«Оптический» песок из-под Изюма ленинградские оптики охарактеризовали, если отбросить цветастые эпитеты, матерно — но ведь товарищ Берия всегда старался любую проблему решать «комплексно». И «иной путь решения» именно этой проблемы неожиданно для всех дал удивительный результат: песок, по всем параметрам превосходящий бразильской, был найден и на территории СССР. Причем вообще в ближайшем Подмосковье, рядом с деревней Лыткарино. В результате чего деревня в течение четырех месяцев превратилась в город, а товарищ Пономаренко снова начал прикидывать, откуда бы найти денег для компенсации «внезапно потраченного». Потому что одним городом Лыткарино проблему решить не получилось, в Красногорске тоже фактически новый завод возник по производству оптической аппаратуры — и это было, по уверениям Лаврентия Павловича, «только началом»…

Но товарищей Пономаренко и Патоличева во всем этом кое-что и радовало: упорно развиваемая ими программа строительства жилья давала заметные каждому гражданину СССР плоды. За весь пятьдесят девятый год только в городах и поселках городского типа жилья построили чуть более ста миллионов квадратных метров, а цена строительства одного такого «метра» снизилась почти вдвое. Чему способствовали казалось бы «мелочи», но мелочей таких было много. Например, треть сокращения стоимости строительства пришлась на удешевление доставки стройматериалов на стройки: в каждом городе или крупном поселке теперь имелся (или строился) свой кирпичный заводик, почти в каждом районе европейской части СССР работал и цементный заводик, а в каждой области было и несколько заводиков сталеплавильных. Правда большинство таких заводиков сталь выплавляли из металлолома и качество ее было довольно «средним» — но и производили они все же не танковую броню, а главным образом арматуру для железобетонных изделий. И все это на стройки возилось на небольших грузовичках, работающих вообще на газу.

Эти грузовички, разработанные тоже в Уфе, производились сразу на трех заводах: в Перми, в Киеве и в Хабаровске. Практически одинаковые, они отличались только двигателями: Пермский шел с двадцативосьмисильным мотором, который разработал лично товарищ Швецов, Харабовский — с тридцатидвухсильным двигателем, разработанным в ЦИАМе для Китая, а в Киеве пошли «своим путем»: Ивченко для автомобиля разработал мотор «универсальный», который мог работать и на газу, и на бензине. Первый секретарь Украинского республиканского отделения КПСС товарищ Брежнев за этот двигатель даже представил Александра Георгиевича к ордену Трудового Красного знамени — но Николай Семенович представление отклонил: то, что мотор мог и на бензине работать, было в целом полезно — но то, что бензин этот должен быть не ниже девяносто пятого, пользу такого решения обнуляло совершенно. А учитывая то, что с газом в стране стало уже более чем неплохо, такое решение вообще смысла не имело. И единственной причиной, почему Ивченко выбрал такое решение, было то, что мотор стал «урезанной» до двух цилиндров версией его же двигателя для «колхозного» самолета, что помогло обеспечить серийный выпуск мотора в течение буквально пары месяцев.

Тем не менее, этих полуторатонных грузовичков три завода производили почти десять тысяч в месяц, грузовички дешево возили кирпич, цемент и стекло на многочисленные стройки — и дома поднимались очень быстро и очень недорого. Так что людям было теперь где жить — и в декабре пятьдесят девятого численность городского населения в стране впервые превысила население сельское. А количество рабочих превысило количество крестьян…

Вообще-то последнее соотношение не вытекало из первого: весьма большое количество именно рабочих проживало в сельской местности, ведь в тех же МТС вовсе не колхозники трудились, а уж на железных дорогах почти три четверти рабочих жили совсем не в городах. Опять же, военнослужащие к рабочим никак не относились (ну, кроме стройбатов, конечно — но их в статистику не включали по понятным соображениям). К тому же имелось очень много людей, ни к рабочим, ни к крестьянам не относящимся: служащие (от воспитателей в детских садах до врачей, почтальонов и различных «деятелей культуры») составляли весьма заметную часть взрослого населения страны. Но к концу пятьдесят девятого именно рабочих стало больше, чем крестьян — и главной причиной этого Николай Семенович считал то, что «урожаи выросли» и крестьян стало требоваться меньше.

То есть требовалось уже много меньше, чем их уже в деревнях было — и по этому поводу товарищ Пономаренко вскоре после Нового года собрал специальное совещание, в котором приняли участие все министры и почти все заместители министров:

— Товарищи, у нас сложилась определенная ситуация… не самая приятная ситуация: в стране на сто миллионов сельского населения приходится чуть больше сорока миллионов трудоспособных колхозников.

— А что в этом особо неприятного? — поинтересовался кто-то из министров.

— А то, что для обеспечения всей страны продуктами и техническими сельхозкультурами необходимо всего лишь миллионов двадцать. Это тех, кто трудится в полях, на фермах, в садах и огородах — то есть кто занимается именно сельским хозяйством. Примерно два миллиона из числа трудоспособного сельского населения заняты в непроизводственной сфере, но я их из числа колхозников уже вычел. И возникает простой вопрос: у нас есть двадцать миллионов вполне трудоспособных граждан, которых крайне желательно направить на общественно-полезную работу.

— При том, что мужики никакой рабочей специальности не имеют, — усмехнулся кто-то, — и учиться, как правило, не желают или просто по возрасту не могут. И куда их девать?

— Я всех вас для того, чтобы об этом подумать, и собрал здесь. Да, квалификация у большинства этих людей никакая, но насчет «учиться не желают» вы ошибаетесь. И опять же: тех, кто по возрасту учиться не может, не так уж и много, и как раз их-то мы оставим в деревне заниматься сельским хозяйством. Но проблема вовсе не состоит в том, чтобы эти двадцать миллионов человек быстро перетащить в город: нам их и селить-то в городах пока особо негде. Мы… вы должны им предложить другое, более полезное для страны занятие именно в сельских населенных пунктах. Есть определенный положительный опыт: например, управление радиоэлектронного производства в авиапроме весьма успешно разместило ряд вспомогательных производств в селах, практически втрое сократив потребность в кадрах на заводах, расположенных в городах…

— Так задача выглядит более конкретно, — высказался Слава Вишняков, и мы готовы поделиться с коллегами опытом создания подобных производств и управления ими. Но хочу отметить одну особенность, на которую, мне кажется, мало кто обращает внимание: конкретно у нас такие предприятия делают компоненты радиоустройств средней сложности и трудоемкости, поэтому от работников особо высокой квалификации не требуется. Однако требуется бесперебойное обеспечение таких мастерских и цехов