по ним же на полигоне, в конце концов — проверили убойность боеприпаса на купленных овцах, свиньях, коровах и лошадях. Останавливающее действие тяжёлой, дозвуковой пули превзошла все ожидания: даже артиллерийскую лошадь (правда, испытывали на «списанных» животных) — буквально сносило с копыт с первого же выстрела.

Конечно же, никто это оружие не принял на вооружение — ни правоохранительные структуры государства, ни тем более армия. Первой партией карабинов Фролова «Винторез», я вооружил «Группу Вагнера», а затем они пошли в свободную продажу населению как охотничье оружие. Рыночная цена, установилась где-то в пределах семидесяти пяти — ста рублей. Дороговато, конечно… Но охотник среднего достатка всё же мог их купить.

Сперва, новые карабины не пользовались особой популярностью. Однако после моего удачного пиар-хода, когда я достав списки высокопоставленных советских охотников (в число