могло произойти с человеком, который не вошел в спутник. Его нигде не было видно, и вот тогда-то память набрела на улегшийся где-то в уголке образ скваммера, мелькнувшего в момент бегства по соседству с конусом корабля.

По крутой дуге Кедрин метнулся к «Джордано». И здесь не оказалось ничего живого, только слабо светился индикатор полировочного, оставшегося невыключенным полуавтомата. Можно было повернуть к спутнику; без особых угрызений совести доложить о том, что терпящий бедствие не обнаружен. Но что-то подсказывало Кедрину: это не так.

Это «что-то», вернее просто интуиция, заставило Кедрина заглянуть в узкий лаз — временный проход в обшивке конуса, куда мог укрыться человек, почему-либо не успевший уйти до наступления максимума запаха.

Инстинкт вел Кедрина верно: там, где пробитый сквозь все слои корпуса лаз соединялся с внутренними помещениями корабля, чуть поблескивал скваммер. Он лежал; вероятно, человек в этой скорлупе потерял сознание.

Кедрин долго возился, пытаясь извлечь монтажника из узкой щели. Ему почему-то даже не пришло в голову, что проще выйти через настоящий люк, а не через этот лаз. Он брался за скваммер и так, и этак, пытался подсунуть под него нижнюю пару рук, но безуспешно. Позвать на помощь, не выходя из корабля, невозможно: обшивка — надежный экран радиоволн. Очевидно, к излучению, несущему запах, это не относилось.

Кедрин совсем выбился из сил, когда ему удалось, наконец, захватить пострадавшего подмышки и, пятясь, выбраться с ним в пустоту.

Там Кедрин обнял второй скваммер и крепко прижал к себе. Ранец-ракета судорожно задергался, разгоняя сразу двоих. Кедрин несся к люку. Второго искавшего он не увидел, тот, наверное, уже вернулся. В телефонах щелкнуло: спутник запрашивал. «Есть, — сказал Кедрин. — Все в порядке». Он скосил глаза, увидел краешек зеленой полосы на груди скваммера и понял, что вытащил своего мастера. Именно своего: самый краешек светящейся полосы был выщерблен, Кедрин это заметил еще раньше.

Створки люка разошлись перед ним и сомкнулись позади. Кедрин внезапно почувствовал, как тяжел чужой скваммер; неуклюже присев, он положил ношу на пол туннеля. Люди, одетые для выхода, обступили его.

— А второй?

— Разве его нет? Я пробовал вызвать, но не знал волны.

— Он не возвращался. Надо искать.

— Запах кончился, — пробормотал Кедрин. — Сейчас все равно выйдет смена.

— Нет. Только что патрули дали предупреждение.

— Что на этот раз?

— Солнце. Протонная атака…

— Протонная атака! — словно эхо, откликнулся в наушниках голос центрального поста. — Всем, кто в туннеле: немедленно в зал! Всякий выход запрещается. Всем возвратиться в зал, ждать указаний. Экипаж катера, на борт! Выйти на поиск! Пострадавшего доставить в зал в первую очередь.

Кедрин нагнулся, чтобы вместе с другими поднять человека в скваммере. Внезапно, расталкивая других, показалась фигура, тоже одетая для выхода. Стремительными шагами подойдя к лежащему, фигура остановилась; на груди панциря сверкнули четыре зеленых полосы.

— Кто? — спросил он, и голос этот, знакомый каждому, был выше и резче обыкновенного, словно даже протез гортани отказывал в минуты волнения. — Кто?

Один из стоявших сзади положил руку на металлическое плечо Кедрина, и Велигай — обладатель четырех полос на скваммере — подошел вплотную. Длинные руки его скваммера протянулись, и Кедрин отшатнулся, не поняв, но Велигай уже обнял его. Никто и не подумал улыбнуться, хотя объятие двух бочкообразных космических костюмов выглядело, наверное, смешно.

Потом шеф-монтер присел. Он поднял скваммер одновременно с Кедриным. Они быстро зашагали, почти побежали к залу, где только и можно было вынуть из броневой скорлупы пострадавшего.

Велигай вынул из своего скваммера длинный тонкий стержень. Им можно было отвести снаружи предохранители дверцы скваммера. Велигай сделал это. Торопясь и мешая один другому, они вынули человека. Кто-то подтащил носилки. Велигай нащупал пульс, и замер, словно прислушиваясь. Кедрин стоял, раскрыв рот; на лице его был ужас, и обида, и восхищение…

— В госпитальный! — резко скомандовал Велигай. Монтажники отхлынули, унося потерпевшего бедствие. Велигай рукавом стер пот с лица, и Кедрин заметил, как дрожит рука конструктора.

— Сумасшедшая! — сказал Велигай. — Тайком вернуться, выйти на смену… Я ничего не знал.

Кедрин моргнул, приходя в себя. Значит, это действительно она, ему не почудилось, он не сошел с ума. Мастер, говоривший нарочито хриплым голосом

— чтобы не узнали… Ирэн, все-таки не выдержавшая там, на десятом…

Велигай повернулся, чтобы идти за монтажниками. Кедрин схватил его за рукав.

— Велигай… Что с ней будет?

— Скажут врачи. Думаю, ничего опасного.

— Велигай, я должен сказать… Я…

Шеф-монтер прикрыл глаза медленным движением век.

— Я знаю…

Он резко повернулся и зашагал прочь. Кедрин с минуту стоял, глядя ему вслед. Вот все и сказано. Может быть, не надо было? Но все равно, пусть лучше так.

Кедрин решительно тряхнул головой и поспешил туда, где был уже готов к выходу из эллинга надежно защищенный от излучений аварийный космический катер.

Отливающее золотом каплевидное тело катера еще покоилось на платформе катапульты. Но в его очертаниях уже не было покоя, чувствовалась готовность в любой миг сорваться с места. Кедрин заторопился. Он видел, как в отверстии люка скрылся последний из дежурного экипажа, и крышка люка медленно затворилась. Но пока Кедрин находится в эллинге, створки выходного устройства не будут открыты.

Поэтому Кедрин не удивился, когда люк отворился снова. Показалось гневное лицо, рука повелительно указала на выход. Кедрин подступил ближе. Он не мог разговаривать с пилотом — у того не было рации. И Кедрин просто заставил скваммер вытянуть руку и указать на задний, багажный люк катера. Именно там было место для Кедрина, потому что влезть в скваммере в пилотский люк не смог бы никто. Командир катера отчаянно замотал головой, губы его быстро задвигались. Кедрин усмехнулся, подошел вплотную к багажному люку и застыл. Он знал, что, экономя время, пилоты вынуждены будут взять его.

Его взяли; задний люк стремительно распахнулся, чуть не задев створкой скваммер. Из проема выдвинулся пологий мостик. Кедрин ступил на него. Сокращаясь, мостик втянул его внутрь, в багажный отсек, и люк захлопнулся. Почти тотчас же ворота в космос распахнулись, и катапульта швырнула золотой кораблик в пустоту.

Кедрин выбрался из скваммера и вошел в рубку, с трудом отворив герметический люк.

Катер шел медленно, описывая размашистый зигзаг поиска, непрерывно вызывая по связи. В поле зрения были лишь далекие звезды. Потом их стало на одну больше. Красная звезда внезапно замерцала впереди. Свет ее был теплым и трепетным. Это спутник-пять охлаждал в вакууме свое очередное изделие. Скоро транспортная ракета утащит комплект новых деталей к спутнику-шесть, где они будут окончательно отделаны, а потом уже поступят на семерку